– Нет, – бесстрастно сказал Игорёк.
– Военный человек должен читать маршала Жукова.
– Я ближе к композиторам, чем к военным.
– В Ираке, наверно, симфонии сочинял. Может ты – новая формация, как там их – военные хакеры? Электронная разведка? Их ещё «клавишниками» называют. – Не дождавшись ответа, спросил: – А сейчас чего с места сорвался?
– Да так. Надо срочно с двумя людьми встретиться.
Генерал в ответ кивнул, точнее, клюнул носом и задремал.
– С этими двумя ты и так скоро встретишься, – раздался незнакомый, ровный, без эмоций голос.
Голос исходил с пустующего рядом с водителем места.
– Глупостями заниматься тебе не позволим.
Водитель как сомнамбула крутил баранку, куда-то вёл машину. Урчал двигатель, машина словно бы ехала, но никуда не перемещалась.
Незримый собеседник продолжал:
– Это не Реализация. Там ты мог силой мысли убить жизнь на планете. Мог, при случае, разорвать Юпитер или погасить Солнце. Здесь для таких, как ты, установлены чёткие законы.
– Ты ещё кто? – уже ничему не удивляясь, спросил Игорёк.
– Мы – Стражи. Отдел иллюзий.
– Это вас Хомоед назвал иллюзорщиками?
– Нас.
– Значит, тоже Служба Абсолюта?
– Напротив. Конкурирующая организация.
– И что конкретно вам во мне не нравится?
– По правде сказать, всё. Выкинь из головы глобальные замыслы. Проблем тебе и без них хватит.
Игорёк уставился на застывший ночной пейзаж. На вставшие у машины ротой караула сосны.
– Время останавливаете. Могучие, говорите?
Он сделал попытку внушить «Волге» истинное движение, что она не делает вид, а на самом деле едет по шоссе. Но ничего не выходило.
– Нет, – произнёс тот же голос. – Ты выбрал относительный мир, а здесь последнее слово за нами. Мы определяем, что получит статус реальности, а что нет. Мы продемонстрировали тебе один раз наши возможности и твои пределы. В метро. Помнишь?
– Ясно, – процедил сквозь зубы Игорёк. – Одной загадкой меньше. И что вы предлагаете?
– Играть по общим правилам.
– А если я откажусь?
– Твоё право. Но силы превращать, по своему произволу, свои желания в реальность у тебя нет.
– У Реализованных, выходит, есть?
– Они могут только то, что не запрещено нами. Они играют по правилам.
– И Кремлёвцы по правилам?
– Все живут по правилам. Вообразить что-то, что выходит за их рамки, не могут ни смертные, ни бессмертные. Иначе они встанут вровень с великими духами.
– Это ещё кто?
– Ты не знаешь основ жизни. Ты – никто, – голос упал до шёпота и смолк.
Сосны ровной чередой поплыли мимо. «Волга» вновь двигалась, водитель уверенно вёл машину.
Перед выездом с Подушкинского шоссе на Рублёво—Успенскую трассу со стороны Рублёвки сверкнули фары, и дорогу перегородил чёрный лимузин. Генеральский водитель мягко затормозил, бампер «Волги» замер в нескольких сантиметрах от лаково сверкающего борта.
– Что за хрень? – пробормотал водитель.
Из лимузина вышли четверо. Невысокий человек в строгом костюме, и с ним трое крепких парней, среди которых имелся негр. Один из молодых людей зашёл за «Волгу».
Невысокий человек раскрыл зонт, обогнул лимузин и, приблизившись, постучал в окошко «Волги».
– Чего надо? – осведомился Игорёк, приопустив стекло.
– Mr. Khromov? – произнёс невысокий.
– Yes, I am, – в тон ответил Игорёк.
– Господин Хромов, – иностранец перешёл на русский язык, – предлагаю занять место в моей машине.
– В случае моего отказа, у вас имеется разрешение на применение спецсредств? – произнёс Игорёк, скорее утвердительно.
– Exactly. Мы будем вынуждены. Это повлечёт ненужные жертвы. – Иностранец глянул на спящего генерала.
Игорёк кивнул, приоткрыл дверцу и оглянулся на «деда» – попрощаться. Генерал, проснувшись, открыл глаза, поднял голову, спросил:
– Почему стоим?
– Американцы, Фёдор Авдеевич, – доложил водитель. – Обнаглели, на посольской машине. Угрожают оружием.
– Это из-за меня, Фёдор Авдеевич, – сказал Игорёк. – Приглашают в гости.
– Эхо Ирака?
– Угу. Так что, будем прощаться. Ситуация под контролем, товарищ генерал.
– Я в тебе, клавишник, уверен, – ответил генерал. – Надо было их, союзничков… – генерал употребил ненормативное слово, – сразу после Эльбы… – снова выругался он нецензурно.
– Прощайте, – сказал Игорёк и вышел из машины.
Переодетые морпехи из охраны посольства США отрезали Игорька от «Волги», лимузин сдвинулся, освобождая проезд. Генеральская машина выползла на Рублёвку и скрылась из виду.
– Take your place, – пригласил американец и продублировал по-русски: – Садитесь в машину.
– Нет, в машину садиться я не буду. Чего надо, говори.
– Вас хотят видеть в Посольстве Соединённых Штатов Америки.
Игорёк поёжился, за шиворот стекала вода.
– Так пригласите на приём. Официальным образом.
– Вы не в последнюю очередь заинтересованы в этом сами, – начал американец. – Мы имеем для вас исключительно важное…
– Oops! – сказал негр.
В этот момент раздался визг тормозов, и с трассы влетели, сердито сверкая фарами, машины опергруппы полковника Любимова.
– Bullshit, – бросил в сердцах американец.
Из микроавтобуса посыпались бойцы в ночном камуфляже, в мгновение ока рассредоточились они среди сосен, оцепив лимузин. Эти уже открыто оперировали оружием, взяв парней из посольства под прицел автоматов ВСК-94. Морпехи спешно ретировались в лимузин. Дипломат крутил головой, выглядывая старшего опергруппы.
Игорёк запрокинул голову, подставляя лицо дождю. Как станут разбираться между собой силовики дружественных стран, его не интересовало. Он слушал, как дождь шелестит в ветвях сосен, как стучит по асфальту дороги, барабанит по капотам машин.
«Сейчас бы в лес, вот туда. И шагать до самого утра. И вообще, идти и идти…»
Из легковушки появились двое в штатском.
– Кто из вас Игорь Святополкович Хромов? – деловым тоном осведомился один из них.
«Отчего бы и не пойти? Зачем мне теперь Любимов? Иллюзорщики разгуляться не дадут, а значит, «крыша» полковника мне теперь ни к чему».
Была до разговора со Стражем у Игорька цель: потратить своё неограниченное будущее на исправление человечества, на гармонизацию всей человеческой жизни. Для начала собирался он заставить Любимова «закрыть» его от людей и всяческих организаций, в оперативном смысле закрыть, чтобы не мешали, не приставали, не донимали, а он будет экспериментировать с вещами серьёзными, с мирозданием – менять климат, полюса Земли, пути комет и активность Солнца, и вместе с этим информационную политику телеканалов, нравы политиков и бестолковых деятелей культуры, отношение людей к своей жизни. Как-то же, в самом деле, можно сдвинуть с места материк Россию. Но теперь всё это уже было не актуально. Закрываться от нездорового интереса силовых и иных прочих структур перед лицом геополитических игрищ Реализованных смысла не имело, как не имели смысла эксперименты с природой в глобальном масштабе.
