Будучи абсолютно голым, он чувствовал себя крайне неуютно, но его мысли были заняты совершенно другим. Первое, что сделал Астерс, приняв человеческий облик, это был вдох. Глубокий и жадный, словно воздух являлся для него самым вкусным деликатесом, по сравнению с которым кровь Олена показалась бы ему дешёвым пойлом.
— Ах. Не могу больше. Всё-таки не стоит так надолго это делать, — пробормотал Астерс, — на Реолии воздух погуще будет. В истинном облике немудрено и задохнуться, — переведя взгляд на Олена, Астерс улыбнулся. — Спасибо, всё было очень вкусно. Но я должен попросить тебя ещё об одной услуге, — сказав это, Астерс подкрался к мёртвому телу гракса и начал быстро стягивать с него балахон.
***
Висентия сидела в кресле и не отрывалась от поглотившего её занятия. Изменяя своей старой привычке, она даже убрала ноги со стола и подалась вперёд, с каждой секундой наращивая степень своей внимательности. Пропуская через себя нескончаемый поток информации, Висентия ждала, когда же в этом океане знаний найдётся нужная ей капля. Наконец её усилия были вознаграждены:
— Да, да, да! — не смогла не воскликнуть она, вскочив со стула. От радости Висентия даже ткнула пальцем в экран, который, подобно водянистой поверхности, расплылся от её касания. — Вот оно! Так, посмотрим…
Хитро прищурившись, Висентия начала водить пальцем по экрану и, теперь уже медленно, тщательно продумывая каждое слово, поглощать и не отпускать найденные крупицы знаний. С каждым предложением её лицо всё больше и больше наполнялось злорадными чертами:
— Так… — еле слышно проговаривала она, — эта реакция пройдёт. А что нужно? Пироцетатин. Он у меня есть! Прекрасно! Замечательно! Получим ингибитор. Да! Да! — Висентия отпрянула от экрана и вздохнула так, как будто избавилась от многотонного камня, висевшего у неё на шее. — Неужели? Неужели это всё? Неужели, наконец, получится? Я не верю! Я не верю… — Улыбка внезапно сошла с её лица, и она вновь припала к тексту, — не бывает всё так просто.
Через несколько мгновений лишившееся радости лицо Висентии так и вовсе помрачнело. Бесчувственность сменилась злостью и ненавистью ко всей вселенной. Оскалив зубы, она сжала кулак и, размахнувшись, уже хотела ударить им по столу. Но явное нежелание показывать подчинённым своё расстройство взяло верх, и удара не последовало.
— Чёрт! — с остервенением выругалась Висентия, — вот, как чувствовала, что есть какая-нибудь ерунда, которая всему помешает! Хотя… восьмая стадия. — Злость вновь исчезла с лица Висентии, уступив место надежде. — Для начала проверим. Может быть, у него как раз так всё и есть. Я бы не удивилась…
Рассуждения Висении прервал шум, донёсшийся со стороны излучателя. Один за другим солдаты начали выбегать из "города" и выстраиваться в ровную шеренгу по одному напротив каждой "улицы". И каждый уже держал по молнии наготове.
Узрев это, Висентия быстро накинула на себя плащ, убрала в карман пластину и уверенно направилась в сторону строя.
— Что здесь происходит?! — надменно, громко, но ни на секунду не переходя на крик, выбросила в воздух Висентия. — На каком основании покинуты позиции?! Кто отдал приказ?!
— Я, госпожа Висентия, — послышался крайне спокойный, низкий, тихий, но вполне слышимый голос.
Рыжая женщина обернулась – перед ней, расставив ноги на ширине плеч и закинув руки за спину, стоял высокий и стройный офицер:
— Артсвейстер красного балахона Тасвил. Временно исполняющий обязанности биртсвейстера красного балахона Феллса на данном объекте.
— Да, Тасвил, я знаю, что Феллс назначил тебя своим заместителем здесь. Так, на каком основании был отдан приказ об отходе?
— Подразделения были рассредоточены. При попытке найти и уничтожить диверсанта возникли бы трудности с управлением. Поэтому, я отдал приказ отходить и выстроиться в боевые порядки. — Сказав последнюю фразу, Тасвил кивнул головой в сторону солдат, которые уже исполнили его приказ.
— Умно, — поддержала подчинённого Висентия, — только там они вряд ли смогут держать строй.
Тасвил скривил еле заметную улыбку и, подойдя к рыжей воительнице вплотную, склонился прямо над её ухом:
— А кто сказал, что им придётся лезть туда? — он указал на скопление агрегатов, и, отпрянув от Висентии, крикнул: – Наводчики! Ко мне!
В ту же секунду издалека послышался громкий топот нескольких пар ног. Вскоре взгляду Тасвила и Висентии предстали трое высоких мужчин в красных балахонах. От всех солдат их отличали чрезмерно широкие лица и до уродливости большие лбы. В сочетании с бритыми головами, что открывали перед наблюдателями откинутые назад капюшоны, они заставили Висентию сморщиться от отвращения. Подбежав к командиру, троица мигом встала в ряд в ожидании дальнейших приказов.
— Вот, — гордо начал Тасвил, показывая на солдат, — это экспериментальный взвод, который передал нам император. Они наделены особыми возможностями, каковых нет у обычных солдат.
— Что же они такого умеют? Ну, кроме как сверкать своими лысинами?! — усмехнулась Висентия.
Тасвил вновь приблизился к Висентии и уже шёпотом проговорил:
— Обнаруживать любое существо на этой планете лишь по его нервным импульсам, отсеивая посторонние. При помощи телепатической связи они передадут координаты нашего паука остальным солдатам, и они достанут его своими молниями.
— А куда они, По-твоему, будут стрелять? Я, например, никого не вижу? — вновь громко возразила Висентия.
Но Тасвил не сходил с шёпота:
— Это уже вторая их способность. Своим телом они могут создавать неоднородное магнитное поле. Такое неоднородное, какое им заблагорассудится. С его помощью они будут управлять молниями, которые уже покинули руку метателя. Электрические дуги смогут искривляться и обходить преграды. Эти бойцы даже способны отводить молнии, летящие прямо на них.
— Что-то не верится. Ну-ка! — Висентия образовала в руке по заряду и яростно швырнула их в трёх солдат. Казалось, безрассудство рыжей бестии уже погубило экспериментальное оружие и не дало ему даже вступить в бой. Но, не долетев до цели примерно метра, молнии искривились и, обогнув сначала оказавшегося на пути солдата, а потом аппаратурный шкаф, исчезли в глубине мрачного "города". Всё это время бойцы стояли неподвижно и не шелохнулись даже в тот момент, когда зловещая белая дуга пролетала прямо перед их носом. Ни слова не вырвалось из их крепко сжатых уст. Молчаливость делала их грозный облик ещё более устрашающим.
— Ну, что-ж, впечатляет, — Висентия задумчиво коснулась кончиком пальца своих губ, — начинайте, а я посмотрю.
