- Я уже говорил, что весь восток заражен. Мы не найдем там ничего, кроме зла. Сайсифер не стоит тратить силы на его поиски.
- Для чего же тогда ее дар? - поинтересовался Гайл.
- Он может пригодиться нам в пустыне, - ответил Корбилиан. - Ловушки, подобные тем, что ждали нас в горах над Зундхевном, могут встретиться и там.
В ту ночь, хотя никаких нападений не последовало, в воздухе что-то неуловимо изменилось. Казалось, будто огромное облако, принесенное ветром с востока, повисло над лагерем и навевало каждому солдату тревожные сны о далекой земле, что ждала их за Молчаливыми Песками. Ратиллик, ночевавший вместе со своими волками в скалах, тоже почувствовал приближение странного облака. Он был уверен, что оттуда за ними следят и каждую секунду на восток уходят все новые и новые подробности о составе и способах передвижения их армии. Ему теперь стоило большого труда удержать птиц от бегства на запад, а из всех хищных тварей при нем остались лишь волки.
Не успели первые рассеянные лучи солнца пробиться сквозь тучи, как армия уже снова выступила в поход. Солдаты бодро маршировали, покорные приказу, и, не теряя времени, отряды один за другим прошли сквозь вереницы холмов и вступили под своды леса. Он был гораздо наряднее и зеленее, чем та чаща, которая встретила их у берегов Камонили далеко на западе, но зато в нем царила странная тишина. Голоса птиц не были слышны в ветвях деревьев, а разведчики Игромма вскоре доложили, что во всем лесу нет ни одного живого существа, так как населявшие его когда-то животные давным-давно ушли на запад. Все, кого им удалось обнаружить, были безнадежно мертвы, хотя ничто не указывало на то, когда и как они погибли. И все же какая-то сила сохранила их трупы от разложения, а теперь словно специально подбрасывала мертвые тела под ноги солдатам.
Пока войско в могильной тишине пробиралось сквозь лес, Элберон подъехал поближе к Гайлу и спросил:
- Долго еще будет тянуться эта мертвая чаща? Мои солдаты скоро сами в покойников превратятся. Я было хотел приказать им затянуть походную песню для поднятия духа, да не решился. В этом месте совсем нет жизни, и все же мы боимся сказать лишнее слово.
- Здесь никого нет, - ответил Гайл. - Игромм сообщил около часа назад. Под землей множество костей. Но и пособники зла тоже покинули эти места. Вскоре мы выйдем к озеру, там назначена встреча с Земляными Людьми. Дальше они пойдут поверху вместе с нами. А местечко тут действительно мрачноватое. Подумать только, вся пустыня еще впереди. Может, и впрямь не стоило затевать этот поход?
Элберон бросил на него проницательный взгляд:
- Но раз эта зараза распространяется, то что же еще оставалось делать Корбилиану как не собирать армию? Я даже думаю, что надо было нам взять всех своих до последнего человека.
- Ах вот ты как запел! - удивленно поднял брови Гайл. Но Элберону, похоже, было не до смеха.
- Мы же не знали тогда, что тут творится, как не знаем теперь, что ждет нас дальше. Такое зло, как это, надо уничтожать на корню.
Варгалоу, восседавший на коне во главе длинной колонны Избавителей, разделял точку зрения Элберона. Ни один правитель не может чувствовать себя в безопасности за стенами своей столицы, когда такие силы выпущены на свободу. Всякий человек, ступивший на эту землю, должен быть начеку днем и ночью.
Несколько дней спустя они наконец вышли к озеру, но никому от этого легче не стало. Хотя вода была незамутненной и чистой на вид, над ее гладкой, неподвижной поверхностью стлался туман. Его седые пряди непрестанно извивались, словно щупальца призрачного осьминога. Никто не спешил начинать пить, пока Корбилиан не удостоверился, что вода не отравлена. В это мгновение на опушке мрачного леса наконец появился Игромм и подтвердил, что озеро - последний источник чистой воды по эту сторону пустыни. Люди наполнили свои фляжки водой и погрузили на спины запасных лошадей мехи с драгоценной влагой. Обогнув озеро, армия снова углубилась в лес. Дорога пошла под уклон, и вскоре жар начал накатывать волнами, точно зловонное дыхание огромного спящего зверя. Деревья поредели и вскоре вовсе сошли на нет, подлесок тоже исчез. Лишь изредка тут и там попадались чахлые, искривленные деревца да клочки иссохшей травы, наводившие на мысль о том, что недавно здесь бушевало пламя. Вскоре земля, спекшаяся, словно от чудовищного жара, начала крошиться под ногами воинов и копытами лошадей. Переход от густого леса к степи и затем к выжженной пустоши совершился слишком быстро, чтобы эта смена выглядела естественной. Пейзажи, простирающиеся, обыкновенно, на сотни миль, здесь сменяли друг друга с головокружительной поспешностью, перепутываясь между собой и буквально наступая друг другу на пятки.
Еще один день миновал, и от деревьев вокруг не осталось и воспоминания. Ссохшуюся в пыль землю покрывали булыжники, тоже потрескавшиеся от жары. Последние признаки жизни таяли на глазах. Земляные Люди давно уже покинули свои тайные ходы и шли теперь вместе со всей армией по поверхности. Игромм объяснил это тем, что внизу стало небезопасно, особенно для такого чувствительного племени, как они, ибо сама земля в этих местах была буквально пропитана страданием, точно губка водой, и малыши всерьез боялись, что зло может просочиться сквозь почву в их маленькие души.
Вольгрен с тоской вспоминал снега и вьюги родного Зундхевна (интересно, что там, еще зима?) и думал, как странно после таких холодов оказаться в самом сердце раскаленной пустыни. Солнце здесь пылало столь яростно, что даже жара середины лета на его родном берегу не шла с этим ни в какое сравнение, а когда светило достигло зенита, он почувствовал, что вот-вот потеряет сознание. Из всей компании один Корбилиан, казалось, не замечал этого испепеляющего жара, как всегда полностью погрузившись в свои думы.
Достигнув утесов, которые отмечали верхнюю границу Молчаливых Песков, армия остановилась на отдых. У их ног зиял провал в несколько тысяч футов глубиной. Почти отвесный склон тут и там пересекали узкие выступы, заваленные галькой и щебнем. Когда-то морские волны брали штурмом эти неприступные берега, теперь же сплошной океан горячей пыли простирался на много миль вперед. Ни один камень не нарушал его мертвящего однообразия. Корбилиан созвал предводителей отрядов, и они вместе принялись изучать открывшуюся их взорам картину. Здесь не место пустыне, они хорошо это знали. Море должно заполнять эту огромную каменную чашу, острова должны возноситься из его зыбких глубин наверх, к солнцу, которое, вместо того чтобы испепелять все вокруг, должно ласково трепать зеленые макушки лесов и наполнять их разнообразной жизнью. Да, солнце стало вдруг невероятно жестоким, но все-таки основной жар исходил откуда-то снизу, из-под толщи песка, как будто в недрах земли горела неугасимая жаровня. Каждый, кто стоял на этом безжизненном берегу, понимал, сколь велико могущество силы, сумевшей обратить целое море в пустыню.
