нем такой взрыв эмоций, отчего горло сжал спазм.
— Мы здесь будем в безопасности, — сказал он, разминая девочке икроножные мышцы. — Мы с тобой вместе.
— Голодная, папа.
Он улыбнулся.
— Угу, и я.
Именно в этот момент в общем канале возникло имя капитана Чаинга. Флориан оскалился, вспомнив о капитане. Перед зданием НПБ на улице Широкой собралась толпа протестующих, они размахивали плакатами, выкрикивали лозунги и мешали проезду транспорта. На удивление, большинство протестующих не относилось к элитариям. Ограничения, наложенные по причине объявленной гнездовой тревоги, вывели из себя многих. Ободренные примером бесстрашных борцов за гражданские права, люди осмелели и начали бунтовать против тех, кто мешал нормальному течению жизни.
Ближе к вечеру Матье снова пришел. Он удивленно моргнул, увидев пустую корзину из-под еды.
— Надо бы еще вам принести, — несколько саркастично произнес он.
— Спасибо, — отозвался Флориан.
— Она только это и делает? — спросил Матье, взглянув на Эсси, которая снова прикорнула на кафтане.
— Угу, — гордо сказал Флориан.
— Она твоя дочь?
— Вообще-то нет.
— Сегодня у нас тут группа будет играть. «Кто такой Маклауд».
— А?
— Они так называются — «Кто такой Маклауд». И будет громко. Молодежь сейчас именно такую музыку любит. Ну и другие клубы тут тоже по соседству. — Он ткнул пальцем в окно. — Так что, может, и не заснете.
— Ничего. Прошлой ночью было не слишком громко. А вы тоже будете сегодня играть?
— Боюсь, нет, — печально сказал Матье, посмотрев на свои руки-крюки. — Хочется, конечно, но уже мало на что способен. Раньше играл на гитаре, а сейчас могу лишь барабанить да петь.
— Артрит?
— Вообще-то нет. НПБ не нравились мои песни-протесты, которые я когда-то исполнял. Однажды ночью после квартирника они пришли за мной, деревянными палками перебили мне пальцы.
— Великая Джу, Матье, мне жаль.
— Не ты же это сделал. Я рад тебе. Что бы ты там ни натворил, мне приятно помочь тебе. В пику им. Кроме того, люди до сих пор поют мои песни.
— Хорошо.
— Мы боремся с НПБ каждый день тысячью разных мелких способов, мой юный друг. Только так порядочные люди одержат победу в конце концов.
Флориана прямо подмывало рассказать Матье, кто такая Эсси.
— Вы правы. Мы победим, — яростно произнес он.
Матье понимающе кивнул.
— У меня для тебя есть хорошая новость и плохая.
— Что случилось?
— Сегодня утром Кастиллито арестовали.
— Маму?
— Не беспокойся, ее уже выпустили. У меня есть друзья, которые вышли на улицу, где стоит управление НПБ. Они видели, как она выходила.
— Слава Джу!
— Но это не значит, что они не станут следить за ней. Наоборот, будут пасти ее очень внимательно. Она — единственный человек, способный связать их с тобой. А значит, ты не можешь с ней видеться, Флориан. Понимаешь?
— Да. Я… Конечно.
В каком-то смысле он ощутил облегчение. Единственным человеком, который до сих пор не послал ему запроса, была его мать, и это его беспокоило. Очень сильно.
— Вот и молодец.
— Но она ведь поймет, почему я пришел к тете Тераннии, а не к ней?
— Конечно. — Матье помолчал немного. — Я знаю, ты сказал, тебе нужно переждать где-то месяц. А ты не думал, что случится, если они подберутся довольно близко? Хотя я такого не утверждаю, — быстро добавил он, — но прежде подобной охоты я не видел. К тому же теперь они разыскивают Биллопа. Флориан, он тот еще мерзавец, способный на все ради спасения своей шкуры, он может дать наводку.
— Я уйду. Клянусь, я не допущу, чтобы вы с Тераннией оказались в опасности.
— Вообще-то я другое имел в виду. Флориан, есть лишь один человек, который может тебе помочь, но мне важно твое мнение.
— О ком ты?
— Об Ангеле-воительнице, разумеется.
— Ан… Но она ведь не… О! Так она настоящая.
— Еще какая!
— Дрянь.
Флориану хотелось задать сотни вопросов. Все свое детство он слышал истории об Ангеле-воительнице, о том, как она защищает элитариев, и это восхищало и дарило утешение. Ее лицо стояло на всех иконках общеупотребимых программ постоянным напоминанием: у элитариев есть своя героиня. Она была мифом. Флориан всегда мечтал, чтобы миф оказался правдой.
— Вы ее знаете?
— Я? Уракус, нет. Но некоторые элитарии ее знают, по крайней мере умеют с ней связаться. Или бахвалятся. Прямого канала нет, и пинг-кода тоже, скорее всего, нет, они просто кричат в пространство и ждут. Нельзя предугадать, придет она и вообще услышит ли.
— Так вы думаете, мне стоит попросить?
— Прямо сейчас, возможно, нет, но я бы хотел, чтобы ты подумал об этом, если все станет… небезопасно. Если меня бросят в подвалы НПБ, я вряд ли долго продержусь. В моем-то возрасте.
— Не надо, — быстро сказал Флориан. — Вообще не нужно держаться. Пожалуйста. Если они придут за вами или Тераннией, не надо их злить. Если это случится, я потихоньку уйду.
Старый музыкант покачал головой.
— Так я и не говорю, будто это случится. Просто обрисовываю варианты, если вдруг все пойдет плохо. Ты не так одинок, как думаешь.
— Спасибо, Матье.
— Ты хороший парень, Флориан. Твоя тетка очень высокого мнения о тебе.
— Она всегда заботилась о нас с братом в детстве, — смиренно сказал он. — Помогла нам обоим. В те дни нам приходилось нелегко.
— Я знаю. Нам, элитариям, во все времена непросто. — Матье ласково посмотрел на спящую девочку. — Смешно, похоже, она с утра опять подросла.
— М-м-м, Матье, она растет. И быстро. Вы должны быть к этому готовы.
— Л-ладно. — Матье уставился на лесничего, потом снова на Эсси. — Хорошо, принесу вам еще еды. Всю ночь будете одни. Мы не можем рисковать и оставить потайную дверь открытой, вдруг кто-то случайно войдет в кабинет Тераннии.
— У меня есть кое-какие песни, — пробормотал Флориан.
Мысль, что он подвергает Тераннию и Матье опасности, была ему ненавистна, а среди чудесных знаний, полученных от Джоуи, обнаружился музыкальный каталог. Не слишком большой, но чем еще он мог отблагодарить старого музыканта…
— Вот и хорошо, Флориан. Не знал, что ты любишь музыку.
— Я… Они часть мысленного ландшафта, для которого я написал код, — осторожно сказал он.
— Чего-чего?
— Ланд… В общем, я создаю изображения, которые можно проиграть макроклеточными ячейками, что-то вроде снов.
Юз-дубль создал папку с названиями на основе простого поискового запроса. Флориан отобрал несколько треков из тысяч и тысяч, переданных ему космическим аппаратом. Даже ему, не особо увлекающемуся музыкальным искусством, пришлось признать музыку Содружества необычайной. Ее так много, она такая разнообразная, сотни разных оркестров и солистов, групп и песенных скульптур, созданных благодаря технологиям. В каталоге наличествовала музыка многих столетий, от первых записанных песен
