— Прокол был в том, что они догадались. Ликвидации подобного рода при строительстве военных сооружений необходимы.
— Да? Ты действительно думаешь, что мне пришлось убить всех, кто построил залы под Скрытым Островом?
— Как? Вы хотите сказать, что не… а как же?
— Подумай, Булат. В качестве упражнения.
Булат разложил на столе свои записки и притворился, что их изучает. Потом все его элементы подняли глаза на другую стаю.
— Тиратект! Я почитаю тебя, поскольку в тебе Свежеватель. Но помни: ты живешь, пока я это терплю. Ты — не «Свежеватель-В-Ожидании».
Эти сведения пришли поздней осенью, но пока зима еще не закрыла перевал на Ледяных Клыках: стаи, несущие остальные части Хозяина, не выбрались из Чаши Парламента. Свежеватель в его полноте ушел навсегда. Для Булата это было неописуемым облегчением, и после этого Фрагмент стал куда сговорчивей.
— Никто из моих лейтенантов и глазом не моргнет, если я убью тебя полностью — даже элементы Свежевателя.
«И я это сделаю, если ты меня заставишь, клянусь, я это сделаю».
— Разумеется, дорогой мой Булат. Ты здесь командуешь.
На миг проявился страх другого. «Помни, — подумал про себя Булат, — всегда помни: это только фрагмент Хозяина. Остальное — это маленькая школьная учительница, а не Великий Учитель С Ножом». Да, сейчас над стаей доминируют два элемента Свежевателя. Дух Хозяина присутствовал в комнате, но смягченный. Стаей Тиратект можно было управлять, и мощь Хозяина служила Булату.
— Вот и хорошо, — спокойно сказал Булат. — Пока ты это понимаешь, ты можешь приносить Движению великую пользу. В частности… — он пошуршал бумагами, — я хочу обсудить с тобой ситуацию с Посещением.
«Мне нужен совет».
— Слушаю.
— Мы убедили «Равну», что ее драгоценному Джефри грозит неминуемая опасность. Амдиджефри сообщил ей обо всех нападениях резчиков, и теперь мы опасаемся сокрушительного штурма.
— И он и в самом деле может случиться.
— Да. Резчица и в самом деле планирует нападение, и у нее есть свой источник «магической» помощи. У нас же есть нечто куда лучше. — Он похлопал по бумагам; сведения, которые приходили с начала зимы. Он вспомнил, как Амдиджефри принес первые страницы, страницы числовых таблиц, вычерченных аккуратной, но детской рукой. Булат с Фрагментом дни тогда проводили над ними, пытаясь разобраться. Некоторые названия были очевидны. Рецепты Гостя требовали золота и серебра столько, что хватило бы на финансирование войны. Но что такое «жидкое серебро»? Тиратект это вспомнила — Хозяин использовал его в лабораториях Республики. В конце концов они достали указанное количество. Но для многих ингредиентов были указаны лишь методы их создания. Булат помнил, как возился с ними Фрагмент, планируя действия против природы, будто это был очередной противник. Мистические рецепты были полны выражений вроде «рог кальмара» или «замороженный лунный свет». А иногда указания от Равны звучали еще более странно. Были указания внутри указаний, долгие обходные пути испытания обычных материалов, чтобы решить, которые из них действительно подходят для великого плана. Построение, испытание, построение. Очень было похоже на методы самого Хозяина, но без тупиков.
Кое-что приобрело смысл на ранних стадиях. У них будут порох и пушки, которые Резчица считала своим секретным оружием. Но многое было по-прежнему непонятным — и легче не становилось.
Булат с Фрагментом работали весь остаток дня, планируя новые эксперименты, решая, где искать ингредиенты, указанные Равной.
Тиратект откинулась назад, испустив довольных вздох.
— Этап строится за этапом. И скоро у нас будут «радиостанции». У старухи Резчицы нет ни одного шанса, ты прав, Булат. Имея это в руках, ты сможешь править миром. Представь себе, что это значит — немедленно узнавать все, что творится в Столице Республики, и иметь возможность командовать армиями на основе этого знания. Движение станет Разумом Бога. — Это был старый лозунг, и сейчас он мог стать правдой. — Я приветствую тебя, Булат. Твоя хватка достойна лидера Движения. — Это, что ли, презрение скользнуло в улыбке Учителя? — «Радио» и «пушки» бросят мир к нашим ногам. Но ведь это только крошки со стола Гостей. Когда они прибывают?
— Через сто — сто двадцать дней, считая от сегодняшнего. Равна снова пересматривает сроки. Очевидно, даже у Двуногих есть проблемы с межзвездными перелетами.
— И это время, которое у нас есть, чтобы насладиться триумфом Движения. А потом мы превращаемся в ничто, хуже дикарей. Может быть, дешевле будет воздержаться от подарков и убедить Гостей, что спасать здесь нечего.
Булат выглянул сквозь горизонтально прорезанные в бревнах бойницы. Отсюда была видна часть отсека для звездолета и фундаменты замка, а дальше за островами простиралась страна фиордов. Вдруг Булат почувствовал себя таким уверенным, умиротворенным, каким давно уже не был.
— Ты в самом деле не понимаешь, Тиратект? Интересно, понял бы это полный Хозяин, или я его все же превзошел? Поначалу у нас не было выбора. Звездолет сам по себе посылал Равне какой-то сигнал. Мы могли его сломать, и, быть может, Равна потеряла бы интерес… — А может быть, и нет, и тогда Булата поймали бы за жабры, как рыбу из ручья. — Может быть, я выбрал больший риск, но если я выиграю, приз будет куда больше, чем ты можешь себе представить. — Фрагмент смотрел на Булата, склонив головы. — Я изучил этих «людей», Джефри и — через моих шпионов — того, который у резчиков. Может быть, их раса и старше нашей, и они так многому научились, что кажутся всемогущими. Но их раса имеет дефекты. Будучи синглетами, они настолько ограничены в возможностях, что нам даже трудно себе это представить. Если я смогу использовать их слабость…
Ты же знаешь, что средний шипастый заботится о щенятах. Мы часто манипулировали родительскими чувствами. Вообрази же теперь, каково это у людей. Для них один щенок — это уже целый ребенок. Подумай, какой рычаг дает это нам.
— Ты всерьез ставишь на это? Равна даже не родитель Джефри.
Булат раздраженно отмахнулся.
— Ты не видел всех переводов Амди. — Простодушный Амди, идеальный шпион. — Но ты прав, спасение одного ребенка — не главная цель этого Посещения. Я пытался выяснить истинный мотив. Здесь примерно сто пятьдесят детей в каком-то смертном оцепенении, засунутых в гробы внутри корабля. Гости отчаянно хотят спасти этих детей, но есть еще что-то, чего они хотят. Они никогда об этом не говорят ясно… Но я думаю, это механизмы самого корабля.
— По всему, что мы знаем, выходит, что эти дети — зародыши, часть плана вторжения.
