– Ну что? Проявишься?
– Какой у тебя номер каюты?
– Триста двадцать два, палуба Б. Дошло?
– Дошло.
– Я жду, – он повесил трубку.
Сперва мне самому надо было позвонить. Я автоматически сунулся пальцем в основание аппарата, но обнаружил, что нет кнопок. Я спросил клерка, как мне позвонить.
– Оператор, сэр. Просто повесьте трубку и поднимите ее снова.
Я так и сделал, и женский голос заговорил в трубку, спросил у меня номер каюты. Я назвал номер Поля Хогана.
– Да? – голос его звучал хрипло и беспокойно.
– Пол? Это Джейк. Хотел узнать, вы уже пообедали?
Молчание. Потом он хрипло спросил:
– Это вы их подослали?
– Подослал кого?
– Врете!
– Да нет, ей-богу. Что произошло?
Его дыхание шумно отдавалось у меня в ушах.
– Трое мужчин. Они хотели забрать вашу Читу. Думали, что она у меня.
– Понятно. Нет, я их не посылал. Вы их узнали?
Еще одна пауза.
– Да.
– Это мальчики Кори Уилкса, правильно?
– Ах ты, сукин сын!
– Я сказал, что это не я. Он же ваш приятель – правильно?
Взрыв непристойных ругательств, потом он повесил трубку.
– Чокнутая сволочь, – пробормотал я в замолкший телефон.
Я просто летел. Пурпурная Пиротехническая Пилюля играла финал своего концерта, когда я оказался перед дверями каюты 322. Мне даже понадобилось время, чтобы успокоиться. Я постучал, и дверь распахнулась, немного меня испугав. К тому времени меня настораживали даже швы в ковре – так ясно я их различал. Но мое эмоциональное состояние менялось, словно карты в тасуемой колоде.
Дверь открыл молодой человек. Он был высокий, со светлыми коротко остриженными волосами, на нем были белая водолазка и черные брюки с черными сапогами. Он выглядел очень молодым, без всякого лечения от старости, лет ему было около двадцати. Когда я его увидел, то забыл про настороженность и мне просто стало хорошо. Он выглядел весьма дружелюбно, но потом я снова насторожился и не очень хотел входить в каюту, даже когда он спокойно улыбнулся, отступил в сторону и сделал мне приглашающий жест.
Потом я снова решил, что все в порядке, и вошел.
Но как только я одной ногой переступил порог, у меня возникло непреодолимое желание прижать дверь к стенке до самого упора. Я так и сделал изо всех сил, и дверь ударилась обо что-то, скорее всего о тело, которое там пряталось. Я вытащил свой пистолет и налег всем весом на дверь. Парень отскочил к другому концу комнаты, но за него я не беспокоился. Похоже было, что он пока что на моей стороне. Он перелетел через кресло и застал врасплох еще одного типа, сидевшего в засаде как раз за этим креслом. Пока что я налегал плечом на дверь и давил кого-то за нею. Дав ему как следует задохнуться, я отбросил дверь в сторону. Один из телохранителей Уилкса, Кори Уилкса, стоял за дверью, покачиваясь на каблуках и бессмысленно глядя на меня. Потом белки его глаз закатились, и он съехал по стене на пол, упираясь головой в обои, потом секунду посидел и упал. Я пинком отшвырнул упавший пистолет и повернулся, чтобы посмотреть, как парнишка борется еще с одним гадом за спинкой перевернутого кресла. Я подошел к ним и дал охраннику по башке, когда он оказался наверху, а пилюля заставила меня неправильно оценить силу собственного удара. Я ударил его очень крепко. Башка его треснула, словно картонная упаковка под ударом металла.
Парень поднялся с пола, и я пошел проверить, что происходит в коридоре. Я закрыл дверь и одним глазом посматривал на паренька, пока проверял, как дела у моего придушенного дверью. Этот просто-напросто вырубился и уснул, но его приятелю потребуется медицинская помощь. Парень поднял пистолет, заткнул его за пояс и потом подошел ко мне.
– Хороший ход, – сказал он, – а откуда вы знали, что он торчал за дверью?
– А я и не знал, – ответил я. – Еще какие-нибудь тут валяются?
– Был и еще один, но он ушел. Эти двое приставили мне пистолеты к вискам в течение всего телефонного разговора. А в чем тут вообще дело, в этой каше, куда вы попали?
– Хотел бы я сам как следует знать, – ответил я. – Но суть дела в том, что они хотят заполучить нечто, что у меня есть.
– Вот как? А я-то думал, что они возжелали мою машину.
– Шевроле?
Он слегка удивился.
– Вы понимаете в древних машинах? Большинство людей ни черта не разбирается.
– По-настоящему, конечно, нет. Но я мечтал поговорить с вами насчет этой вашей красавицы. Где вы ее такую раздобыли?
Он подошел к безалкогольному бару и налил себе чего-то.
– Хотите имбирного пива? – спросил он.
– Нет, спасибо. Это что, инопланетная машинка?
– Это длинная история, – сказал он, – как-нибудь в другой раз.
Он подошел к кровати, на которой лежала груда одежды, откуда он вытащил мою кожаную куртку.
– Держите, – сказал он, перебросив ее мне.
Я дал ей упасть на пол, все еще держа пистолет в руке.
– Спокойней, – рассмеялся он, отойдя снова к бару и наливая себе еще стаканчик. – Если эти шутники собираются вас все равно прищучить, я выражаю вам свое сочувствие. Не обязательно декларирую вам помощь, но сочувствие и поддержка вам обеспечены. Кроме того, что я должен вам дать по морде, у нас нет с вами никаких счетов. Оставьте свой пистолет в покое.
Я так и сделал и уселся на кровать.
– Еще одно. Это они сказали вам, чтобы вы позвонили администратору и разыскали меня?
– Ага. А что?
– А вы сперва не пробовали позвонить мне в каюту?
– Нет, потому что они упомянули, что вы должны обедать с капитаном. Это для вас какая-нибудь улика?
– Да, спасибо. – Я подобрал куртку и надел ее. Странно было снова почувствовать ее на себе. – Простите меня насчет вашей машины. Я был в страшном состоянии – это вопрос жизни и смерти.
– Так я и понял. А я был настолько глуп, что оставил ее возле обочины с включенным зажиганием. Если бы вы пробовали заводить ее...
– Поверьте мне, мы поняли, что происходит в таком случае.
– Так я и понял. Вам пришлось бы обезвредить противоугонные средства, прежде чем вы смогли бы завести ее. Это поэтому вы ее бросили?
– Бросили? Ну да, можно и так сказать, хотя, скорее, это она нас выперла.
Я посмотрел, как он наливает себе еще один стаканчик безалкогольной бурды из темно-коричневой бутылки, глотает напиток, потом морщится.
– Кишечная гниль, – выдохнул он с омерзением.
– Вы сказали, что все равно собирались пробраться через этот неизвестный портал на Семи Солнцах. Почему?
– Я пытался и пытаюсь пробраться обратно домой, – сказал он, как будто это все объясняло. Я никак не откомментировал его высказывание.
Через несколько минут я сказал:
