По лицу Исполнителя было видно, что даже голос Виктора выводит его из себя и ему с трудом удаётся сдерживаться, чтобы не сорваться. Рита его прекрасно понимала. Дядя у многих вызывает такое чувство. Его комплекс превосходства способен любого, кто окажется рядом с ним, за считанные минуты превратить в полное ничтожество. Она стиснула зубы, чтобы не заорать на своего родственника и стала разглядывать в иллюминатор буйство стихии. За удивительно короткий срок Тортуга полностью покрылась мохнатым белым одеялом снега.
— У этих жуков, крысиков, репродуктивный цикл занимает шесть лет, — терпеливо объяснил Джокер, стараясь не смотреть на Виктора. — Они откладывают яйца в любом живом организме, там из яиц появляются личинки, которые питаются плотью жертвы, обгрызая её в итоге до скелета, потом уже взрослые жуки уходят под землю, где благополучно дорастают до репродуктивного возраста, чтобы потом всё повторилось сначала. На Тортуге все это знают и, когда приходит время, люди покидают незащищенные дома и уходят на время к более благополучным друзьям или родственникам, чтобы переждать нашествие крысиков. Чтобы спастись от них, нужна дорогостоящая комплексная защита, которая включает силовое поле, ультразвук и микроволны. Обычно у нас на подобное жилище деньги собирают сразу несколько семей.
— А у тебя именно такой дом? — С сомнением спросил Виктор.
— Да, — хладнокровно ответил Джокер, — я вполне платёжеспособный человек, мне это удовольствие по карману.
— Ещё бы, — возмущённо воскликнул неугомонный пассажир, — ты меня тогда хорошо обчистил, шулер! И, подозреваю, что я не единственная твоя жертва.
Пират смерил его презрительным взглядом и с язвительной ухмылкой заметил:
— Вот на кого-кого, а на жертву ты похож меньше всего. Не беспокойся, игра — это не единственный источник моих доходов.
— Ах, да, — вспомнил Вершинин, — ты ведь ещё и пират, бандит, одним словом. Мошенник и грабитель. Хорош твой избранник, Рита, ничего не скажешь, — он с упрёком посмотрел на племянницу.
— Да, Виктор, у нас с тобой много общего, — с сарказмом заметил Джокер, не глядя на собеседника.
— У нас с тобой?! — Воскликнул возмущенный Вершинин. — Что у меня может быть общего с тобой? Я — уважаемый в Федерации человек, а ты кто такой? Что ты о себе возомнил?! Разве можно в этом месте встретить приличного человека? Все вы преступники и всем вам место в тюрьме.
Прекрасно понимая, с каким трудом далось Джокеру решение приютить их всех в своём доме и, зная его отношение к дяде, Рита молилась только об одном, чтобы Вик немедленно замолчал и перестал испытывать терпение пирата. Она представила, как доведённый до бешенства бесконечными придирками дяди Джок, сажает флайер где-нибудь посреди заснеженного поля, выгоняет их всех из кабины и улетает, даже не попрощавшись…навсегда. Очевидно, почувствовав её состояние, Виктор решил замолчать и сразу же напряжение в кабине спало. Вздох облегчения вырвался одновременно и у Милы и у Риты, которая всё это время сидела не шевелясь, вжав голову в плечи, как будто надеялась, что так её не заметят.
И вот они приземлились возле занесённого снегом убежища пирата. Рита почувствовала такую радость, как будто вернулась в свой родной дом. Ей, казалось, что она отсутствовала здесь очень долго, хотя с того момента, как её похитил Оли, прошло чуть больше недели.
Уже возле двери Джокер обернулся, окинул взглядом своих гостей и, тяжело вздохнув, пригласил всех войти. Рита услышала, как он тихо, ни к кому не обращаясь, произнёс себе под нос:
— Впредь буду знать, что, покупая себе жену на невольничьем рынке, я вместе с ней покупаю и всю её чёртову родню.
Мила, услышав эту реплику, не сдержалась и хихикнула, ей было приятно, что её тоже причислили к родне, хотя на данный момент она всё ещё оставалась всего лишь секретарём Вершинина.
Войдя в дом, Виктор оценивающе осмотрел обстановку, как будто собирался купить здесь всё с потрохами и довольно цыкнул. Что ж, судя по интерьеру, его девочка нуждаться не будет. Жениха она себе выбрала, хоть и мерзавца, но вполне состоятельного. В отличие от дома Леона Карраччи, здесь всё было натуральным, никаких подделок, никаких суррогатов, только дерево, кожа, фарфор и шёлк, одним словом, только то, что стоит очень дорого и не каждому по карману. «Чем же этот стервец зарабатывает себе на жизнь? — впервые за всё время задал себе вопрос Вершинин и задумался.
— Значит так, дорогие и не очень, гости, — начал своё приветствие хозяин дома, — прошу вас помнить, что теперь-то уж вы точно у меня в гостях и я очень прошу вас вести себя прилично и не нервировать хозяина, который, надо заметить, привык к одиночеству и покою. Так вот, господа, если вы не хотите, чтобы я вас выставил за дверь и заставил идти обратно пешком по заснеженному лесу, то, — здесь он перевёл взгляд на Виктора, — некоторым было бы неплохо засунуть куда-нибудь подальше свой апломб и попытаться хотя бы на время стать нормальным человеком.
Выслушав эту его тираду, Рита почувствовала себя крайне неловко. Теперь уже ей было неудобно и перед Феликсом, и перед дядей. Эти двое, как будто задались целью постоянно ставить её в неловкое положение.
— Рита, ты помоги гостям устроиться, а я к себе, надо заняться делами, — сказал Джокер и поднялся к себе наверх.
Когда хозяин дома их покинул, всем сразу стало легче дышать. Мила, которая всё это время старалась держаться тише воды, ниже травы, теперь выпрямилась, гордо вскинула подбородок и зло бросила Вику:
— Послушай, когда ты поймёшь, что ты не Бог? Попытайся хотя бы здесь не нарываться на скандалы. Сядь, подумай и прими, как данность то, что здесь, в Вольном братстве ты не являешься хозяином положения.
Виктор отмахнулся от неё, как от назойливой мухи, но Мила не собиралась успокаивать, её понесло. Впервые за пятнадцать лет, она не чувствовала себя зависимой от этого человека. От чувства неограниченной свободы, кружилась голова.
— А ты не отмахивайся, — крикнула она, — ты выслушай меня. Почему ты позволяешь себе везде качать права? А мне понравился Джокер, он внушает доверие, в отличие от тебя.
— А я не внушаю? По-твоему, я хуже этого бандита, которого в Федерации посадили бы пожизненно? — От возмущения Вик даже вскочил с места и нервно зашагал из угла в угол. — Так чего же ты решила выйти за меня замуж, если я такой подлец? Может, передумаешь?
По лицу дяди Рита поняла, что грядёт скандал и избежать его не удастся. Они будут орать, поливать друг друга грязью, а Джокер там у себя наверху всё это услышит. Стыдно-то как! Девушка вскочила с места и направилась к лестнице. Как же ей всё это надоело! Зачем они прилетели? Кто их звал? Мысли в голове путались. Да, что же это получается такое? Никуда от них не убежишь! Неужели до конца жизни ей не вырваться из-под опеки дяди? Обеспокоился он, видите ли, её долгим молчанием. К глазам подкатили слёзы и Рита, как могла, сдерживала их. Не хватало ещё, чтобы Феликс это увидел, как будто мало того, что он имел возможность созерцать её изуродованное после удара об стену лицо. Она сама, когда увидела в зеркале этот кошмар, испытала к себе глубокое отвращение — чёрно-синий, раздувшийся до размера большого арбуза, шар с узенькими щёлочками глаз.
