— … знает, где находится принцесса.— Джефф постучал по шляпе Норби.— А значит, ты тоже знаешь и скажешь мне.
— Ну, хорошо, если ты так упорствуешь, то я скажу. Но мне не нравятся иззианцы, особенно этот Эйнкан.
— Не думаю, что он будет нас беспокоить, Норби. Послушай, пора начинать: у нас есть лишь несколько минут, прежде чем королева решит открыть огонь.
Когда Джефф вошёл в рубку рука об руку с Норби, все, кроме Эйнкана, с энтузиазмом приветствовали его. Плотно сжатые губы Придворного Учёного свидетельствовали о том, что сама мысль о дружбе с роботом достойна осуждения. Джефф не обратил на него внимания.
— Все займите свои места. Норби здесь, с ключом зажигания от нашего двигателя, поэтому мы можем лететь. На этот раз пилотом буду я…
— Ты хочешь сказать, что знаешь, где находится принцесса? — с тупым видом спросил Эйнкан.
— Разумеется. Вы бы тоже узнали, если бы потрудились заглянуть в банк данных главного компьютера. Норби подумал об этом. Неплохо для робота, верно? Он обнаружил координаты Мелодии в сообщении, полученном с вашего корабля, Эйнкан. Однако вы утверждали, что не располагаете такой информацией. Как вы это объясните?
Улыбка Эйнкана была отнюдь не дружелюбной.
— Это не ваше дело. И я недоволен тем, что вы послали какую-то машину обыскивать мой компьютер. При необходимости я в любой момент мог бы узнать, где находится принцесса.
— Ну конечно,— поддакнул Фарго и рассеянно посмотрел на смотровой экран, где королева, явно оправившаяся от потрясения, издавала оглушительные крики. Олбани выключила звук, но выражение лица королевы было устрашающим, а удары по корпусу корабля усиливались.
— Знаете,— сказал Фарго.— Думаю, она блефует. Тизз много шумит, но не осмеливается предпринять что-то серьёзное. Она не прочь убить нас и с большой радостью прикончила бы Эйнкана, но не хочет повредить корабль, который сейчас является единственным средством для спасения её дочери.
— Не знаю,— пробормотал Норби.— У этого их оружия нехороший вид. Пожалуйста, Джефф, давай улетим отсюда.
— Я согласен,— сказал Джефф.— Может быть, она блефует, а может, и нет. Мне несвойствен безоглядный оптимизм Фарго. Так или иначе, поскольку никто из нас не доверяет Эйнкану, я предлагаю запереть его в своей каюте и держать там, пока мы не окажемся на Мелодии. Я буду спать в рубке.
— Но я ничего не собирался… — начал было Эйнкан.
Йоно схватил его за плечи и оторвал от пола.
— Очень хорошо. Надеюсь, вы не собираетесь отказываться от любезного предложения этого молодого человека?
Эйнкан шумно сглотнул.
— Нет, что вы. Пожалуйста, проводите меня в каюту.
Йоно вывел его из рубки.
— Хорошая мысль, Джефф,— одобрил Фарго — Совсем не нужно, чтобы Эйнкан видел, как Норби подключается к бортовому компьютеру. Ему не следует знать, что робот не имеет ключа к гиперпространству, а сам является ключом. Поехали, Норби. Надо торопиться, пока они не повредили замок воздушного шлюза.
— Надо, надо,— передразнил Норби.— Сначала «блеф», а потом «поторопись»!
Но роботу тоже хотелось побыстрее улететь, поэтому его ворчание продолжалось недолго.
Как только «Многообещающий» начал подниматься на антиграве, окружавшие его иззианцы расступились в стороны. Джефф вывел корабль за пределы атмосферы и прошёл мимо орбитальных станций на максимальной субсветовой скорости. Иззианские крейсеры, застывшие в ожидании, оказались далеко не такими манёвренными, как маленький катер. Джефф вёл «Многообещающий» с таким ускорением, что все отчаянно уцепились за противоперегрузочные ремни. Послышался приглушенный вопль Эйнкана, врезавшегося в стену каюты Джеффа.
Когда «Многообещающий» удалился от Изза на достаточное расстояние, он переместился в гиперпространстве. Знакомая серая пелена обволокла корабль защитным покровом, и Фарго начал негромко наигрывать на своих барабанчиках, а Олбани чмокнула его в правую щеку.
Глава пятая
ПЛАНЕТА МЕЛОДИЯ
— Ну что ж, Придворный Учёный,— произнесла Олбани, указывая на смотровой экран — Вот планета, которую ваша принцесса назвала Мелодией.
После некоторого времени гиперпространственного путешествия Эйнкана выпустили из каюты Джеффа, но он не проявил признаков радости.
— Я превратился в один сплошной синяк от правого уха до левого мизинца,— неистовствовал учёный, не обращая внимания на экран,— Что за ужасный пилотаж!
— Мне приходилось уклоняться от ваших сородичей,— холодно отозвался Джефф.— А вы могли остаться целым и невредимым. Корабль состоит не только из острых углов.
— Но и не подбит губчатой резиной!
— Вам следовало крепче держаться.
— За что? Вы же не предупредили меня.
— Бросьте,— сказала Олбани.— Сильное ускорение было лишь на первых порах. Как только мы нырнули в гиперпространство, всё успокоилось. Вот планета, и вскоре мы увидим вашу драгоценную принцессу. Почему бы вам не подкрепиться и не подлечить свои синяки?
Фарго и Йоно тоже не смотрели на экран. Их спор из-за дуэта тенор — бас угрожал перерасти в настоящее сражение. Каждый напевал небольшие отрывки из своей партии, тем самым подкрепляя свою точку зрения.
Олбани улыбнулась Джеффу.
— Что ж, Джефф, зато мы с тобой можем наслаждаться зрелищем. Просто замечательно, что Нор… что «Многообещающий» так быстро доставил нас сюда. В гиперпространственных путешествиях мне нравится скорость, хотя они не впечатляющи.
— Да,— согласился Эйнкан, передёрнув плечами.— Я не ожидал увидеть такое серое ничто.
— Не ожидали? — повторил Джефф, размышляя о том, почему проплывающая под ними планета окрашена в такие тусклые цвета.— Разве вы раньше никогда не бывали в гиперпространстве? Ведь вы же изобрели гипердвигатель.
— У меня не было возможности опробовать своё изобретение,— раздражённо пояснил Эйнкан.— В принцессе Ринде много упрямства от её матери, и когда она что-то решает, тут уж ничего не поделаешь. Ей хотелось лететь, поэтому она приказала мне покинуть мой собственный корабль, чтобы освободить место для себя.
— То-то и оно! — громко произнесла Олбани, обращаясь к Фарго.— Я предполагала, что принцесса окажется такой — эгоистичной, жадной и себялюбивой вертихвосткой.
Каждый следующий эпитет звучал резче предыдущего, но Фарго, по всей видимости, не замечал ничего, кроме того, что Йоно на полтона сфальшивил.
— Разумеется,— подтвердил Эйнкан.— Она наследница трона, и, следовательно, все эти качества необходимы в её воспитании. Так или иначе, она сказала, что забирает мой корабль для ознакомительной поездки по нашей звёздной системе. Но, разумеется, она нажала на ту самую кнопку, которую я советовал оставить в покое, поскольку подозревал… или даже знал, что эта кнопка — для гиперпространственного перемещения с уже запрограммированными… — Эйнкан вдруг замолчал.
— С уже запрограммированными координатами,— закончил Джефф.— Но вы к ним не имеете никакого отношения. Вы не изобретали ни двигатель «Челленджера», ни его компьютер. Это совершенно ясно. В таком случае, кто же изобрёл?
Эйнкан плотно сжал губы и не ответил.
— Пожалуйста,— попросила Олбани, одарив Придворного Учёного обольстительной улыбкой.— Скажите нам правду, а мы накормим вас вкусным ланчем. Мы знаем, что у вас неприятности, и пытаемся помочь вам. Я сама попробую помочь вам.
— Там, внизу, довольно грязно, не так ли? — спросил Эйнкан, впервые посмотрев на экран.
— Потому что там много грязи,— отозвался Норби.— Эта планета выглядит совсем неаппетитно. Нам придётся спуститься туда?
— Да,— сказал Джефф.— Но лишь после того, как Придворный Учёный Эйнкан скажет нам правду, чтобы мы смогли помочь ему.
— Какую правду? — спросил Йоно, придвигаясь ближе.
— Что за правду? — почти сразу же повторил Фарго.
— Ага,— нежно произнесла Олбани.— Вы, джентльмены, наконец-то перестали распевать серенады? Если да, то можете узнать о проблемах нашего Придворного Учёного. Давайте же, дорогой мистер Эйнкан, вы собирались…
— Ничего я не собирался,— угрюмо возразил Эйнкан.— Вы — враждебные инопланетяне.
— Разве я похожа на враждебную инопланетянку? — возмутилась Олбани, надув губки.
— Если честно, дорогая, вы похожи на превосходный образчик иззианской особи женского пола… — начал было Эйнкан.
— Фу, как невежливо!
— … в расцвете своего очарования.
— Так-то лучше.— Олбани ослепительно улыбнулась.— Как видите, мы действительно иззианцы.
— Готов признать, вы похожи на них. Но этот корабль кажется мне каким-то подозрительным, а ваш речевой код совершенно не похож на нормальный язык.— Эйнкан задумчиво погладил свою бороду.— Может быть, вы, в самом деле, иззианцы, волею судеб заброшенные на другую планету нашей Галактики?
