Кстати, о старателях! Да, я часто забегаю вперед, но что уж поделать – человеческая память не всегда придерживается должной хронологии. Российская империя благосклонно относилась к людям, которые прибывали на русские земли из других государств. Патент старателя стоил приличных денег, а скупать золото могли только государственные конторы. Так что империя неплохо зарабатывала и экономила на разведке новых земель. Ну и налоги с новоприбывших тоже никто не отменял. Хочешь платить меньше – учи русский язык и становись подданным Российской империи. Нет – твои проблемы, приятель! Кстати, как рассказывал Марк, Россия и королевство Тейяс еще десять лет назад подписали договор о беспошлинной торговле на этих землях, так что продукты для Форт-Росса шли из Вустера нескончаемым потоком. Из Вустера, Брикстоуна и… Китая. Да, ничего в мире не меняется!
– Пойдем глянем тебе винтовку, – подтолкнул меня Марк.
– Зачем? – удивился я.
– Как это зачем?
– У меня есть. Трофейная…
– Раздери тебя дьявол, Талицкий… – протянул Брэдли и даже сморщился. – Эту память имени Грэга Джойса лучше держать подальше от людских глаз! Я бы вообще ее выбросил, но ты же упрямый как осел и меня не послушаешь!
– Она мне дорога как память.
– Если она дорога, то будь добр – храни винтовку где-нибудь в сумке, на самый крайний случай, и не размахивай ею на каждом углу. Тебе нужны проблемы с этими ребятами?
– Нет.
– Вот именно! – Марк ткнул пальцем в небо и повторил: – Вот именно, мистер Талицкий! Поэтому идем выбирать тебе винтовку. Кстати, нам и дробовик какой-нибудь не помешает. Ты же не будешь добывать птицу с помощью револьвера, не правда ли?
– Вот с этим согласен…
Я бы не удивился, если где-нибудь на прилавке увидел мосинскую винтовку, пусть бы она и называлась по-другому. Увы… Болтовые винтовки были, но цена в сто пятьдесят марок отпугнула сразу. Даже не рассматривал, что за системы такие и какого дьявола они стоят как скакун королевских кровей. Да и разукрашены были… не для фронтира.
В итоге всех наших закупок я обеднел на четыреста марок. Почти сотню отдал за винчестер и еще пятьдесят марок за большую коробку с патронами. Тысяча для винтовки и триста штук для револьвера. Сто марок ушло на зимнюю одежду, а именно: парку светлой кожи, мехом внутрь, несколько теплых свитеров, две пары штанов из парусины и кожи, теплое нижнее белье, меховую шапку, рукавицы и перчатки. Кстати, осенние ботинки напомнили английские колониальные сапоги со шнуровкой. Ну и унты, конечно. Куда же без них.
Два больших топора на длинных топорищах, плотницкий топор, колун, две или три пилы, разная инструментальная мелочовка вроде коловорота и прочих мужских игрушек. За все эти железки платил я, хоть Марк и пытался внести свою долю. В конце концов, Брэдли не обязан нести расходы, которые связаны с далеко идущими планами Влада Талицкого.
Тем не менее за дробовик заплатил Марк и сказал, что он ему нравится. Хорошее ружье, мне тоже пришлось по вкусу. Двустволка двенадцатого калибра с английским ложем. Для нее был закуплен запас пороха, дроби и приличное количество гильз и капсюлей. Ну и машинка для снаряжения с набором инструментов.
– Лыжи…
– Нет, – покачал головой Марк.
– Почему? Выглядят неплохо.
– В Форт-Россе их делают гораздо лучше. От этих у тебя ноги отвалятся после пяти-шести миль!
– Ты уверен?
– Абсолютно! Русские знают толк в этом деле.
– Ну смотри, тебе лучше знать.
– Слушайся дядю Брэдли и…
– И проблемы тебе обеспечены!
– Не зли меня, Талицкий!
– Да, сэр! – усмехнулся я, и на этом спор о нашей экипировке был почти закончен, если не считать небольшой словесной потасовки, возникшей при обсуждении сортов трубочного табака. Да, купили. Нет, курить я так и не бросил.
Все наши покупки были упакованы в два деревянных ящика, опечатаны и отправлены в порт, где их погрузят на пароход, следующий на русскую территорию. Билеты мы купили прямо здесь, и влетело нам это удовольствие в сто пятьдесят марок за двухместную каюту второго класса. Еще пятьдесят марок содрали за провоз багажа. Надо заметить, что, не окажись у меня документов, удостоверяющих личность, мне пришлось бы плыть третьим классом! Как оказалось, пограничная стража довольно серьезно относится к своим обязанностям, третий класс трясут как грушу, и, по словам Марка, нередки случаи, когда пассажир, который чем-то не приглянулся офицеру, не получал разрешения сойти на берег. Взяток таможня не берет, на слезы и мольбы не реагирует. Ну это так… к слову.
– Никогда не понимал женщин… – тяжело отдуваясь, сказал Брэдли, когда мы выбрались из торгового центра и направились в сторону гостиницы.
– Что именно тебе непонятно?
– Какое удовольствие может быть в бесконечном хождении по магазинам?
– Увы… Это и правда загадка.
Спустя двое суток мы погрузились на двухмачтовый колесный пароход и попрощались с Вустером. Пароход «North Star» оказался вполне приличной лоханкой. Все, что можно было покрасить, – покрашено; все, что можно было надраить, – сияло, а все оставшееся было начищено и содержалось в образцовом порядке. Как оказалось немного позднее, нам и здесь повезло! Некоторые пароходные компании держали на этих трассах такие развалюхи, что на них и смотреть было страшно, а не то что плавать.
Каюта… Обычная, второго класса. Две койки с бортиками по краям, чтобы не вывалиться при качке, полукруглый столик, несколько вместительных рундуков и зеркало в деревянной раме. За узкой дверцей был закуток, который можно считать туалетной комнатой. Гальюн, бронзовая раковина и высокий шкафчик с чистыми полотенцами. Что еще… У двери толстая лента с кистью, для вызова стюарда. Жить можно.
Само плаванье не запомнилось. Лучшее средство от безделья – сон, но это удовольствие быстро утратило свою привлекательность. Разглядывать далекие берега тоже надоело, и мы отъедались, играли в карты или чистили оружие, рассказывая друг другу разные истории из жизни. Как вы понимаете, большую часть времени рассказывал Марк Брэдли. О чем именно? Как вам сказать… О стычках, перестрелках, охоте и рыбалке. Обычная мужская болтовня, не подкрепленная горячительными напитками.
Однажды утром я услышал, как открылась дверь в каюту, и послышалось привычное бурчание Марка, который напевал какую-то ковбойскую песенку. Судя по довольному виду, он уже успел позавтракать, выпить чашку кофе и даже покурить.
– Еще спишь?
– Уже нет, – сонно отозвался я. – Что нового?
