— Костя разорвал воспоминания Сергея, вопросом.
— Что-то мне очень грустно, расскажи немного о себе, как ты жил эти годы? Вспоминал ли обо мне, о наших школьных проделках? Внешне ты мало изменился, наверняка занимался спортом хоть и худ, но мышцы накачены.
— Да был грешок. И бегом занимался, еще играл в баскетбол в институтской команде.
— В общем и целом, Я рад, что мы с тобой теперь снова вместе. Нам многое по плечу и мы свой шанс не упустим!
Добавил Константин. Удобно разместившись в кресле. И в продолжении разговора спросил.
— Ну как? Ты готов поведать, неизвестную мне, часть своей жизни?
— Я попросил бы, если возможно первым начать повествование тебя, Я не совсем готов, не могу справиться с волнением!
— Хорошо.
— Отреагировал на просьбу Константин. И бодро начал излагать историю, части своей жизни.
— Как ты помнишь после загадочного исчезновения Стеллы, и как теперь выяснилось не совсем загадочное! Скорее очень печальное, чем загадочное, мы, тогда как ты помнишь, решили с тобой разбежаться, и решать свою судьбу каждый самостоятельно! А встретится в том случае, если станет нестерпимо грустно и одиноко. Я поступил в высшее техническое училище им Баумана на кафедру ракетных двигателей. Но в процессе учебы, Я понял, что мае призвание, физика и не просто физика как предмет, а конкретно один из ее разделов, квантовая механика. Нестерпимо сильно хотелось разобраться в мире частиц, а главное как они между собой взаимодействуют, Я понял, что ответ на интересующие меня точнее сказать нас, как тебе будет угодно, вопросы, Я найду посредством, ни как не меньше, того самого волшебного ключика, от заветной двери времени, называемым: ключом времени! Как ты сам понимаешь, эта тема меня интересовала по двум причинам, во-первых, самому было интересно, а во-вторых, появлялась реальная надежда вернуться в прошлое и попытаться исправить, то, что мы с тобой по молодости лет сделали, как следует не додумав! Вот тогда и обнаружилось сильное влечение к физики высоких энергий в том числе. У родителей нашлись деньги и Я, бросив учебу в Москве, и уехал в Англию. Спасибо родителям. Кстати, мне пришелся по вкусу их климат, сыроват, немного, а так, даже ничего. Быстро привык. И потом, мне особенно было некогда, как нам завещал великий Ленин: — Учеба, учеба, и еще раз учеба.
* * *
Этот завет, Я выполнил полностью, и даже перевыполнил. Удалось поработать в известных на весь мир лабораториях, Кембридж он и есть Кембридж. Окончил его с отличием, мне предложили остаться, в одной из лабораторий, чем Я не преминул воспользоваться, если бы ты только ты знал, сколько знаний, мне удалось получить, благодаря этой дополнительной практики. Я получил возможность, теоретически и практически проверить на практике идею, использования законов микромира. Идея пришла не сразу, но благодаря опытам с материей, проводимых, в знаменитой лаборатории им. Резерфорда, мне это удалось! У меня созрела и начала принимать конкретные очертания, моя собственная теория по управлении временем. В тот период, руководил лабораторией, известный профессор, и известный физик, Господин Джастин Штерн. Я почти все свободное и не свободное время проводил у профессора Штерна, он читал лекции по курсу физики Кембридже и параллельно вел исследования по вопросу массы нейтрино, заметив и оценив мое рвение к предмету его исследований, уделял много времени в беседах со мной. Я же в ответ старался быть достойным оппонентом в наших научных диспутах. В общем и целом, изучение проблем связанных с массой и энергии нейтрино, оказали мне неоценимую услугу в понимании своей теории времени, дела, шли замечательно. Еще на последнем курсе перед выпускными экзаменами, Я в серьёз задумался над своим будущим, как-то все не выстраивалось в ту строгую логическую линию, что вывела бы меня на единственно правильную точку зрения, по поводу теории: (Розена-Подольского) и дальнейший путь, приобрел бы более реальные очертания.
— По совету моего любимого профессора я приступил к практическим опытам, требующим колоссального количества времени, оно, конечно, было, но не в колоссальных дозах! Пришлось пришпорить, свой истерзанный за годы учебы, разум, да! Ни куда не деться, везде нужны жертвы!
— А, что делать? Хорошо еще, что профессор Штерн, очень ко мне хорошо относился, и позволял заниматься тем, чем я хотел! Хотя мою теорию считал бесперспективной, как любую другую теорию, позволяющую менять параметры времени, не говоря уже о перемещения в нем, частиц с массой большей чем у нейтрино!
— Но повторяю, он относился ко мне с уважением, именно уважением, во всем величии, этого слова русского языка! В глубине души он верил, что путешествия во времени возможны, но как серьезный ученый не мог себе позволить вслух признать это!
— В приватных беседах он рассказывал, что лично беседовал с Эйнштейном на эту щекотливую тему, на, что Эйнштейн всегда говорил, что может поклясться, что путешествие во времени невозможно!
Если согласится только на девяносто девять и девять девяток после запятой! Правда, он делал некоторую сноску, на темные звезды, в те времена, научному миру они казались чем-то непостижимым для изучения. Эйнштейн допускал, что там…
— Очень может быть и возможно. А остальное дело будущего! Поэтому в лице профессора Штерна, я имел молчаливого покровителя! Чисто по русски, готов был его трижды расцеловать! Но такого я не делал, не поймет, ведь англосакс, что возьмешь! Позволял работать, сколько смогу, и на том спасибо!
— И еще в личных дебатах он признавал, что теоретически можно проследить путь частиц, но их группирование категорически отрицал, надо сказать подводил серьезно обоснованную и основательную базу аргументов, доказательно показывал своей правоты с помощью полученных результатов, на современных ускорителях!
— В моей теории его не устраивало одно, очень существенное обстоятельство, именно, а кто собственно будет выстраивать перенесенную материю, именно в том порядке, в каком она была до перемещения, откровенно говоря, этим вопросом он ставил меня в абсолютный и глубочайший тупик!
— Несмотря на это, внутренний голос постоянно твердил: Костя ты на правильном пути! Если свернешь, погибнешь! А я как ты помнишь всегда, прислушивался к внутреннему голосу! Профессор Штерн признавал, если кому ни будь, удастся организовать, из хаотичное движения нейтрино в строго упорядоченное!
