— Смотрите, — Сергей руками развел пряди волос на голове. — Видите шрамы? Череп мой, как античная ваза, слеплен из отдельных кусочков. Лекари хейджей долго на могли разобраться, где у меня лицо, а где затылок. А хотите, я покажу следы от обломков ребер, пробивших легкие и вылезших наружу? На мне нет живого места! Кожа, волосы, лицо — все это другое, новое. Таким меня сделали Гарпаг и его помощники. Им я обязан жизнью! Им — и еще вот этому лекарству.
Сергей вытащил каменный сосуд и откупорил его. При этом пробка упала на пол и укатилась куда-то.
— Не двигаться! — крикнул Карстенс. — Иначе я применю оружие.
— Успокойтесь, это действительно лекарство. Нет такой болезни или раны, которых оно не смогло бы излечить. Ничего похожего нет больше ни на одной планете. Слыхали легенды о живой воде? Вот она, перед вами. Смотрите!
Очень медленно, чтобы не встревожить Карстенса, Сергей взял со стола тяжелый скальпель и рубанул себя по мякоти левой ладони. Всего одно мгновение рана оставалось чистой, затем сквозь бледно-розовую мякоть хлынула кровь. Сергей капнул на ладонь из сосуда и пальцами правой руки сжал края раны. В напряженном молчании прошло несколько минут. Когда Сергей протянул, наконец, левую ладонь вперед, на ней не было ни шрама, ни царапины — ничего, кроме запекшейся между пальцами крови.
— Выглядит убедительно. Если это, конечно, не фокус. — Карстенс небрежно взял бутылку, повертел ее в руках и поставил на стол перед собой. — Про живую воду я слышал, хотя, признаться, не особенно этому верил. Но ведь, кажется, в легендах упоминается еще и мертвая вода?
— Упоминается. Но про нее не слышно уже много лет. Для приготовления мертвой воды нужны чрезвычайные обстоятельства. Насколько мне известно, последний раз мертвой водой был казнен самозванный император Дракс Волчья Пасть. Но такое стало возможным лишь после того, как этот фанатик буквально залил кровью саванну, когда против него восстали почти все племена, когда на одной-единственной личности сконцентрировались гнев и ненависть миллионов.
— Короче говоря, именно это, — Карстенс щелкнул пальцами по сосуду — и есть то открытие, о котором вы говорили?
— Да.
— И вы явились сюда среди ночи только для того, чтобы обрадовать меня этим?
— Нет, конечно. Это только повод. Необходимо было заинтересовать вас чем-то необычайным.
— Насколько я понял, вы прибыли сюда как парламентер?
— Нет, как инспектор. Подождите, не перебивайте! Я постараюсь не злоупотреблять вашим гостеприимством. Пять-шесть минут меня вполне устроят.
Карстенс поморщился, но ничего не сказал, только демонстративно повернул настольные часы циферблатом к Сергею.
— Как известно, недра этой планеты богаты редкими металлами и минералами, — чтобы выиграть время, Сергей начал издалека. — Еще со времен первых экспедиций ходило немало слухов об алмазах величиной с кулак, утесах из чистого золота и морских пляжах, сплошь состоящих из рубинов. Всеми этими сокровищами владели загадочные косматые гиганты, способные превращаться в зверей и птиц, убивающие взглядом, умеющие добывать живую и мертвую воду. На самом деле все оказалось намного проще и намного сложнее. Планета действительно богата, но богатство это заключается отнюдь не в золоте и драгоценностях. Аборигены и впрямь творят чудеса, но для них это такое же естественное занятие, как для нас, например, пение или танцы… По заданию Галактического Совета и с согласия большинства здешних вождей вы проводите геологоразведывательные работы. Само собой, что при этом вы обязаны соблюдать Космический Устав и уважать местные законы. Однако вы игнорируете и первое и второе. Случайно узнав о существовании некого минерала, обладающего весьма экзотическими… скажем так… свойствами, вы занялись его добычей, используя при этом принудительный труд аборигенов. Нередко вы отбирали у хозяев украшения, сделанные из этого минерала. То есть занимались банальным грабежом. Вот главные обвинения, которые я выдвигаю против вас, хотя и устно, но вполне официально. Как только это станет возможным, я доложу о случившемся Космическому трибуналу.
— Все? — Карстенс глядел в пространство поверх головы Сергея, а его правая рука машинально поглаживала какой-то продолговатый предмет, прикрытый большой топографической картой. — А теперь выслушайте меня. Тот минерал, о котором вы говорите, действительно имеет волшебные свойства, философский камень древних алхимиков по сравнению с ним — игрушка. Получив его в достаточном количестве, люди смогут подняться на новую ступень развития. Для вас же… Я хотел сказать, для местных жителей, это всего лишь красивая безделушка. Но вся беда в том, что добывать этот камень могут только они. Вот почему я привлек к работе некоторое число аборигенов. Труд их оплачивается достаточно хорошо. Я понимаю, что нарушил некоторые статьи устава. Но он не может предусмотреть все на свете. Прав я или неправ — решат на Земле. Как видите, я изложил свою позицию, хотя мог этого и не делать. Для меня вы по-прежнему жалкий манекен. Так и передайте своим хозяевам. Будет лучше, если они оставят меня в покое. Я не боюсь ни чертей, ни призраков.
— Одно из двух: или вы сознательно паясничаете, или у вас что-то неладно с головой.
— Если у кого-то из нас двоих что-то действительно неладно, то скорее всего у вас. Полюбуйтесь! — Из разреза рубашки Карстенс вытащил цепочку с крупным яйцевидным камнем, переливающимся чистыми аквамариновыми тонами. — Эту штуку вы, кажется, называете шебаутом. Я ношу его уже несколько лет. Он не раз спасал мне жизнь. Он помогает думать, защищает от болезней, благодаря ему мне почти не нужен сон. Он научил меня разгадывать чужие замыслы. Я знаю, вы пришли сюда не с добром! Ваша цель — похитить мои камни или, по крайней мере, уничтожить их. Разве не так? Но старания ваши напрасны. Камни в надежном месте! — Он похлопал рукой по стенке внушительного металлокерамического сейфа, стоявшего позади его кресла.
— Продолжать этот разговор бессмысленно, — Сергей встал. — Сейчас вы явно не отдаете отчета своим поступкам. Я ухожу. Обдумайте на досуге все сказанное мной.
Он протянул руку, чтобы взять каменный сосуд, но Карстенс опередил его.
— Это останется здесь! Аборигены, находящиеся вблизи базы, не должны иметь при себе ничего лишнего.
Глазами Карстенс поискал пробку и, нигде не обнаружив ее, свернул затычку из бумаги. При этом лицо его на мгновение приобрело тупое, недоуменное выражение, как у человека, очнувшегося после тяжелого сна в совершенно незнакомом месте. Затем, словно забыв о существовании Сергея, он вместе с креслом повернулся к нему спиной, электронным ключом отпер сейф, небрежно сдвинул в сторону груду камней, сверкнувших при этом как взорвавшаяся петарда, и на освободившееся место поставил сосуд с живой водой.
