— Не знаю, не верится. Когда на Земле тонет корабль, всегда остаются следы: пузыри, масляные круги на поверхности, обломки.
— Так то на Земле. Глубоко ли мы или мелко, отсюда ничего не всплывет.
— Остается только ждать?
— Да, — подтвердил Пат. Взглянул на шкалу кислородного манометра и добавил: — Одно ясно: мы можем ждать не больше недели.
На высоте пятидесяти тысяч километров над Луной Том Лоусон отложил в сторону последний из сделанных им фотоснимков. Он исследовал в лупу каждый квадратный миллиметр отпечатков. Качество снимков превосходное. Электронный усилитель изображения, в миллионы раз чувствительнее человеческого глаза, выявил все детали так четко, словно над равниной уже взошло солнце. Лоусон нашел даже один из пылекатов — вернее, его длинную тень. Но никаких признаков «Селены»… Море было такое же ровное и гладкое, как и до появления человека на Луне. Наверное, таким же оно будет и через много веков после того, как люди исчезнут.
Том не любил признавать себя побежденным, даже в гораздо менее серьезных вопросах. Он твердо верил, что любую задачу можно решить, надо лишь правильно взяться и применить верные средства. Самолюбие ученого было задето; что речь идет о жизни многих людей, его почти не трогало. Лоусона мало интересовали люди, зато вселенную он уважал. Между ним и ею шел своего рода поединок.
Он придирчиво и бесстрастно оценил обстановку. Как подошел бы к этой задаче великий Холмс? (Типично для Тома: человек, которого он искренне почитал, никогда не жил на свете). В открытом море «Селены» нет, остается только одна возможность. Катастрофа произошла неподалеку от берега или где-то возле гор. Скорее всего, в районе, известном под названием (он сверился с картой) Кратерного Озера. Да, все говорит о том, что авария случилась здесь, а не на гладкой, свободной от каких-либо препятствий равнине.
Том Лоусон снова стал рассматривать фотографии, придирчиво изучая горы. И тотчас столкнулся с новой трудностью. По краю моря торчали десятки обособленных глыб, и любая из них могла быть пропавшим пылеходом. Но что хуже всего — многие участки он не мог как следует разглядеть, горы их заслоняли. С «Лагранжа» Луна представлялась шаром, и перспектива была сильно искажена. Кратерного Озера он вообще не видел из-за гор. Тома не выручало даже то, что он парил на огромной высоте; только пылекаты смогут обследовать тот район.
Нужно вызвать Эртсайд и доложить о том, что уже сделано.
— Говорит Лоусон, «Лагранж-2», — начал он, когда узел связи включил его в сеть. — Я осмотрел Море Жажды, посреди равнины ничего нет. Видимо, ваше судно наскочило на мель у берега.
— Спасибо, — произнес удрученный голос. — Вы уверены?
— Вполне. Я различаю ваши пылекаты, а они в четыре раза меньше «Селены».
— Есть что-нибудь приметное вдоль берегов Моря?
— Слишком много мелких деталей, нельзя сказать ничего определенного. Вижу пятьдесят, сто предметов того же размера, что «Селена». Как только взойдет солнце, сумею разглядеть их получше. Сейчас там ночь, не забывайте.
— Мы вам очень благодарны за помощь. Сообщите, как только найдется что-нибудь.
В Клавии начальник «Лунтуриста» с грустью слушал доклад Лоусона. Ничего не поделаешь, пора извещать ближайших родственников… Дальше хранить тайну неразумно, да и просто невозможно.
Обратившись к дежурному по НТ, он спросил:
— Список пассажиров получен?
— Как раз передают по телефаксу из Порт-Рориса. Готово. — Дежурный протянул Девису тонкий листок. — Кто-нибудь важный на борту?
— Все туристы одинаково важны, — холодно ответил начальник управления, не поднимая головы. И тут же воскликнул: — Господи!
— В чем дело?
— Коммодор Ханстен на «Селене».
— Ханстен? Я не знал, что он на Луне!
— Мы держали это в секрете. Задумали привлечь его в «Лунтурист», все равно он ушел в отставку. Коммодор ответил, что сперва хотел бы осмотреться, и обязательно инкогнито.
Оба замолчали, размышляя об иронии судьбы. Один из величайших героев космоса — и вот, пропал без вести, как рядовой турист в дурацкой аварии на задворках Земли…
— Да, на беду себе отправился коммодор на экскурсию, — произнес наконец дежурный. — Или на счастье остальным пассажирам. Если они еще живы.
— Вот именно: теперь, когда и обсерватория подвела, только счастье может их выручить, — сказал Девис.
Но он поторопился сбрасывать со счета «Лагранж-2», у доктора Тома Лоусона были еще в запасе козыри.
Были они и у члена общества иезуитов, преподобного Винсента Ферраро, ученого совсем другого склада. Жаль, что ему и Тому Лоусону не доведется встретиться — получился бы великолепный фейерверк! Отец Ферраро верил в бога и человека, доктор Лоусон не верил ни в того, ни в другого.
Винсент Ферраро начинал свою научную карьеру геофизиком, затем променял один мир на другой и превратился в селенофизика — впрочем, это звание он вспоминал лишь когда становился педантом. Никто не знал о недрах Луны столько, сколько он; добывать эти знания Ферраро помогали многочисленные приборы, хитроумно размещенные по всей поверхности вечного спутника Земли.
Эти приборы сообщили ему очень интересные сведения: в 19 часов 35 минут 47 секунд гринвичского времени в районе Залива Радуги произошел сильный толчок. Странно — эта область невозмутимой Луны до сих пор считалась особенно устойчивой. Ферраро задал своим вычислительным машинам уточнить, где находится очаг смещения, а также проверить, не отметили ли приборы каких-либо иных аномалий. Затем отправился в столовую; тут-то он и услышал от коллег, что пропала «Селена».
Ни одна вычислительная машина не сравнится с человеческим мозгом, когда надо связать совсем независимые, казалось бы, факты. Не успел Винсент Ферраро проглотить вторую ложку супа, как уже сложил два и два и получил вполне правдоподобный, но, увы, неверный ответ.
— Вот как обстоят дела, дамы и господа, — заключил коммодор Ханстен. — Прямая опасность нам не угрожает, и я не сомневаюсь в том, что нас очень скоро найдут. А пока — выше голову!
Коммодор помолчал, обводя взглядом встревоженные лица. Он уже приметил несколько «слабых точек»: вот тот щуплый мужчина, страдающий нервным тиком, да и та сухощавая кислая дама, которая нервно мнет носовой платок. Может быть, они нейтрализуют друг друга, если под каким-нибудь предлогом посадить их рядом?…
— Капитан Харрис и я — командир здесь он, я только его советник — разработали план действий. Питание будет скромное, строго по норме, но вполне достаточное, тем более, что сил вам расходовать не надо. И мы хотели бы просить кого-нибудь из женщин помогать мисс Уилкинз. У нее будет много хлопот, одной трудно справиться. Но главная опасность, если говорить откровенно, — скука. Кстати, у кого-нибудь есть с собой книги?
