Орландо сначала удивляло, что Кунохара и Селларс, два человека, которые лучше всех разбирались в системе Иноземья, не сделали ни единой попытки уничтожить эти остатки сетевой деятельности первых создателей, но они указали ему на то, что даже если все эти тени-копии смогут быть найдены и идентифицированы, то сами по себе они виновны в происходящем не более чем дети вора в наследственной нечестности, и что даже наименее симпатичные из оригиналов (членов Братства Грааля) ничуть не хуже отвратительных симличностей, являющихся первоначальными обитателями некоторых миров. Хозяева Братства Грааля были опасны лишь потому, что обладали богатством и силой, а также способностью контролировать Сеть, находясь вне ее (что делало их особенно опасными). Внутри сети эти клоны и имитации начали свое существование с определенными отклонениями, внезапно обнаружившимися в большинстве инкарнаций, однако некоторые обладали поразительным стремлением стать порядочными гражданами. Наблюдая за работой председателя Общества, Орландо думал, что эта версия Жонглера, сэр Реджинальд де Лимо, кажется, находится где-то посередине между этими типами: вспыльчивый и явно амбициозный, но, несомненно, не негодяй.
Еще одно наследство, дарованное теням Грааля и некоторым подобным им сущностям, созданным прежней операционной системой, — некоторые из них базируются на реальных личностях, друзьях и знакомых Орландо, как, например, англичанин Пол Джонас, — заключается в том, что только они одни из всех сим-душ в сети могли относительно свободно путешествовать по сетевым мирам или хотя бы знали о существовании других миров за пределами сим-мира, в котором они жили. В отличие от Орландо эти путешественники не понимали, кто они такие или в какой вселенной они живут, но они обладали свободой мысли, что отличало их от остальных симов. Именно они были наиболее близки Орландо в эти дни. Сидеть у стойки бара в Дроунс-клубе после собрания Путешественников, слушать смешные истории и невероятные байки членов Общества было почти что счастьем, он понял это когда-то в таверне Срединной страны среди искателей приключений.
И конечно же, эти бродяги-по-мирам приносили крупицы информации, очень ценной для Орландо. Он мог быть смотрителем вселенной, по могуществу равным богу, но он не мог потушить каждый придорожный костер в четырех сотнях разных миров.
Когда председатель закончил свои сообщения, объявленный докладчик взобрался на трибуну и начал описывать находки, сделанные им в недавней экспедиции. Этот джентльмен, как оказалось, провел много времени в Трое и Ксанаду, двух сим-мирах, которые Орландо хорошо знал, поэтому он позволил себе отвлечься. Он так прогрузился в мысли о том, как снова связаться с Сэм, что какое-то время не замечал, что некто несколько раз многозначительно покашливал у него за спиной, а теперь похлопывает его по плечу.
— Мистер Роланд? С вами настоятельно хотят побеседовать. — Стучавший по плечу оказался владельцем Дроунс-клуба. Высокий малый, с бесстрастным лицом по имени Дживс, по слухам был до Неприятности кем-то вроде дворецкого, но теперь поднялся очень высоко и, по нынешним нестабильным временам, очень быстро. — Вы слышали меня, мистер Роланд?
Орландо понадобилось некоторое время, чтобы вспомнить, под каким именем он здесь известен.
— Да-да, простите. Кто-то хочет видеть меня?
Может быть, это снова Бизли, вырядившейся во что-то экстраординарное — например, в шлем игрока в крикет или в облике крестного отца? Но агенту не разрешалось связываться с ним напрямую, только когда Орландо был в Ривендейле, служившем ему убежищем от всего остального мира. Трудно было расслабиться и наслаждаться игрой теней и света и мирным пением эльфов, когда ты получаешь по четыре-пять вызовов в час от агента со скрежещущим голоском и манерами бывалого бруклинского таксиста.
— Посетитель, сэр, — сказал Дживс, слегка поклонившись. — Юная леди. Весьма привлекательная, смею заметить, но, кажется, она… немного смущается. Я взял на себя смелость проводить ее в одну из комнат для отдыха. Знаете ли, некоторые старые члены клуба даже теперь питают предубеждение против появления здесь женщин. Прошу прощения, что прервал ваши размышления. Она сказала, что дело конфиденциальное и, как ей кажется, не терпит отлагательств…
Орландо посмотрел на поджатые губы мужчины, его высокий интеллигентный лоб. Дживсу не полагалось знать, кем на самом деле являются Путешественники — внешне они представляли собой обычную, ничем не примечательную группу искателей приключений и авантюристов, которые раз в месяц собирались в Дроунс-клубе, — и уж, естественно, некому было намекнуть ему об истинном происхождении Орландо Гардинера, но владелец клуба всегда относился к Орландо с большим почтением и неким блеском в глазах, будто подозревал, что Орландо был вовсе не тем, кем казался. Орландо, в свою очередь, часто задумывался, не был ли новый хозяин клуба и сам из Путешественников, из нераскрытых. Если так, то он отыскал отличное местечко, чтобы спрятаться, — прямо под носом у Общества.
Он сделал в уме пометку: провести расследование по поводу миляги Дживса, когда у него будет немного свободного времени, и сосредоточил внимание на происходящем в комнате. Члены Общества затеяли вежливую и нудную дискуссию о целях новой экспедиции. Орландо знал, что они будут мусолить эту тему по крайней мере полчаса и, вероятно, не завершат обсуждение в этом месяце. Экспедиции требовали серьезного вложения средств, а те Путешественники, кто имел независимые доходы в одном сим-мире, редко мог перемещать ценности или материальные ресурсы из одного мира в другой. Фактически, единственным по-настоящему ценным и полностью перемещаемым капиталом были знания, и это одна из причин, по которой члены Общества ценили свое пребывание в нем превыше всего, за исключением собственных жизней. Он поднялся, решив, что сегодня вечером уже не произойдет ничего такого, о чем он не сможет узнать позже, в баре.
Дживс проводил его до двери комнаты отдыха и скользнул прочь по коридору, бесшумный, как кот-ворюга. Орландо вошел в уютную комнату и едва не столкнулся с молодой женщиной, одетой в блеклое платье, которая грелась у огня камина. Только когда он протянул руку, чтобы поздороваться, он понял, что стакан с колой все еще у него в руках.
— Простите, — сказал он, пристраивая стакан на узкую каминную полку. — Меня зовут Роланд. Мне сказали, что вы меня искали.
Она была хорошенькая, как и говорил Дживс, слегка болезненного вида, с широко распахнутыми глазами, темные вьющиеся волосы и стыдливый румянец на щеках только подчеркивали полупрозрачную бледность кожи. Она испуганно встретила его пристальный взгляд, как если бы в следующую секунду он мог ударить ее или, хуже того, посмеяться над ней.
