Скрипя зубами, Лотембер переключил дисплей, чтобы увидеть боевые крейсеры по другую сторону от «Великолепного». Они тоже стреляли! Закрыв глаза, министр упал на спинку просторного кресла — с такого расстояния могли ускользнуть все жертвы! Стрельба на предельной дистанции вовсе не являлась сильной стороной Флота.
Онемевший от ужаса Лотембер вернул изображение крыла рубки «Великолепного» — адмирал как раз распекала офицеров корабля, особенно того, который, похоже, пренебрежительно отнесся к ней во время недавнего общественного мероприятия в Лондоне. Хлопнув себя ладонью по лбу, офицер оставил без внимания сердитую тираду начальницы и попытался проглотить ярость.
Затем, не шевелясь, он со страхом стал наблюдать за тем, как вдалеке в космосе пять пятнышек образовали пятиугольник и начали стремительно расти в гиперэкранах позади кричавшей женщины. Незадолго до того, как у Лотембера внезапно погас экран, министр разглядел летевшие особым строем космические корабли. Два из них почему-то показались ему знакомыми, и он собрался было позвать Дженнингса, чтобы тот определил их. Однако министр лично уволил невыносимого офицера в самом начале чистки-…
В последний момент Лотембер вспомнил — корабли назывались «Квлоков», именно на таких летали пираты Ренальдо!.. Впрочем, теперь это было уже не важно.
На борту «Смерти», в космосе
Кэнби оглянулся — имперская эскадра рассыпалась и маячила где-то позади. «Великолепный» превратился в массу радиационного огня, причем половина его носовой части врезалась в бок собрата, после того как подбитый корабль потерял управление. Чудесным образом старый трюк удался в очередной раз — разорвал «колпак» имперцев, выведя из строя их флагманский корабль, и позволил скрыться, всем уцелевшим после первой стычки кораблям, кроме одного. Проходя мимо какого-то боевого крейсера, «Месть» получила прямое попадание. Кэнби с горечью подумал о том, что, по всей вероятности, выстрел был произведен наугад. Хорошо еще, что не пострадала Петерсон с экипажем «ED3» — они тихо ушли и через несколько минут доложили с безопасного расстояния, ожидая приказов.
Рубку наполнили звуки экстренного ремонта. Гиперэкраны показывали невероятную эскадру, образовавшуюся всего несколько минут назад: четыре «DH98» и три «KV388» — заклятые враги летели в одном строю, отомстив двум главным имперским кораблям. Кэнби пожал плечами. Вообще-то и его штурмовики, и пиратские корабли имели много общего. Перед обеими сторонами этого странного союза встала теперь первостепенная задача — найти укрытие. Вскоре весь сектор Галактики заполнят боевые суда, которые неизбежно отыграются, — как говорится, даже слепые белки иногда находят желудь.
Кэнби пожал плечами.
— Командир «DH98» на связи с командиром «KV388», — передал он по гиперсвязи ближнего радиуса. — Есть какие-нибудь предложения, где нам отсидеться?
После недолгого молчания низкий голос с усмешкой ответил:
— «DH98», мы кое-что надумали. Я как раз собирался выйти на связь. Надеюсь, вы уже закончили по нам палить?
Кэнби ожидал услышать что-либо подобное — пират имел все основания для такого вопроса.
— Не беспокойтесь, — решительно заявил он. — Против вас лично мы больше ничего не имеем.
— Надо полагать, нас кто-то заказал, — произнес низкий голос.
— Вы правы, «KV388», — подтвердил Кэнби. — И я сожалею обо всем случившемся, особенно о корабле, который вы потеряли. Но мы сами лишились двух, и… — Он замолчал, не в силах облечь свои мысли в слова. — Вы шли на риск.
— Так же, как и сейчас, — заметил низкий голос.
— В любом случае, «KV388», — продолжал Кэнби, поглядывая как на датчики ближней локации, так и в гиперэкраны, — нам всем надо ненадолго исчезнуть. Вы знаете, где мы можем спрятаться?
— Неподалеку отсюда у нас есть один астероид… Полетите туда с нами?
— С удовольствием, — заверил Кэнби, замечая, как локаторы начинают выхватывать какие-то подозрительные тени.
— Хорошо, — заключил глубокий голос. — Тогда вам так просто от нас не отделаться.
Усмехнувшись, Кэнби передал управление О'Коннору.
— Мы следуем за «388», — передал Кэнби другим четырем «DH98». — Все корабли осилят трехчетвертной бросок?
В то время как ведущий пиратский корабль поднял нос и начал плавно поворачивать, Кэнби почти одновременно услышал четыре ответа «да».
— Ладно, ребята, тогда смотрите в оба. Сомкнитесь ближе ко мне: «Война» — на моем крыле, «Чума II» и «Голод» — с правого борта. Полетим справа от «KV». И если Флот снова нападет, помните: «388» теперь на нашей стороне.
Часа через три «Смерть» вместе с «KV388», по обеим сторонам носа которого значилось «SW 799», добралась до крупного астероида. «Война», «Чума II» и старик «Голод» встали рядом, разделенные двумя «KV388».
Все еще не пришедший в себя, Кэнби в одиночестве сидел в рубке, ломая голову над вопросом: зачем Имперскому Флоту понадобилось на него нападать? И каким образом именно в этой точке оказались их главные корабли?
Атака вряд ли была случайной. Космос слишком велик для подобных совпадений. Кроме того, крупные корабли стреляли и по Кэнби, и по пиратам. Он бы еще понял, если бы только по пиратам… Но кому, кроме нажитых недавно «врагов», нужно убрать с дороги легионеров? А главное, почему такую задачу выполняет Имперский Флот?
Затем возникал вопрос, каким образом Флот вычислил место нападения. Кто посвятил их в планы Кэнби? Кто, кроме легионеров, вообще мог о них догадываться? Кэнби не распространялся о своих планах за пределами Легиона, за исключением Тенниел, а она никогда бы…
Неприятные мысли прервал пиратский корабль, который с шумом герметизировал переход к стыковочному люку «Смерти». Кэнби стиснул зубы неужели опять что-то стряслось? От пиратов требовалось немалое великодушие, чтобы они смогли смириться с нападением. Кто знает, что выкинут эти флибустьеры. Да, они объединились с Кэнби против общих врагов, однако… Что ж, будь что будет. Если пират что-то замышляет, семь кораблей, без сомнения, начнут палить по своим ближайшим соседям, и все они сгорят.
Неожиданно с лестницы в рубку раздались тяжелые шаги.
— Командир Гордон Кэнби, — прогремел низкий голос, — я вношу небольшое мирное предложение!
23 сентября 2691 г., земное летосчисление Белгрейвский сектор Лондон Земля
В Лондоне Рональде как раз вернулся с новой постановки оперы двадцатого столетия «Эйнштейн на пляже», написанной Филиппом Глассом, когда в комнате с голофоном в руках появилась миссис Тимптон.
— Прошу вас, мой господин, — проговорила она. Ренальдо взял голофон, бросил на нее небрежный взгляд, а затем пальцем поманил женщину в комнату.
