– Джон, это вы... Вы чем-то обеспокоены?
– Нет. Просто я не был уверен, что вы проснулись.
Маккей на мгновение задумался, затем улыбнулся:
– Дело явно в другом, но пока оставим это... Они по-прежнему хотят, чтобы я выступил?
– Да. На специальном заседании Американской Ассоциации Научного Прогресса. И... насчет термоэлектрических элементов. Вы сделали намного больше, чем сами думаете, доктор. Вы уже изменили мир. Помните машины, которые, как я полагал, питает передаваемая на расстояние энергия? Я ошибался. Мы недооценили возможности того, что казалось нам менее важным. Я имею в виду термоэлектрические элементы. Эти машины приводятся в действие с их помощью, они получают энергию из тепла, содержащегося в воздухе. Вся индустрия теперь основана на этом. Энергия практически ничего не стоит.
Маккей судорожно вздохнул, но промолчал.
– Элементы дешевы, – продолжал Бернс. – Они имеют малые размеры, крайне просты – стержень из термоэлектрита да проволочная катушка. Они не требуют ни контроля, ни обслуживания. Каждый дом, каждый склад, каждый человек имеет свой собственный термоэлектрический элемент. Все машины, все приборы и аппараты питаются их энергией. За эти три года даже карта мира изменилась. Пустыни охлаждаются с помощью гигантских термоэлектрических установок. Тропики стали всемирным садом, благодаря вашим термоэлектрическим элементам там теперь мягкий, не слишком жаркий климат. А получаемая энергия, в свою очередь, обогревает Антарктику!
Лицо старого ученого закаменело.
– И ракетное топливо теперь ничего не стоит! – едва ли не выкрикнул Бернс. – Вообще ничего. Тропические страны считают электролитическое разложение воды наиболее практичным использованием излишков тепла. Таким образом получают водород, который применяется в качестве ракетного топлива. Более того, доктор Маккей, вы изменили и Венеру. На Венере уже существуют две большие колонии, с помощью термоэлектрических установок там создаются комфортные условия. Устройство стоимостью в десять долларов может охлаждать и снабжать энергией средних размеров дом неограниченно долго и без каких-либо затрат. Так что, доктор Маккей, вы изменили весь мир!
Лицо доктора Маккея по-прежнему ничего не выражало. Однако в мозгу его зрел главный вопрос – серьезный и болезненный.
– Но... но, Джон... – Губы его дрогнули. – А как же атомная энергия?
– Одна из крупнейших космических компаний хочет заключить на нее контракт, доктор. Атомная энергия необходима для межпланетных кораблей.
– Одна! – воскликнул Великий Старик. – Всего одна?.. А что же остальные?
– Есть только одна межпланетная компания, – мягко ответил Бернс. – Полеты на Луну более межпланетными не считаются...
Его мягкость погасила вспышку гнева, которая уже казалась неизбежной.
– Понятно, – только и сказал старый ученый. – Понятно, Джон... Они же используют водород, производимый в тропиках. Бесплатная энергия – кому потребуется что-либо иное! – Маккей сгорбился. Дребезжащий голос его превратился в едва слышный шепот: – Значит, мир не нуждается в моем открытии, не так ли?
Джон Бернс молча развел руками. И тогда Малком Маккей сгорбился еще сильнее.
Джон Грантленд пристально и с грустью смотрел на посетителя. Дуайт Эдвардс был сыном старого друга, и потому разговор Джону предстоял нелегкий. Грантленд тяжело вздохнул и, откинувшись на спинку кресла, задумчиво раскурил трубку. Проследил, как к потолку поднялось облачко дыма.
– Я патентный поверенный, Дуайт, – сказал он наконец, – и, разумеется, готов оказать вам услуги по оформлению заявки и охране патента. Кроме того, я эксперт по гражданскому и торговому праву, что также имеет определенное отношение к вашей работе. Я могу заняться вашим предложением. В нем есть новизна, и оно может быть запатентовано. Однако прежде я хочу дать вам один совет.
В глазах молодого человека блеснуло любопытство, и Грантленд воодушевился.
– У вас впереди целая жизнь, – продолжал он, – и ваши научные способности еще принесут пользу миру. А это изобретение пользы миру не принесет. Будь вы бедным человеком, я бы без колебаний оформил заявку на патент, поскольку нашлись бы умные люди, у которых много денег и которые могли бы купить патент для того, чтобы уничтожить изобретение. Но вы не бедны, и я бы посоветовал вам отказаться от вашего желания.
– Подождите, мистер Грантленд! – воскликнул Дуайт Эдвардс. – В моем предложении нуждается весь мир! Ведь запасы каменного угля, нефти и газа не бесконечны. Нам нужен новый источник энергии. Мое предложение помогло бы сохранить истощающиеся природные ресурсы. Оно обеспечит энергией автомобили, самолеты, даже небольшие фабрики...
– Сначала оно уничтожит финансовую структуру нации, Дуайт. Ресурсы становятся ресурсами, когда обретают доступность, а доступными их делает наличие определенной экономической системы. Для счастья человечества эта система ценнее и важнее любых ресурсов. Я понимаю ваше желание разработать и дать миру свою систему, обеспечивающую всех бесплатной электроэнергией. Это великое изобретение. Но...
– Но, по вашему мнению, любое по-настоящему великое, любое важное изобретение должно быть уничтожено, – с горечью сказал молодой человек. – По вашему мнению, перевороты в технике излишни. Достаточно небольших улучшений. Никому не нужны фарадеи, открывающие основные законы науки, – достаточно сэмов браунов, изобретающих новые консервные ножи и более надежные мышеловки.
Грантленд положил трубку и молча откинулся на спинку кресла.
Молодой человек начал с мрачным видом собирать свои бумаги. И тогда Грантленд решился:
– Дуайт, я хочу рассказать вам об одном изобретении, которое хранится в моей картотеке. Эти бумаги видел до вас лишь один человек. Волей судьбы это был ваш отец.
– Мой отец? – Эдвардс поднял голову. – Но он не был изобретателем, он был психиатр, и его совершенно не интересовало...
– На этот раз он был крайне заинтересован. Он видел камеру, которую создали Хью Керри и Роберт Дарнелл, и помог мне втайне от всех уничтожить ее. Случилось это двадцать два года назад, и тогда, в тридцать шесть, сделанное этими двумя парнями показалось мне чудом. – Грантленд вытащил из ящика стола ершик и принялся чистить трубку. – Я намерен рассказать вам о весьма опасном прецеденте, поскольку считаю вас умным человеком. Знакомя вас с этой историей, я рискую, и потому у меня есть условие. Вы должны обещать мне две вещи. Во-первых, вы не станете продолжать работу Керри и Дарнелла. Я мало понимаю в этой области, но даже мне ясно, что ваших способностей вполне хватило бы. А во-вторых, естественно, вы никому не станете пересказывать услышанное.
