Данные оставлю на нашем складе среди хлама старого. Поищешь – найдешь.
– Понял.
– Только денег у меня нет. А тебе денег до черта нужно будет.
– Я достану.
– Не светись сильно со взломами.
– Я скромный, Охотник, никогда и нигде не свечусь.
– Это – в виртуальном мире. А в – реальном… Швед, ты весь в проколах и волосы у тебя на
голове колючками красными стоят.
– Краска смывается, а от железок сложнее избавится будет – дыры останутся, если снять.
– Грим придется применять. Так я шрамы прячу – и ничего. Как только документы получишь, –
в Берлин вылетишь. Долетишь – документы поменяешь и окончательно с чужых глаз пропадешь. Я
тебе адрес дам – там тихо жить и ждать останешься. Ясно?
– Да, понял.
– Конец связи.
Я загасил экран. Голова кругом пошла… беда за бедой – без остановок. Как бы мне не сдать
совсем, как бы со всем справиться. А всего хуже – сведения о вирусной инфекции, вгрызшейся
немцам в легкие. Наткнулся на них в сети – и сразу понял, что не чисто с ними. За террор, в
основном, внедрение вируса выдают – только тут не террор, как написано, а вражеская атака… и не
с той стороны, с которой написано. Нет, никто у нас вируса не крал… и не создавали у нас такой
заразы. Не наш вирус. Просто, стравливают нас с немцами и… нас всех стравливают наши враги.
Черт… Еще мысли в голову приходят, что надо отменить полет Шведа, что его шкура в нашей или
шведской тюрьме сохраннее останется. Правда, немцы пока справляются – распространение
143
вражеского вируса они пресекли. Перекрыли зоны поражения – и порядок. Изведут они заразу –
скоро… а из нашей или шведской тюрьмы Шведу скоро не выйти.
Войцех стукнул меня по плечу, тревожа оставшиеся осколки, похожие на железную пыль.
– Ян, ты не спишь?
– Нет.
– Ты из-за нее так, да?
– Да все так – скверно.
– Не бери в голову, она привыкнет. Знаешь же сказку такую про красавицу и чудовище…
привыкла же красавица к зверюге в конце.
– Ясное дело – сказка же. А в сказках всегда так – не так, как есть.
– Не знаю, Ян. Сказки ведь всем детям читают… и не просто же так. Нам всем добрыми
историями мозги прочистили… и они добрый след в душе у всех нас на всю жизнь оставили –
особенно у тех, кто к добру всегда склонен был.
– Ты что, Войцех, в торжество добра веришь?
– Не знаю, Ян. Мне казалось, что не верю, а оказалось, что все-таки – верю. Вернее, я не верил,
а вышло, что зря не верил.
– Я не понял ничего.
– Видишь, как все получилось хорошо, а я и не думал никогда, что все так получится.
– А что хорошо?
– Все вокруг хорошо, Ян. Ты и Агнешка – хорошие… и жизнь у нас – хорошая, хоть и трудная.
– Рад, что хоть ты кусок своего счастья за хвост схватил.
– Не кусок и не за хвост… все схватил и навсегда. Я его не отпущу – свое счастье… и никому,
ничему у меня его не отнять.
– Даешь ты, Войцех… Не ждал от тебя такого.
– А никто не ждал – даже я от себя такого не ожидал. Думал, так и сгнию с другими отбросами
общества, а оказалось, что и я кому-то хорошему пригожусь и на что-то хорошее сгожусь… что у
меня и моих дел может быть будущее.
– Даешь ты, мечтатель…
– Всегда мечтал, что буду смотреть на звезды и говорить с братом обо всем, что в голову
придет…
– Какие звезды, Войцех? Окно пыльное и небо неясное…
– А какая разница, какое окно и небо? Звезды все равно в небе и все время светят нам, хоть мы
не всегда видим их свет. Они, как мы, – звезды… как ты и я.
– Да, наверное, ты прав. Ты прав, Войцех. Что ж, вставай – пошли незаметно светить спящему
городу нашими ясными звездными лучами, замурованными за подозрительной внешностью.
– А куда мы?
– Совершим разбойничий рейд по садам. Пришло время охоты на цветы.
Войцех растянул рот от уха до уха.
– Агнешке цветочки рвать пойдем?
Я, стиснув зубы, коротко качнул головой.
– Отчасти.
– Как это?
– Так, что ей мои цветы предназначены – только отчасти. Ей – вершки, а кое-кому – корешки…
Глава 12
Пробрались в темноте к зарослям примеченных мной прежде растений.
– Войцех, берись за лопату. Здесь копай – под этим кустом.
– А что это?
– Не важно. Ты, главное, руками корень не трогай, а если стебли или листья тронешь – руки в
рот не суй и глаз не касайся.
– Ядовитое растение, да?
144
– Еще какое. Только об этом немногие знают. Мало кому известно, что эти четыре растения,
разводимые для вида, смертельно ядовиты. Их обычно “волчьей отравой” называют.
– Волков ими травят?
– Нет, Войцех, “волки” ими травят.
Поляк замер в тусклом свете отдаленных уличных фонарей.
– Ты что, отравить кого-то собрался?
– Посмотрим, как дело пойдет. Ядовитые вещества никогда не повредят – их под рукой всегда
держать следует. А меня ныне государство отравляющими веществами не обеспечивает. Копай!
Давай живее!
– А что с ними делать?
– Это растение смертельно ядовито, как и остальные три. Его корень – содержит наиболее
опасный и сильный яд. При правильной обработке мы сможем получить – убойную отраву. Этот
корень – в спирте выдержим. Сильнейший яд получим… как настоится он – мы сможем роту
замертво каплей спиртового раствора завалить. А часть этого корня – в воде выдержим, и настой в
склянку сольем, часть – высушим и измельчим, в воде растворим и воду выпарим. Этот яд слабее
будет. Зато мы сможем его и в питье подмешать, и в вену вколоть, и в воздухе распылить. Надежнее
всего – в вену запустить или в глаза распылить… всегда работает безотказно.
– В глаза распылять надо?
– Из лекарственного ингалятора можно – просто мимо проходя. Брызнешь в глаз – яд быстро в
голову ударит с высокой концентрацией. Пойдет прямиком в мозг – и без потери мощности. А
через легкие отравление мягче и медленнее пройдет.
– А через кровь?
– Наповал и надежно. Только сложно колоть – и след остается. А нам не стоит с судебными
экспертами связываться и на размышления их наталкивать. Они и без того яд обнаружат. Наша
задача – не позволить им разобраться, как и каким образом произошло отравление.
– Ты все про яды знаешь, Ян?
– Не все, но достаточно для свободного использования. Я знаю, откуда какой яд получить, как
