– Вероятно, у них была особая причина. Или им просто нужно было выполнить план по заполнению тюрем или кабальной службе. Стоит заговорить с рядовыми полицейскими, они тут же начинают жаловаться, сколько всяких квот им навязывает начальство. Кроме того, конфискация имущества иногда бывает выгодной. Хотя обычно нет. Люди здесь слишком бедны, по-настоящему ценных вещей у них нет.
Яго на четверти обычной скорости вывел их в открытый космос. Некоторое время они просто лежали, пережидая ускорение. В конце концов разгон закончился, и они смогли выбраться из противоперегрузочных коек.
– Я узнал кое-какие новости, – сообщил Яго. – Скорее, слухи. Или это одно и то же?
– Какие новости? – спросила Диана.
– Во-первых, твои родители в порядке. Я сделал такой вывод исходя из того, что власти их ещё не засекли, несмотря на все старания. Во-вторых, мисс Джоуд… помнишь её?
Диана невесело улыбнулась.
– Что ж, – сказал Яго. – Её наказали за провал операции по нашему захвату. Улановы ею сильно недовольны.
Диана мгновенно повеселела.
– Правда? Её казнили?
– Нет-нет. Но сильно понизили в статусе.
Её по-прежнему навещали кошмары. Той же ночью Диана проснулась, увидев во сне картины крови и смерти, в которых главной силой выступал двойник мисс Джоуд, порожденный её подсознанием. Этот сон подействовал на неё слабее предыдущего, но всё-таки был на редкость неприятен.
Через два дня они добрались до следующего пункта назначения, некоего фабра. Законного, как заверил их Яго, хотя и расположившегося в значительном отдалении от обычных маршрутов полицейских шлюпов и, соответственно, находившегося в некоторой тени. Но его команда занималась, большей частью, законными делами.
Фабр представлял собой группу сцепленных герметичных овалоидов, внутри которых выращивались мясные туши, наделённые лишь зачатками сознания. Яго поздоровался с командой – дюжина мужчин, ни одной женщины, у всех на лбу вытатуирована солнечная печать Ра’Аллаха. Сафо поприветствовала их с улыбкой, и они вместе спели гимн Солнцу. Потом они угостились боврилкоголем, вместе сыграли в маджонг, много смеялись и пели.
– Правило семидесяти процентов больно ударило по нам, – сказал Самм, один из самых общительных фермеров.
– Что за правило?
– В Lex Ulanova заложено, что тридцать процентов всех сделок, совершаемых в Сампе, незаконны, – объяснил мужчина по имени Чили, чья белая как мел кожа была испещрена многочисленными розовыми кругами и овалами шрамов в тех местах, где были удалены опухоли. – Это очень условная цифра, потому что в глубинах Сампа почти вся торговля незаконна, если считать мошенничеством обмен самостоятельно выращенных фиг и помидоров на жареных жуков или толчёную мочевину. Но в Сампе не жизнь, а существование: ганк, солнечный свет, никаких излишков для торговли. А вот здесь, поблизости от земной Луны… ох, если б у нас были эти тридцать процентов на чёрном рынке, мы были бы рады. Но увы. Почти всё мясо, которое мы выращиваем, уходит по оптовым сделкам, и деньги зачисляются на кошерные счета, а тарифы и пошлины высчитываются ИскИнами автоматически. У нас почти все по закону, к сожалению.
– Так ведь это хорошо, разве нет? – спросила Диана. – По крайней мере полиция вас не трогает?
Самм мрачно ухмыльнулся.
– Правило семидесяти процентов – это священная ко-ро-ва, – сказал он, делая ударение на каждом слоге в слове. – В том-то и проблема с Кодексом – он регулирует даже границы беззакония. Поэтому мы платим налоги не со 100 % выручки, а со 143 %. Учитывается наше предполагаемое участие в торговле на чёрном рынке. В итоге наше налоговое бремя намного тяжелее, чем могло бы быть.
– Но вы ведь всё равно остаётесь в плюсе, да?
– С трудом, – признал Чили. – Я лишь совладелец этого предприятия; мне бы прохлаждаться в роскошной О с другими успешными промышленниками, попивая алкоголь и принимая сому. Вместо этого я живу на работе, питаюсь ганком и весь заработок отсылаю жене и дочери, которые остались на Марсе. Дочка поступила в Ареанскую Академию, знаете ли. Дороговато… но хватит уже о моих проблемах.
– По правде говоря, – добавил Самм, – если бы блюстители захотели на нас наехать, то так бы и сделали. Просто у них нет особых причин, мы слишком маленькие, чтобы из-за нас дёргаться. Надо просто потерпеть.
– До каких пор?
– До тех пор, пока я не заработаю на собственный дом, – сказал Самм.
– Когда я заработаю достаточно, то всё продам и поселюсь на приличной орбите, – согласился Чили. – Но это будет через много лет.
В конце концов команда фабра дала Яго три блока мясных консервов и кое-что ещё из припасов, а он взамен вручил им квадратную – метр на метр – пластину непонятного происхождения и назначения. Бартер, старейшая форма торговли, а ныне – поскольку все настоящие деньги были помечены, чтобы при переходе с одного счёта на другой или из одной базы данных в другую их можно было обложить налогами, – ещё более частая, чем раньше. Вернувшись на борт «Ред Рума 2020», Диана обнаружила, что Яго также выторговал, или выпросил, или как-то иначе раздобыл внушительный кусок льда, который теперь был прикручен тросом к корпусу корабля.
– Мы отправляемся куда-то далеко, – сделала вывод Диана. – Потому что… ну кусок-то здоровенный.
– Гений дедукции. – Яго широко улыбнулся.
– Куда же мы летим? – спросила Сафо. – Мы так и будем путешествовать от одного пузыря к другому?
– Я отвезу вас к себе домой, – сказал Яго. – Там ещё никто не бывал. Кроме меня, разумеется. Это по-настоящему сокровенное место. Но сначала я хочу использовать инфофильтр этого фабра, чтобы отправить сообщение.
– Сообщение? – спросила Диана.
– Я обнаружил твою сестру.
Сердце Дианы кувыркнулось:
– С ней все хорошо? Где она?
– Она на Марсе – или, по меньшей мере, по дороге туда. Прошло уже несколько месяцев с того дня, когда она пустилась в путь; скоро её корабль прибудет в пункт назначения. И да, с ней все хорошо. Она старается нигде не задерживаться подолгу, и нам следует поступать так же. Боюсь, пройдёт ещё немало времени, прежде чем я смогу устроить вам настоящее воссоединение. Ваши родители всё должным образом подготовили, и большей части сил Клана удалось проскользнуть сквозь улановскую сеть. Но мы по-прежнему в неудобном положении: другие кланы дерутся за власть, Улановы прилагают немыслимые усилия, чтобы раздавить семейство Аржан, – в игре потрясающие суммы, следует заметить.
– Я могу с ней поговорить?
Яго почесал в затылке.
– Это рискованно, – осторожно признал он. – Ведь нам придётся открыть линию связи. Если мы попадёмся, блюстители изогнут само пространство, чтобы добраться до нас. Захватив твою сестру, они получат преимущество, но, захватив вас обеих, – победят.
