Мы можем прощупывать чужие червоточины на расстоянии (каждую по отдельности и одновременно всю структуру). Можно сказать, что это соответствует вашему «зрению». Кроме того, мы на расстоянии чувствуем и распознаем других червей и можем ощущать все структурные изменения почвы (мы называем их Аномалиями), а также хорошо различаем плотный грунт и чужие туннели. Иногда Аномалии имеют определенную форму, размер, а иногда они просто непостижимы. И это факт в пользу непопулярной у нас теории, что мы живем в кристаллическом мире. По этой теории Аномалии являются зонами, образованными набором кристаллических плоскостей нашего кристаллического мира. Их можно считать точками, где все зоны идут параллельно, и потому непроницаемы для нас. Я не настолько умен, чтобы разобраться во всем этом, но говорю в надежде на то, что ты этим можешь заинтересоваться.
Но на эту теорию есть очень простое возражение: если бы мир действительно был таков, то мы могли бы классифицировать все эти грани и зоны и затем вычислить форму нашего мира. Но мы этого сделать не в состоянии!
Однако это возражение вполне удовлетворяет теории о Полу- или Квази-Кристаллическом мире, которая базируется на том, что наш мир не является цельным кристаллом, но содержит в себе кристаллические вкрапления. Поэтому он и не развивается по законам симметрии, диктующим размер и направления роста кристалла. Кое-кто из сторонников этой теории считает, что, несмотря на кристаллические вкрапления, — наш мир все же живое существо.
Я вовсе не собираюсь высмеивать кристаллосторонников, хотя чисто метафизически я им не доверяю. Зато с эстетической точки зрения они обеспечивают меня пленительными фигурами, которые я могу запечатлевать на стенках своих туннелей. В наших комиксах всегда изображают червей, которые не способны создать ничего, кроме простейшего куба, к тому же еще с толстенными переборками у каждой точки пересечения, во избежание их прободения и гибели. Но они даже и этого до конца не доводят, потому что им быстро все надоедает и они перекидываются на что-нибудь другое.
Большинство червей не интересуются кристаллическим видом искусства, они предпочитают провести всю свою жизнь, строя тесные винтовые зондирующие структуры с плотностью укладки витков, зависящей от степени их робости. Конечно, правильно построенная винтовая структура намного безопаснее и позволяет ее строителю питаться со спокойной душой, потому что рядом нет других червоточин. Однако эти винто-структуры, из-за огромного количества поворотов, крайне ограничивают скорость червя и автоматически ограничивают его в росте и продолжительности жизни. К тому же они сводят стремление самовыражения к минимуму. Владельцы этих нор всегда маленькие и хилые и влачат хоть и относительно безопасное, но безумно скучное существование.
Это, конечно, не для меня. Хотя Джилл без устали читает мне проповеди о добродетелях винтового пути. Но я — художник, и изящество художественных начертаний — высшая форма творения — призывает меня к беспрестанному творчеству.
Недавно я закончил композицию, которая принесла мне славу, представь себе: три четырехгранные пирамиды, соединенные между собой. И все их вершины украшают отдельные пирамиды. Все, кроме одной, куда я вписал тетраэдр для усиления комического эффекта. За это классики буквально заклевали меня, что доставило мне большое удовольствие — наконец-то я стал признанным асимметристом. Хотя они, конечно, немного пересолили — я, как и любой художник, верю в симметрию. Но также верю и в то, что застывшее совершенство симметрии просто необходимо слегка и обдуманно нарушить асимметрией для придания творению жизненной правды с оттенком легкой загадочности. Полагаю, ты назовешь меня романтиком. Но таково мое кредо, и я не стыжусь его.
Можешь, если хочешь, смеяться над моей концепцией запланированной асимметрии, тем более что природные катаклизмы и вторжение других червей все равно рано или поздно разрушат мои творения. Некоторые вообще сомневаются, можно ли назвать мою третью четырехгранную бипирамиду — пирамидой. Ее форма слишком далека от правильной. Поэтому мне нужно быстро сманеврировать в районе, уже на семьдесят процентов заполненном, чтобы успеть ее закончить. Да, это довольно вычурная фигура, но, однако же, не настолько, чтобы называть ее «дерьмом червячьим», как отозвался о ней один из критиков. Это резко и несправедливо.
Вот такие у нас взбитые сливки, в нашем мире искусства. Во всяком случае, я вызвал-таки брожение умов и доказал им, что выход за рамки примитивного понимания геометрических фигур возможен. В конце концов, художник имеет право на каприз. Это для него естественно.
Я обещал тебе как-то рассказать, чем я занимаюсь, так вот — этим. Конечно же, я все упростил, чтобы доступнее объяснить тебе. Начертание фигур играет гораздо большую роль в нашей жизни, чем я это показал. Но, думаю, я сказал достаточно, чтобы дать общее представление о самом принципе.
А чем занимаешься ты, Роберт?
Всю эту неделю я воплощал в жизнь псевдошестиугольник, явившийся мне во сне. Это довольно приятное занятие, которое помимо легкого эстетического удовольствия содержит много прямых линий, во время которых я могу развивать достаточную скорость и, следовательно, запасаться энергией для общения с тобой. Дублируя эту схему, я удовлетворил свою страсть к формам, при этом без активного творческого процесса. Я делаю это машинально, так как занят обдумыванием поистине великих проектов. Некоторые из них могут изумить даже тебя! Ну а Джилл решит, что я вообще рехнулся. Но пока я воздерживаюсь от воплощения этих весьма рискованных структур, отчасти из-за Джилл, отчасти потому, что немного трушу. Но главное — потому, что берегу свою внимание/энергию для общения с тобой, Роберт.
Я не очень понял твое объяснение того, чем ты занимаешься. Но, похоже, главное все же ухватил: ты, как и я, создаешь популярные эстетические конфигурации. Твой термин «оплата работы» я понимаю так, что твоя слава растет и ты можешь получать больше «средств к существованию», то есть пищи в той форме, в какой ты ее потребляешь. То есть ты — создатель и продавец «червоточинных структур» вашего мира. О, как мы с тобой похожи! Вот только с самим понятием «продажа» я пока не разобрался. Я понял, что твои «червоточинные структуры», которые ты называешь «рассказами», можно каким-то образом отделять от мест, где они запечатлены, и свободно перемещать. Я понял, что ты отдаешь их своим твердым друзьям, и они каким-то образом тебя за них вознаграждают. Но я не могу понять каким! Может, ты объяснишь подробнее?
