– Пошевеливайся! – крикнул сзади Джейсон. – У нас всего пара минут.
Люк толкнул внутреннюю дверь, и его спутники вскочили в шлюз вслед за ним. Челнок оказался меньше, намного меньше кораблей, доставивших их семьи на Каспер. Было ясно, что с него сняли и системы жизнеобеспечения, и многое другое. Люк подумал о том огромном звездолете, с которого прилетел челнок, и о людях, ходивших по его гулким коридорам.
Там было больше людей, чем он мог сосчитать или даже представить себе. Людей из мира за снежной пустыней, за огромной вращающейся Станцией – воротами ко всей вселенной. Этот мир был где-то там, реальный, но чертовски недосягаемый. И это было несправедливо. Они имеют право сами выбирать свою судьбу, а не жить так, как решил за них кто-то другой.
Они побежали дальше, к кладовой, и – вот она. Камера глубокого сна, и внутри нее человек из другого мира.
– Мишель, у тебя код доступа, – напомнил Люк. Девушка кивнула и подошла к камере. Джейсон взглянул на свой хронометр.
– Мы не укладываемся во время, – предупредил он. – Эта штука взлетит раньше, чем мы успеем его вытащить.
– Заткнись! – рявкнул на него Люк.
В этот момент на боку камеры мигнул огонек, и слабый щелчок сообщил, что запор открыт. Джейсон и Мишель вместе торопливо подняли крышку. Тренчер лежал внутри, едва видимый под проводами и трубками. Из камеры шел сильный запах антисептика. «Какая гнусность, – подумал Люк, – столько лет держать человека в таком состоянии».
Хотя Тренчер был стар, Люк сразу заметил его сходство с Воном – сходство, которое сильно его нервировало. Люк быстро шагнул к камере и помог извлечь тело.
– Черт, уходим отсюда, скорее, – заторопил он друзей.
Двигатели челнока уже завыли, пол вибрировал под ногами. Если они не поспешат, судно взлетит вместе с ними и Тренчером. Голое тело старика было скользким от химических препаратов, и потребовались усилия всех троих, чтобы вытащить его из челнока на лед. Тонкий вой двигателей усилился до рева, и едва Мишель выпрыгнула из шлюза, корабль начал подниматься. Джейсон схватил девушку за руку, чтобы она не упала, и они побежали, бесцеремонно волоча тело Тренчера по льду, а из-под брюха челнока снова вырывался перегретый пар. Судно на глазах людей взмыло в небо, дверь шлюза автоматически закрылась, и челнок, набирая высоту, вернулся к первоначальной траектории полета.
– Не забудьте, – напомнил Люк, – теперь мы храним строгое радиомолчание. Если дома кто-нибудь попытается связаться с нами и мы ответим, наши координаты вычислят. Это понятно?
Остальные кивнули. Надо одеть старика, не то он замерзнет до смерти за считанные секунды, подумал Люк, потом вспомнил: все они – и Сэм, и его братья – продукты генной инженерии. Они уже не люди, а что-то другое. Они не умирают.
Тренчер все еще был без сознания – яростный град хлестал по голому телу. Люк и Мишель приподняли его, а Джейсон бросил свой рюкзак на снег и достал спальный мешок и термопростыни. Пусть старик неуязвим, но зачем подвергать его лишним мучениям? Потом они стали ждать.
«Ну, давай же, давай», – подумал Люк. Текли минуты, долгие, напряженные, но ни у кого из друзей не было ни желания, ни сил что-нибудь говорить. Мэтью уже должен был прилететь. А в долине по-прежнему свистел ледяной ветер.
«Его нет». Люка начала захлестывать паника. Он постарался не выдать своего облегчения, когда через несколько минут еще один челнок упал с неба и сел в сотне метров от них. Невозможно было увидеть, кто им управляет, но это мог быть только Мэтью. Это должен быть Мэтью.
Они потащили вялое тело Тренчера к ждущему судну. Тем временем шлюз открылся, и Мэтью выпрыгнул на лед.
Внеся Тренчера внутрь, они положили старика на диагностическую кушетку, и вчетвером смотрели, как медицинский блок челнока взялся за дело. У него кожа как лед, подумал Люк, а ведь они пробыли на морозе всего две минуты. Обычный человек, лишенный защиты в такой среде, за это время погиб бы. Но грудь Тренчера уже поднималась и опускалась с большей регулярностью, веки начали подергиваться, губы зашевелились. Люк взглянул на своих друзей, чтобы увидеть выражение их лиц.
«Вот так-то, – подумал он. – Судя по их виду, они не меньше меня испугались».
Ким
Такого Ким никогда еще не видела. Она знала, что Винсент умер. Но то, что сделал Элиас для его оживления, не имело ничего общего с известной в галактике медициной. Это действо наполнило Ким странным, почти сверхъестественным страхом. Винсент действительно умер, умер на руках у Элиаса, предсмертный хрип вырвался из его горла, жизнь покинула его навсегда. Его лицо разгладилось, превращаясь в маску.
А потом он вернулся.
Ким была рационалисткой. Все должно иметь разумное объяснение. В крошечной Хелласской колонии, где она родилась, нередко случались разрывы и обрушения туннелей. Ким по собственному неприятному опыту знала, как выглядит труп. Когда видишь подобную трагедию, труп перестает быть тайной.
Возможно, существовали методы для оживления мертвых через секунды или даже минуты после видимой кончины, но Ким не верила, что эти методы могут обладать такой… галлюциногенностью. Что они способны вызывать то глубокое чувство страха, какое охватило ее, чувство почти инстинктивного ужаса из-за присутствия чего-то. Ким почти поверила, что видела силуэт, мерцающий в воздухе. У нее возникло жуткое ощущение, что она стоит на краю чего-то огромного, глубокого и непознаваемого, что можно было бы увидеть, если хорошенько прищуриться.
Веки Винсента затрепетали, показывая белки глаз. Его грудь снова задвигалась, неровно, в первый раз за много минут. К этому времени колонна, в которой ехал их фургон, давно миновала лесную опушку. Теперь они катили по широкой травянистой равнине.
Элиас посмотрел на Ким, пожал плечами.
– Ему становится лучше.
Женщина не смогла сдержать дрожь в голосе:
– Я знаю, когда человек мертв. Винсент был мертв.
– Значит, недостаточно мертв, – ответил Элиас с чуть заметной усмешкой. – Я же сказал тебе, что надо мной экспериментировали.
Ким сглотнула.
– А больше ты ничего не хочешь мне сообщить? Про общение с дьяволом, например?
– Ну, можно и так сказать.
Даже в полосатой темноте фургона Элиас почувствовал, что выражение ее лица стало ледяным.
Сэм Рой
– Это твоих рук дело?
Плеть рассекла спину Сэма, нанося свежие раны. Красная человеческая кровь заблестела под солнцем Каспера. Ледяной ветер дул с горных вершин, обжигая кровоточащие края новых ран.
– Я знал, что это случится, – выдавил Сэм. – А ты не знал? Он замычал, сжимая губы, когда снова опустилась боль.
