А Дип, наоборот, подполз к девушкам, и ткнулся носом в спину Милэн. Девушки завизжали, старушка-приглядница начала ругаться, но Милэн объяснила, что гиктус на самом деле ее, и старушка разрешила оставить зверя у костра. Дип ныл, жалуясь, как тяжело возить Лапита на спине, да еще так медленно. Он не привык так много ходить, бегать проще.
Шумели высокие деревья. Из-под корней выползли маленькие люди, они были гармонично сложены, с черной кожей и большими черными глазами, в светлых одеждах из тонкой ткани. Главный погонщик велел разложить товары и начался торг.
Жена главного погонщика заметила букетик на ступеньках повозки и заметалась в поисках виновного или виновной. Долго еще никто не ложился спать. Дип заполз под повозку, слушал причитания и ругань госпожи погонщицы и посмеивался — не только ему досталось во время пути. Оказаться в подчинении такой фурии, как эта госпожа, намного хуже, чем возить на спине трусливого Лапита.
Госпожа Погонщица выпалила, тыкая пальцем в Милэн:
— Я знаю — это тебе тот маг, брат твоего жениха, принес цветы! Негодники! Ты плохая невеста! Но я буду следить за тобой. Я научу тебя целомудрию!
Милэн слушала и осознавала, что безопасность не стоит таких вечеров…
* * *
Рэлина и Кэргисс завтракали вдвоем в большой столовой. Служанки успели убрать и вымыть столовую после банкета, слуги отремонтировали мебель и вставили два выбитых стекла. Сегодня солнечным утром открыли все окна, чтобы проветрить задымленную, пропахшую спиртным комнату.
— Если император узнает, — с едкой усмешкой, растягивая слова, начал Кэргисс.
— Что узнает? — равнодушно спросила Рэлина, медленно ощипывая гроздь спелого пави.
Кэргисс видел, что сегодня умиротворение его сестры непробиваемо. Сегодня она необычайно спокойна и мечтательна.
— О твоем любовнике… — ехидно улыбнулся Кэргисс.
— Кроме тебя, некому сообщить ему такую новость, — улыбнулась Рэлина, — заодно и спросишь имена любовниц нашего венценосного покровителя.
— Кстати, я забыл сказать тебе о поручении от него, — Кэргисс поставил кубок с вином на стол, и слегка наклонился вперед, якобы для того чтобы сестра лучше слышала его, а на самом деле, чтобы лучше видеть выражение ее лица: — Император обязал меня передать тебе, что непременно хочет видеть великолепную Рэлину на балу в честь свадьбы его старшей дочери.
— Не ты ли надоумил его пригласить меня? — Рэлина насторожилась.
— Не совсем, — улыбнулся Кэргисс, — на самом деле поймали убийцу Лингира, его уже опознали Нарра и Алгар. Не хватает только твоего слова, чтобы его обезглавили. — Кэргисс провел ладонью по своей шее и дурашливо вывалил язык, — Представляешь, он был стражником в провинции, но за безупречную службу и выдающуюся внешность одна придворная дама поспособствовала переводу столь рьяного стражника в столицу, где его узнала твоя подруга.
— Так, я уже сыта… — проворчала Рэлина, бросила салфетку в брата и встала из-за стола, — завтра выезжаем. И не тычь свой нос во все прорехи, иначе я тебе его сломаю.
Кэргисс довольно поджал губы. Сестра разозлилась из-за того, что придется расстаться с вольной жизнью и любовником. Так ей и нужно. Это ведь из-за ее капризов он утратил свое выгодное положение при дворе. Если Рэлина вернется к императору, то и он, Кэргисс, может надеяться на продвижение вверх. Брат фаворитки, он уже и забыл, как это выгодно…
Рэлина бросила рубашку и штаны на кровать. Гэл проснулся, поднялся на локтях, осмотрел предложенную одежду, лениво спросил с улыбкой:
— С кого сняла?
— Не хами, — осадила его разбойница, — завтра утром едем в столицу, сможешь самолично лицезреть обезглавливание на большой Кровавой площади.
— И кого обезглавят? — По ее тону калтокиец понял, произошло что-то серьезное.
— Того, кто убил племянника императора, после того, как я его опознаю. Хотя мое опознание — формальность, его и так казнят.
— А у вас кроме обезглавливания предусматриваются другие казни, например, повешенье? — спросил Гэл садясь на кровати и закутываясь в одеяло.
Рэлина удивилась вопросу, села на кровать рядом с менестрелем, внимательно посмотрела ему в глаза, тихо поинтересовалась:
— А если тебе снести голову, ты оживешь?
— Разве уже больше некому головы рубить? — усмехнулся Гэл.
Рэлине было не до шуток, она снова повторила вопрос:
— А если я захочу и тебя отправить на плаху, за соучастие и пособничество?
— Озадачишь палача и зрителей, — правдиво ответил менестрель, — простым оружием из кованого металла мне голову не отрубить.
— А твоему другу?
— Не знаю… Я не уверен.
— Но ведь ты был мертв, весь в ранах, когда я тебя нашла. Чем тебя убили?
— Ну, нет, — жестко улыбнулся Гэл, — Должны у меня быть свои секреты.
— Но эти секреты для твоих настоящих врагов, судя по всему, давно не секреты, — уже раздраженно бросила Рэлина.
— Это не совсем мои секреты. Тот враг считает меня другим существом. Но средство на меня действует, — абстрактно ответил Гэл, и тут же спросил, — Ты можешь попросить императора заменить обезглавливанья на повешенье?
Рэлина хмыкнула:
— Ты меня толкаешь снова к нему в руки. Если я обращусь с такой просьбой к императору, он может и не посмотреть на нашу давнюю дружбу. А я свободой рисковать не собираюсь, особенно из-за странного колдуна и его неудачливого сотоварища. Ты останешься здесь, я вернусь через недели две. Сделаю все что смогу.
— Рэлина, я здесь не останусь.
— Я тебя в подвале закрою.
— Не говори глупостей, — Гэл коснулся ее плеча, погладил, улыбнулся, — твой подвал меня не удержит.
— Что ты намерен делать? — серьезно спрашивала Рэлина, стараясь не смотреть на него.
— Помогу ему сбежать, — Гэл притянул ее к себе.
Она уперлась ладонями в его грудь:
— Стоять. Это ты принадлежишь мне, а не я тебе. Забыл?
— Какая разница?
— Нет, ну невозможно… — она перестала сопротивляться, но еще вяло возмущалась, — почему бы мне не влюбиться в простого покладистого парня, нет, тянет к таким, как ты… Ну что ты делаешь?..
— Ты думала, я каменный?
— Я думала, ты скромный. Да и вправду тебя нельзя оставлять, у меня очень красивые служанки.
* * *
Всю ночь Лапит мечтал, как признается возлюбленной в своих чувствах. Ранним утром, когда все спали, навигатор проснулся, вышел из шатра искать Дипа. Хотел расспросить крахга о Милэн, узнать о ней как можно больше о том, что она любит, чего не любит, попросить совета. Шел между повозками, мимо похожих на холмы спящих тягловых харапов, мимо колес, у которых, свернувшись клубком, спали гиктусы, мимо тюков с товарами, уздечек и седел, звал Дипа. Вот тогда его оглушили.
