Кальяри меня уже ждал.
— Доброе утро, синьор Кальяри.
— Доброе утро. Пойдем, я научу тебя седлать лошадь.
Вулкан был рад меня видеть. Благосклонно приняв большое яблоко, конь дал пару советов, как его следует седлать. Так что справился я неплохо.
На манеже уже сидели в седлах трое мальчишек немного помладше меня. Мое появление в компании Вулкана произвело на них впечатление, но смотрели они хмуро.
— Садись верхом и отпусти повод. Трогать его руками нельзя.
Мы поехали по кругу. Кальяри стоял в центре с длиннющим кнутом в руках. Хм. С помощью Вулкана мне пока удавалось вовремя выполнять все команды, а равновесие я держал безо всяких усилий. В кемпо есть упражнения намного сложнее.
Вдруг, когда мы переходили на крупную рысь, Кальяри щелкнул кнутом, и на руке у мальчишки, который ехал напротив меня, появилась ярко красная полоса: он не удержал равновесия и схватился за повод. Парень смолчал, но ожег меня таким злющим взглядом… Я-то тут при чем? Хотя… Больно, обидно, при всех — а тут еще этот столичный хлыщ, первый раз сидит в седле, и все у него получается. Руку жалко, но придется принести ее в жертву.
«Вулкан, встряхни меня как следует».
Конь обиделся: он признал меня хозяином и не хотел причинять мне неудобства. Я скомандовал еще раз и потверже. Ах, так! Вулкан меня встряхнул. За повод я схватился ну очень натурально.
— Руки! — закричал Кальяри.
Черт бы его побрал! Я остановился и демонстративно подобрал поводья. Потом посмотрел ему в глаза.
— Я не больной и не калека, и щадить себя не просил! — отчеканил я и протянул руку к центру круга.
Как долго он замахивается… Щелк! На руке пониже локтя образовался двойной алый браслет. Легким движением коленей я послал недоумевающего Вулкана вперед. Теперь я здесь свой. Или, по крайней мере, могу стать своим.
Тренировка кончилась почти в восемь утра.
— А ты ничего, не плакса, — одобрительно сказал мне один из ребят, когда мы вели коней в денники, — тебя как зовут?
— Энрик, а тебя?
— Меня Стефан, а это Пьетро и Джованни, — представил он своих приятелей.
Хм, сразу три самых распространенных на Этне имени.
Лошадей теперь надо расседлать и вычистить. Помощь Вулкана больше не понадобилась: советы мне давали все трое моих новых знакомых. Когда работа была закончена, я почувствовал, что в животе у меня идет война, не иначе.
— Айда ко мне завтракать, — предложил я.
— А можно? — спросил Стефан.
— Можно, — ответил я, — на этой неделе я тут самый главный.
— Нас и на порог-то не пустят! — заявил Пьетро.
— Кто не пустит?
— Ну этот… — Пьетро очень похоже изобразил вечно недовольную физиономию старого дворецкого.
— А мы его не спросим, — ответил я.
— Ладно, пошли, — решил Стефан.
Мы нахально продефилировали мимо дворецкого по мраморной лестнице на второй этаж. Навстречу нам шла вчерашняя горничная.
— Как ее зовут? — шепотом спросил я у Стефана.
— Анита.
Я кивнул. Поравнявшись с ней, я сказал:
— Доброе утро, Анита, будьте любезны, принесите нам завтрак на четверых в мои апартаменты через полчаса.
— Слушаюсь, синьор Энрик, — робко ответила девушка.
Кошмар! С этим надо что-то делать. Но не сейчас, сначала завтрак.
В гостиной сидел Фернан и что-то набирал на компьютере. Ребята робко поздоровались. Охранник критически оглядел четверых грязных по самые уши мальчишек.
— Жуть, — заявил он. — В ванну, все четверо.
— Ага, — сказал я, — а завтракать мы будем без тебя — раскомандовался! Пошли, ребята. Тут такой бассейн, все поместимся.
Я понимаю, конечно, ванна таких размеров доступна не всем — но что удивительного в пенящихся шампунях и стиральной машине? И следы от кнута — не только на руках, но и на спинах. («Тебе еще повезло, Кальяри зря не дерется, а вот Тео…») Что-то мне это место нравится все меньше и меньше.
После ванны я предложил всем закутаться в большие махровые халаты, пока стиральная машина не вернет нам наши шмотки. Всегда мечтал завтракать в халате, но проф этого бы не потерпел.
Завтрак был приготовлен, по-моему, не меньше чем на десятерых — не беда, мы умяли. За едой велся обычный разговор: «А вот у нас… А как у вас?» Бесценный источник информации. В процессе выяснилось, что на всем острове Ористано нет ни одной школы. Больница есть, кажется. Никто из ребят в ней не лежал и не знает никого, кто бы там лечился. Читать ребят научил синьор Кальяри, а вот некоторые из конюхов неграмотны. Мысль уехать с острова хотя бы на время никому не приходила в голову, а когда я прямо спросил, Стефан очень по-взрослому ответил: «На какие шиши?» Подробностей финансового положения своих семей ребята не знали. Хотя каких семей? Все трое оказались, во-первых, ровесниками, и было им по тринадцать, а не по одиннадцать, как сначала решил я. Во-вторых, они родились в один месяц у трех незамужних женщин: поварихи, ее помощницы и старшей горничной. Никто из ребят не знал, кто его отец. Приглядевшись, я понял: всех трех матерей соблазнил или, скорее, изнасиловал один и тот же человек. Не могли же сразу все три женщины забыть предохраниться. Вообще, во всем поместье не было ни одной нормальной семьи, пусть даже не зарегистрированной. Ни братьев, ни сестер ни у кого из ребят не было. О своем близком родстве они не догадывались.
Около десяти утра ребята разошлись: у каждого еще была работа по дому. А я сел за компьютер — почитать почту и полазать по интернету.
Письмо от профа было еще короче, чем моя записка: «Ористано никто не занимается». Потом шел адрес и пароль. Ух ты, мне дали какой-то допуск! А синьор Мигель откусил больше, чем может переварить. То есть как это — никто не занимается? Теперь я занимаюсь. Ладно, посмотрим. Официальная регистрация на сайте занимает не меньше времени, чем взлом. Сетчатка, отпечатки пальцев, вопросы типа: какой сорт груш я предпочитаю? Да я их все терпеть не могу! Ответ оказался правильным. Постарался проф для моего отождествления. Фф-ух! Наконец-то меня пропустили.
Итак, наша армия взяла под контроль две военные базы, порт и большой военный аэродром. В дела мирного населения она нарочито не вмешивалась. Все управляющие плантациями и директор конезавода, сиречь Кальяри, выразили свою лояльность. Каникатти ушли отсюда по мирному договору, так что они представили финансовую отчетность, которая легко проскочила через сито Центральной Бухгалтерии (организации гораздо более страшной, чем СБ). Никаких беспорядков на острове не наблюдалось. Попытки саботажа были бы просто самоубийственны: осенью все всплывет. Пристальное спутниковое наблюдение не выявило никаких признаков активности: деревья не вырубали, траву не жгли. Продукция консервных заводиков, имеющихся на каждой фруктовой плантации, легко проходила санитарный контроль. На конезаводе от невыясненных причин пала ценная лошадь арабской породы. Кличка «Рубин», родословная, беговые характеристики. Не важно. Я скачал протокол вскрытия для Фернана. Заболели еще несколько лошадей — перечисление, клички. Одну из них зовут «Чайка», хм.
