– Иду.
В дверях, повернувшись к Аэргону, Макс напоследок сказал:
– Если для того, чтобы он выкарабкался, потребуется его приколотить гвоздями к лежанке, я лично принесу молоток. Делайте все, что считаете нужным, лишь бы он выжил.
На стене, несмотря на дождь, было оживленно. Десятка два бойцов вглядывались в ночь, явно пытаясь разглядеть что-то интересное.
Макс, не разбираясь, с ходу прошипел:
– А ну все назад! Не высовывайте носы! Триллы не спят и дротиков у них хватает!
Гена, ухватив охотника за плечо, возбужденно произнес:
– Слушай!
Макс, уставившись в ночь, пожал плечами:
– Что слушать? Топоры стучат в их лагере, больше ничего не слышно. Все как обычно.
– Да погоди ты, может, опять начнут. Во! Начали!
Из темноты на ломаном восточном наречии с каким-то ужасающим, хрипящим акцентом, кто-то заорал:
– Открыть ваши двери! Сами открывать! Мы вас не убить! Кормить да! Убить нет! Всех кормить, никто не убить! Открывать сами! Быстро открывать! Или открывать мы! Когда мы открывать, то кормить нет, а убивать да! Всех убивать! Сами открыть! Быстро открыть двери! Мы открыть, вам плохо быть!
– Чего они там орут?
– Да что они могут орать… Предлагают нам открыть ворота. После этого обещают нам уход и заботу. Если не откроем, то они это сделают сами. И то, что произойдет потом, нам не понравится.
– Понятно, – кивнул Гена. – Первый раз слышу, чтобы эти твари разговаривали. Аж мороз по коже. Передай им что-нибудь хорошее от всех нас.
Макс сложил ладони рупором, заорал в сторону невидимого переговорщика:
– Хорошо. Мы откроем ворота. Утром откроем. Ночью не можем открывать, ночью мы спим.
Из темноты немедленно ответили:
– Открывать сейчас! И спать потом! Мы вас кормить! Мы вас не убивать! Открывать! Открывать быстро!
– Не, ребята, мы не торопимся. Сказал утром, значит, утром. Если у вас свербит в одном месте от нетерпения, то мы здесь ни при чем.
– Открывать сейчас! Нам надо заходить в двери сейчас! Быстро!
– Хватит орать. Вам что, больше заняться нечем? Так я вам придумаю развлечение. Разделите свое войско пополам. Одну часть назовите девочками, другую мальчиками. И до утра занимайтесь друг другом. А утром мы вам ворота откроем. Может быть…
– Моя не понимать! Моя войско не понимать! Открывать сейчас! Утром не открывать!
– Вот тебя, голосистого, с нетерпением ждут на женской половине вашей банды.
Гена, не выдержав, поинтересовался:
– О чем ты там с ними беседуешь?
– Обещаю им утром открыть ворота.
– На фиг?! Делать нечего, что ли?!
– Гена, неужто ты заподозрил меня в предательстве? Пусть до утра подождут, понадеются. Не будут ничего делать против нас. Хоть немного спокойного времени выгадаем. Может быть…
– Открывать дверь! Мы вас кормить! Сейчас кормить! И спать дальше!
Развернувшись к башне, Макс бросил через плечо:
– Если нам очень повезет, то Измаил они возьмут к завтрашнему вечеру. Молитесь, ребята, чтобы наши пришли на помощь – сами мы их не удержим.
* * *
«Арго» подошел к границе топи под утро. Здесь, напротив рыбацкой стоянки, его с нетерпением ждали. На суше стояло три десятка всадников, на воде «Находка» и «Варяг». Разгрузка бочонков и ящиков прошла быстро и без суеты. Боевые корабли пополнили свои поредевшие запасы, но основной груз забрала армия.
Завтра этот порох наверняка сожгут весь.
Завтра решится все.
Макс проснулся от истошных криков – что-то явно случилось. Встав, он без суеты принялся облачаться: что бы ни произошло, надо встретить это в полной боевой готовности. Гена, высунувшись в амбразуру – оттуда сочился призрачный предрассветный свет, – сонно буркнул:
– Похоже, твои друзья до утра не дотерпели.
– Светать уже начинает – дотерпели.
– Не пойму, чего там наши орут. Вроде спокойно все.
Откуда-то со стороны крепостного двора послышался резкий удар, потом что-то затрещало. Следом вновь в десять глоток заорали дозорные.
Макс, сунув завернутый лук за спину, скатился вниз, протиснулся через первый этаж, забитый проснувшимися воинами, выскочил во двор. Как раз вовремя – на его глазах с неба прилетел здоровенный булыжник, с чавканьем плюхнулся в грязь, подпрыгнул, гулко врезался в стену, рухнул вниз. Оценив его габариты, Макс присвистнул: полтора центнера минимум. Неудивительно, что пару бревен переломило будто спички.
– Всем! Бегом покинуть стены! Забейтесь в башни, на первые этажи, наверху лишь дозорные останьтесь!
Гена, выскочив вслед за Максом, предложил:
– У нас наверху две баллисты и две катапульты – может, их попробуем снарядами достать?
– Без толку. У них стационарные метательные машины, до них не добить, сам помнишь, вчера они их собирать начали. Надо спрятать народ от обстрела.
– Так они камни весь день, считай, вчера таскали. Разнесут нас по бревнышку и возьмут легко!
– У тебя есть лучшее предложение? Если нет, то бегом назад. Будем ждать помощи – сами мы против них ничего не сделаем.
– Да, может, уже и нет здесь никого! Может, мы одни только и есть, а остальных давно уже порубили!
– Сомневаюсь. Они не зря ночью вести переговоры пытались. Некогда им с нами время терять, вот и торопились. А причину спешки вижу одну – кто-то им очень мешает и этого кого-то они торопятся задавить. Но и нас бросить не могут.
– С чего ты это взял? Это хайты, это не люди – понять, что они думают, никто не сможет.
– Гена, кое в чем они ничуть не отличаются от нас. Пустой разговор – пошли в башню. Скорее, пока нам на голову такой чемодан не рухнул.
* * *
В этой войне многие важные вещи почему-то получались как-то сами собой, без каких-либо приказов или коллективных решений. К примеру, никто и никогда не ставил вопрос о совместном командовании войск Севера и Юга: почему-то командующим само собой стал Монах, и с этим никто не стал спорить. Вот и сейчас безо всяких обсуждений армии землян и восточников устроили общий лагерь, где все смешались в кучу. И это странно – ведь друг другу они не доверяли ни на грош.
С другой стороны, местность сама потребовала поступить именно так – сделать единый, компактный лагерь. Рельеф в этом краю был своеобразный – к Дунайке спускались многочисленные ветвящиеся балки, участки меж ними были ровными, как блин. Будто куски пирога нарезаны на тарелке.
Вот на одном из таких кусков и поставили лагерь. С юга Дунайка прикрывает, там не развернешься, с востока – глубокий овраг, с запада – крутая балка. Лишь с севера можно опасаться массированного нападения. Ну и если врагу не страшно атаковать вверх по склону, то и со стороны балки ударить могут.
Весь вечер не умолкали топоры. Ночью воины отдыхали, но на работы по укреплению лагеря Монах приказал пригнать все местное население. Народу здесь немного было, однако полторы сотни найти удалось – вот они и пахали всю ночь, отпустили их лишь перед рассветом.
