- Ужасно надоедает! - Он вдруг заговорил совсем другим тоном и уставился на нее. - Каждая минута кажется годом и все осточертевает, когда тебя нет со мною. - И снова откинулся в кресле, какой-то встревоженный, удрученный, с безнадежным видом теребя иноземную медаль, которая висела у него на груди в вырезе полураспахнутой рубахи.
- Но разве это скучно - заставлять крутиться легавых и ту особу, из-за которой мы оба потеряли Мун? - Ариенрод заставляла себя говорить преувеличенно бодрым тоном, превращая собственную боль в орудие наказания... Вот только кого она наказывала?
- Мне было бы куда веселее видеть результаты своих трудов, - пожал он плечами. - А эта ПалаТион по-прежнему на самой верхней ступеньке.
- Разумеется. И останется там до своего горького - ох, какого горького! конца. И каждый оставшийся день, вместо того чтобы одерживать победу за победой, она проживет, словно босиком ступая по битому стеклу... Останься завтра во дворце, и я позволю тебе присутствовать на нашей с ней встрече.
- Не хочу. - Он вдруг потупился. Ариенрод с изумлением увидела, как вспыхнуло его лицо. - Нет, не хочу я ее видеть. - Его руки пытались нашарить в кармашке на ремне, украшенном заклепками, то, чего он давным-давно уже не носил с собой.
- Как тебе будет угодно. Хорошо, правда, если бы ты еще и знал, что тебе угодно. - В голосе ее слышались одновременно и язвительность, и сочувствие. Но Спаркс ничего ей не ответил, и она продолжала:
- Надо отметить, что ПалаТион куда упрямее, чем я ожидала. Такая впечатлительная женщина, на мой взгляд, должна была бы давно уже сломаться. Она, видимо, получает откуда-то поддержку...
- Ее поддерживает Гундалину, один из инспекторов. Остальные его за это ненавидят, но ему на них наплевать; он, видите ли, считает себя лучше всех.
- Гундалину? Ах да... - Ариенрод глянула в свою записную книжку. - Это имя я запомню. И есть еще один инопланетянин, некий Нгенет; у него на дальнем побережье плантация. Насколько я понимаю, ПалаТион ездила к нему в гости. Этакая дружба сомнительного происхождения... - Она пригладила волосы и посмотрела на картину, висевшую прямо за спиной у Спаркса: белая пурга, бушующая над черными обледенелыми утесами и стремящаяся уничтожить и эти горы, и одинокое жилище одного из ее подданных - подданных Снежной королевы. - На его территории ведь. Охота никогда не проводилась, верно?
Звездный Бык выпрямился.
- Нет. Он же инопланетянин! Я думал, что мы не имеем права, раз он...
- Ты прав. К тому же, насколько я понимаю, он яростный противник охоты на меров. Но мне интересно: а что, если ты все-таки поохотишься в его заказнике, и ПалаТион не сможет тебя за это наказать?
Он засмеялся; прежней нерешительности как не бывало.
- Хорошая идея! И тем дело и закончится?
- Всего-то день работы. - Она улыбнулась. - И наша последняя Охота даст нам улов в несколько человеческих душ.
- Самая последняя... - Звездный Бык снова откинулся на спинку кресла, переплетя и стиснув пальцы рук. - Ты знаешь, я тут кое-что любопытное слышал. Вроде бы несколько дней назад к Сурсу ночью приходила таинственная гостья. И вроде бы это была ты. А еще говорят, что ты вроде бы не готова смириться с концом Зимы. - Он вскинул на нее глаза. - Ну, каковы слухи?
- Отличные. - Она кивнула, прислушиваясь к тишине, повисшей вокруг. Она была удивлена, но лишь отчасти. Она знала, откуда Спаркс черпает подобную информацию: от Персефоны и Герне. Хорошие источники, вот только странно, что намерения Снежной королевы оказываются настолько очевидными всем ее подданным. Придется повнимательнее следить за этой Персефоной.
- Ну что ж? - Звездный Бык обхватил колени руками. - Может что-нибудь пояснишь мне на сей счет? Или позволишь и дальше считать, что оба мы отправимся прямиком в море во время грядущего Фестиваля?
- О, ну разумеется я бы тебе сказала - и очень скоро! Я всего лишь хотела лишний раз услышать, как ты клянешься, что жить без меня не можешь.., драгоценная любовь моя! - Она подавила свой гнев с помощью последних трех слов, совершенно неожиданно вырвавшихся прямо у нее из сердца.
Спаркс встал, обошел стол, по краю отделанный серебром, и приблизился к ней. Но она покачала головой и отстраняющим жестом удержала его на расстояний.
- Сперва выслушай меня. Раз уж ты спросил, я хочу, чтоб ты знал. У меня действительно нет ни малейшего желания становиться покорной жертвой допотопного ритуала и видеть, как все, за что я так боролась, будет уничтожено и следом за мной брошено в море. Такого намерения у меня никогда не было. Клянусь всеми богами, которые никогда не существовали в моем мире, Тиамат не будет отброшена назад в пучину невежества и застоя, когда инопланетяне в очередной раз покинут ее!
- Но как ты можешь остановить все это? Ведь после отлета инопланетян мы утратим свою технологическую и энергетическую базу, рухнет сама основа нашего могущества... - Ей приятно было услышать это "мы", в котором звучала бессознательная мольба о помощи. - Ведь они специально уничтожат все. И тогда нам будет не удержать наступающее Лето - вместе со Сменой Времен Года неизбежно придет и власть островитян. Тиамат снова станет их миром.
- Да, основательно тебе промыли мозги! - грубо оборвала она его и махнула тяжелой от перстней рукой, как бы указывая на город, раскинувшийся за стеной. - Островитяне вскоре соберутся здесь, в столице, - ведь фестивали всегда проходят на территории Зимы. Нам нужно лишь застать их врасплох... Например, устроить небольшую эпидемию неведомой болезни, от которой мы, жители Зимы, убережемся благодаря чудесам инопланетной медицины. Лицо Звездного Быка исказилось.
- Ты хочешь сказать.., ты могла бы сделать такое? Но ведь непременно...
- Да и еще раз да! Ты что же, все еще так любишь этих невежественных суеверных варваров, что боишься пожертвовать даже несколькими из них ради будущего целой планеты? А ведь они заодно с инопланетянами, и у них есть подпольная организация, которая стремится подавить нас, жителей Зимы - тех, кто хочет сделать Тиамат полноправным членом Гегемонии. И, одержав победу, они будут править планетой целых сто лет, неужели ты этого хочешь? А не пришла ли и наша очередь побеждать?
- Да, но...
- Никаких "но". И инопланетяне, и дети Лета - разве те или другие сделали для тебя хоть что-то? Нет, все они тебя предали, бросили на произвол судьбы! Она видела, что ее слова задели Спаркса за живое, попали ему прямо в сердце, которое она так хорошо знала.
- Да, они меня предали. - Рот его был похож на прорезанную ножом щель. Ты права.., они заслуживают наказания - за все, что.., сделали. - Руки его стиснули ремень, точно когти зверя добычу. - Но как ты сможешь устроить такое, да еще чтобы легавые не пронюхали?
