— Ну, все, мы пошли… Как ты там, девочка моя? — хохотнул Пауль и зачем-то подпрыгнул на месте.
— Нормально…
— Ты там аккуратнее! Не отвлекайся! А то собирать тебя по кусочкам мне лично будет не очень приятно… — хохотнул Никас. — Мне ты нравишься в этой комплектации…
— Пасть прикрой — измажешься… Виола, дай ему по шее, а? А то мне что-то не нравятся его намеки…
— Разве я на что-то намекаю? — притворно удивился Никас. — Я всегда тебе говорил: как тебе наскучат твои хахали, я готов сравнительно за небольшие деньги завалиться с тобой в кровать… Или на траву…
— Ты неисправим… — на лице Виолы промелькнула тень легкого неудовольствия. — И как тебя Бренда терпит-то?
— А я для нее что-то вроде запасного варианта… — пожал плечами Никас. — Когда ей исполнится лет триста, она, наконец, поймет, что счастье ходило рядом…
— Слышь, счастье! Хватить болтать! Выходим! — Пауль, прервав словоизлияния друга, ощутимо врезал ему куда-то в область печени и первым вышел в коридор…
…Коридоры отеля казались вымершими — в межсезонье, и, тем более в период кризиса, заставившего все население Лиги думать о том, как побыстрее поменять коммы и сохранить свои сбережения и жизнь, развлекательная индустрия Парадизо переживала не лучшие времена. Правда, это никак не сказывалось на работе служб сумасшедшего по роскоши комплекса — коридор, по которому ребята прошли каких-то десять минут назад, полностью изменил интерьер, и стал похож на заброшенное много веков назад подземелье. Паутина, свешивающаяся почти до пола, потеки пробивающейся сквозь стены воды, полуприсыпанные песком черепа и грудные клетки выглядели так реально, что хотелось ускорить шаг. Впрочем, ребятам, настраивающимся на ликвидацию, было не до изысков голодизайна — они быстрым шагом добрались до лифта и, забравшись внутрь, слегка поплыли взглядами, настраивая организмы на боевой режим.
— Вот ее дверь… Десять секунд! — команда Пауля заставила их подобраться и слегка присесть…
Створка скользнула в сторону совершенно бесшумно. Пауль, скользнув в проем, уверенно двинулся в сторону гостиной, обозначенной на виртуальном плане — до двери в спальню, в которой спала Беолли, короче всего можно было добраться именно так.
— Так… Секундочку… — удивленный шепот Пауля заставил Джоуи напрячься: — У Беолли гости… Трое… Странно — и она спит?
— Мне это не нравится… — пробормотала Бренда.
— Ерунда… Если пройти вот так… — Никас изобразил предполагаемый маршрут на виртуальной схеме номера, — то мы сможем убрать ее так, что они ничего не заметят…
— Они знают, что мы тут… — внезапно сказала Виола. — Я в этом уверена…
— Похоже на то… — подключив анализатор мимики и блок УИ, поддакнула Бренда. — Уходите… Я вас подберу…
— Смеешься? — возмутился Никас. — Восемнадцать секунд, и Беолли — труп! Мы что, зря сюда летели? Хватит ля-ля! Начали…
Изображение в камере тут же задвигалось, и Бренда, тяжело вздохнув, на мгновение отвлеклась. Чтобы заложить новый вираж на взятом напрокат спортивном флаере: надо было продолжать изображать беззаботное веселье любителя экстремального спорта…
— О, наша девочка встала и идет навстречу! — хохотнул Пауль. — Виола, открывай дверь…
…Вспышка света, приглушенная фильтрами комма, оказалась такой яркой, что Джоуи мгновенно потеряла управление. Система безопасности флаера, почувствовав, что машина перешла в неуправляемый полет, плавно перевела машину в пологое снижение, постепенно снижая скорость, а его хозяйка, сидя за джойстиками управления, затыкала уши, чтобы не слышать диких криков сгорающих в огне друзей.
— Ненавижу!!! Как же я вас ненавижу!!! — глотая слезы, бормотала она, широко открытыми глазами глядя, как катаются по полу те, кто еще недавно радовались жизни.
Изображение с камер умирающих ребят стали пропадать одно за другим, и вскоре единственным работающим каналом, продолжающим передавать информацию, остался канал связи с Лией.
— А с тобой-то что? — с трудом поняв, что изображение на нем статично, пробормотала Бренда, и включила перемотку.
— Стазис-поле… Однозначно… — просмотрев пятиминутный кусок записи, прошипела она, и взяла управление почти приземлившимся флаером на себя. — Мало вам ребят, так еще и Лию подавай? Ладно, поглядим на вас поближе…
— Оставайся на месте и не дури! — голос, раздавшийся из аудиосистемы номера, заставил меня выйти из ступора и оглядеться по сторонам. Людей поблизости не ощущалось. Подключившись к системе безопасности отеля, я быстренько отследил местонахождение говорящих, потом добрался до базы данных с камер слежения и скачал на свой комм файл с записью всего, что происходило в нашем номере с момента моего ухода. Лицо человека, который оказался ответственным за смерть моей девочки, мгновенно запылало красным — система идентификации выдала стопроцентное совпадение с параметрами, имеющимися в еще одном файле. В том, который я скачал у Вердена по прямому подключению. Генерал Сеченов, начальник подразделения «Зет». Человек, который, по мнению капитана Кайма, вел двойную игру, и решил встать во главе расследуемого заговора, чтобы использовать возможности зомбированного человечества в своих целях. Человек, который в эту минуту, находясь в полукилометре от отеля, в бункере под здоровенным торговым центром, пытался приказать мне не двигаться!
— Не обещаю… — буркнул я, и отключил внешний доступ к камерам. Потом сорвался с места и выбежал в коридор.
Заблокировать лифт им, естественно, не удалось — программисты, подключенные генералом к работе, не имели такой форы, как я, и поэтому безнадежно опаздывали. Моя «Паранойя» поработала на славу: все возможные лазейки в СБ отеля были мною перекрыты еще четыре дня назад. Правда, те, кто пришел за Элли, все-таки хакнули систему, но… им сейчас было не до повторения своего подвига. А я был зол, и располагал временем для того, чтобы противодействовать виртуальным атакам пытающихся взять под контроль отель «Зет»-овцев.
Пока процессор комма занимался защитой, я судорожно анализировал свои возможности: кроме желания отомстить Сеченову у меня возникли серьезные личные претензии к тем, кто послал в отель убийц. И то, что де-юре убили Элли не они, меня практически не волновало. Задвинутое в дальний угол сознания бешенство пыталось меня подстегивать, но безуспешно: холодное, запредельное спокойствие, в котором я пребывал, не давало мне отвлекаться на все, что мешало двигаться к цели.
— Одиннадцать минут сорок три секунды… — таймер времени наиболее вероятного момента активации моего САБСа, выведенный на сетчатку правого глаза, заставлял шевелиться в предельном для меня темпе.
