– Подожди, командир! – Бай сощурилась, что-то вспоминая. – А при каких обстоятельствах оно ожило год назад? Только точно, Вик, со всеми деталями! Ты ведь проводил как бы следственный эксперимент?
– Ну, молодежь вышла во двор. Было совершенно темно, поэтому они взяли с собой два фонаря. Мощных, с большими и емкими батареями и сильными рефлекторами. При свете лампы со столба, стоящего возле дома, они сбили замок с дверей и зашли в сарай. Я был там примерно в то же время – без дополнительных источников света рассмотреть что-то трудно. А пропавшим студентам нужно было снять мешковину, сбить доски со столбов, убрать все это в сторону… Так что они пользовались фонарями, и поэтому сделали все это, думаю, быстро…
– А если этому хищнику как раз и был необходим свет? – вмешался Поперечный. – Чтобы ожить и начать охотиться?
– Но автомобиль-то выходил на охоту только ночью, в полной темноте! – резонно заметил Терёшин. Он уже вполне освоился и чувствовал себя непринужденно. – Что же, ему нужен обязательно искусственный свет?
– Постойте! – Бай вдруг, что называется, осенило. – А если это…
– х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-
Майк и Ада, получившее от Бай некую дополнительную информацию, ввели в машину уточненные признаки идентифицируемого существа.
Теперь они пытались найти живое существо, не имеющее своей определенной формы, но способное копировать любые формы окружающей среды, способное генерировать какой-то вид излучения, воздействующее на другие существа и, хищное, ведущее ночной образ жизни, обязательно нуждающееся для активизации в искусственном (или естественном дневном) свете.
Возможно, не появившееся и развившееся естественным образом в результате эволюции, а созданное руками разумных существ – на этом признаке настаивала Бай.
Среди ранее найденных компьютером сотен живых существ, идентифицировать нужное было делом нескольких минут.
– Мы нашли его! – сообщил Майк спустя несколько часов. – Это – действительно искусственные создания, гибрид животного и хищного растения, вроде нашей болотной росянки. Их называли, если перевести на наш язык, «серые тени в ночной тьме». Такое вот поэтическое название. А создали их в нашей, 16-ой Галактике. Звездная система в созвездии, похожем на голову хищного ящера. Мы с Адой назвали его «Голова Жвана».
Как видно, Майк и его подруга тоже не были лишены некоего флера романтизма.
– От Земли до созвездия Голова Жвана лететь со скоростью света 1370 лет. По галактическим меркам – это совсем рядышком.
Пэт, бывший доктор нашего отряда, вместе с Адой на Победителе уже там – я перебросил их. Доктор займется практическими исследованиями, а Ада прямо там на бортовом компьютере будет обрабатывать информацию. Так что ждите – скоро все мы будем знать всё.
На всякий случай Майк перебросил дока Пэта и Аду к точке цели – планете голубой звезды в созвездии Голова Жвана не абы в чем, а в старом добром Победителе. Этот корабль, многократно использовавшийся бойцами ОГП в качестве исследовательского, по его мнению, обязательно должен был и на этот раз принести удачу.
С ним был полностью согласен док Пэт.
Петр Адамов, до приглашения в Отряд два года назад был когда-то прекрасным врачом-хирургом, но за алкоголизм его лишили диплома, и ученой степени. Тогда в свои 39 лет он выглядел просто потрепанным жизнью бомжем; галактианские ученые преобразовали его и всех остальных землян – будущих бойцов ОДП в специальных аппаратах. Они вылечили их, вернули утерянные полезные навыки и снабдили всеми необходимым в будущем знаниями и умениями. Уже в отряде Пэт увлекся исследовательской работой, и фактически возглавил это направлении в деятельности отряда (обо всем этом читать в романе У Крайней Линии, или Проклятые Души).
Вместе с Майком Пэт обеспечил исследовательский корабль всем необходимым: для этого предварительно Майку пришлось покопаться в базах данных и помочь Аде «овеществить» нужную информацию, материализовав многочисленные и на первый взгляд – странные аппараты, механизмы и прочее необходимое для автономных исследований снаряжение. Все это было загружено в Победитель, после чего место в корабле занял экипаж, и Майк отправил экспедицию прямо в созвездие Голова Жвана.
Пэту предстояло работать на поверхности исследуемых планет.
Ада должна была заниматься привычным делом – священнодействовать у клавиатуры корабельного компьютера.
Конечно, Майк предпочел бы отправиться сам. Но на последней встрече Предшественники мягко покритиковали руководителей отряда, которые как-то пассивно и «без огонька» участвуют в экспериментах. А некоторые и вообще уклоняются от такового участия. При этом перепоручают свои обязанности помощникам…
Майк, естественно, намек понял. И не стал, как мы обычно говорим, «нарываться». А так как никакого риска, на его взгляд, в предстоящем исследовании системы голубой звезды не было, он с чистой совестью поручил обязанности системного программиста экспедиции Аде.
Чему та, конечно же, обрадовалась.
Информация, содержащаяся в представленном ею и Пэтом отчете, сводилась к следующему.
Планета этой звезды была удивительно похожа на Землю. У Пэта эта схожесть вызвала чувство, напоминающее оторопь. Переросшая позднее в горькое сожаление.
Голубое с легким зеленоватым оттенком небо, по которому величественно плыли пышные белые, с желтоватыми закраинами, облака.
Зеленые растения, причем некоторые – лиственные, иные же – с хвоей: доктор столкнулся однажды даже с небольшой чащицей напоминающих кипарисы деревьев. И долго стоял возле них, печально опустив голову. Как и на Земле, повсюду вокруг кипарисов возвышались могильные холмики; доктору Адамову на какое-то время показалось, что он находится на бакинском кладбище, на родной планете, в любимом городе Баку, откуда он был родом. Именно там на центральном мемориальном кладбище везде возвышались высоченные стройные кипарисы, печально шуршащие хвоей под порывами ветра, почти постоянно дующего с поверхности Каспийского моря в сторону Апшеронского полуострова…
Вот после этого момента он и почувствовал чувство сожаления из-за схожести этого далекого мира с его родной планетой.
И всё прочее напоминало о Родине. Насекомые, ползающие и летающие. Он, например, увидел сидевшую на цветке стрекозу и подошел поближе. И убедился – действительно на вид – обыкновенная стрекоза!
