Лазеры-мечи непрестанно крутились вокруг викинга, дорвавшегося до настоящей битвы. Крепкая, хотя и еле ощущаемая узда нисколько не мешала ему - лишь направляла. Плёночные разделёныши остановились перед этой странной силой, которая не подпускала к себе и недвусмысленно грозила смертью. Но и викингу пришлось остановиться. Если он самонадеянно побежит дальше, разделёныши скользнут к телам мёртвых слизняков - мало того, что сожрут вожделенную добычу, так ещё и через секунды, нажравшись, увеличатся в размерах.
Викинг пытался обстрелять их издалека - из огнемёта. Кажется, даже задел один. Увы… Разделёныши метались стаей пираний, не давая пристреляться, а прямые лучи лазеров не рассчитаны на такую скорость мишеней. Гранат бы… Гранат…
Пат. Что делать?
Попытаться напугать размножившуюся плёнку и за время паузы обкорнать лапы слизняков, прихватив их клешни? Разделёныши только этого и ждут - чтобы человек занялся хоть чем-то. Или всё же попытаться отрубить, а потом драпать со всех ног? Чёрт… План, казавшийся почти идеальным, затрещал по швам.
Пока я думал, совершенно отчётливо понимая, что зашёл в настоящий тупик, викинг втихаря свирепел, наполняясь невиданной яростью. Ещё бы - его остановили в миг торжества! В миг, когда он чувствовал себя на вершине мощи!.. Ярость подпитывалась всё ещё упорядоченно поступающим к нему боевым менталом. Даже я вскоре прочувствовал, что могу просто взорваться, если не перейду к активным действиям.
Упорядоченный поток ментала. Подошва ботинка, врезавшая по плите. Разрушительная патология. Берсерк, который превращает нормального человека в воинственного дикаря!.. Вот оно! Энергия сама по себе лишь сила! А созидательная или разрушительная - это зависит от того, как её используют!
Викинг услышал мои размышления. Первым делом отключил лазеры. Угасли лучи. Я думал, плёнка в лице разделёнышей кинется на него сразу. Но плёнка тоже разумна пусть её разумность нам, человечеству, не определить с бухты-барахты. Так что разделёныши при виде опустившего оружие человека замерли.
Кое-чему он научился не только от своего хозяина, но и от меня. Его голова поднималась медленно - одновременно с руками, в которых зажаты насторожённо притихшие лазеры. Руки, обляпанные размазанной кровью, слегка полусогнуты и дрожат от напряжения, словно стараются удержать неимоверную тяжесть. Впрочем, так оно и есть. По рукам - по ноющим от боли мышцам, по разорванной коже с застывающей на ней кровью, внутри тока самой крови мчалась, скапливаясь на запястьях, ментальная энергия, меняя первоначально нейтральный характер на деструктивные характеристики. Кисти будто взбухали и опадали в ритм пульсирующей крови. Вскоре стволы лазеров заалели мягким огнём, который можно увидеть уже и невооружённым глазом, но на который страшно смотреть - так резал он глаза.
Руки медленно развели в стороны лазеры-мечи. Игрушки богов! Викинг это знал. Не обращая внимания на насторожившихся разделёнышей, он, дорвавшийся до идеальной мощи, жестко сблизил "клинки" - остриями в потолок. Не в силах сдержать эмоций, он снова по-звериному зарычал, когда скрестившиеся "клинки" пропороли изуродованное взрывами покрытие - и оно рухнуло на противоположной половине полигона. Всполошённые разделёныши суматошно разлетелись в поднявшейся пыльной буре, будто подхваченные ворвавшимся в зал ветром.
А викинг всё сводил и разводил руки - очень трудно, вздымая неслыханную божественную тяжесть и упиваясь ею, чувствуя себя богом! Главное было - держать "клинки" вверх, над мечущимися разделёнышами, чтобы боевой ментал не подпускал их к выходу из необычной ловушки, чтобы деструктивная энергия падала, накрывая тварь ливневым покрывалом, и смывала, сжигала её, не давая ни малейшей зацепки, ни малейшей бреши, из которой та могла бы выскользнуть.
Викинг кричал от боли и торжества, и я надрывно и хрипло кричал вместе с ним, потому что, переполненный энергией, только в крике мог выплеснуть часть того, что раздирало меня самого, пыталось разрушить мой мозг и моё тело и всё-таки было прекрасно!..
… Темнота. Призрачно шаркающие шаги уходящего воина, всласть напившегося божественной мощи и счастья высокой битвы. Капли дождя, буднично отмеряющие секунды затишья после шторма. Откуда здесь, на Сцилле, дождь?..
Сиплое дыхание. Совсем рядом. Я сам.
"Брис. Мартин не чувствует твари. Ты убил её".
Хотел ответить, что знаю. Только сил не хватает для даже мысленного ответа.
Медленно, с трудом двигая отяжелевшие - не ноги, а чугунные столбы, подошёл к ближайшему трупу слизняка и понял, что не в силах не то чтобы отрубить ему клешню, но даже поднять тесак для этого движения. Сдулся напрочь. Стоял, наверное, века перед слизнячьей тушей, когда за спиной услышал возню, погромыхивание, быстрые шаги нескольких человек и, наконец, обеспокоенный голос Вестара:
- Брис, с тобой всё в порядке?
- Ага… - прохрипел я, морщась от ветра, уже свободно гуляющего по руинам зала и сухой пылью только что хлестнувшего по израненным рукам. Прохрипел и закашлялся. Маски-то на мне давно нет. И даже не помню, когда и где её потерял.
Вестару не удивился. Теперь понятным стало виноватое выражение на лицах Таис и Мартина: дети всё-таки решились не отпускать меня в одиночку в здание полигона. А поскольку я приказал им не двигаться с места, чтобы обезопасить меня, они вызвали подмогу с платформы. Только подмога приехала позже.
Теперь-то, обессилевший, я благодарен им за вызов втихомолку от меня.
Доминик вынул из моих рук тесак и пошёл к слизняку. Там стоял ещё один человек, кажется, Никас. Вестар вынул из кармана маску и надел на меня, после чего почти взвалил меня себе на плечо и потащил через весь зал полигона, осторожно ступая среди обломков и довольно больших плит. Буркнул только:
- Мы там джип поставили. Не через ту же дыру тебя волочь…
Сидящие в салоне джипа Таис и Мартин чуть пригнулись, когда я взглянул на них. Но я только криво ухмыльнулся им, надеясь, что не испугал. Вестар свалил меня на одну из скамеек и немедленно распотрошил медпакет.
- Почему ты нам ничего не сказал?
- А вы бы рискнули… из-за Карла?
- Тем более - из-за него! Зачем?
- Он живой?
- Живой ещё. Правда…
- Надо поторопиться. Он нужен нам живым.
- Брис, не темни - зачем?
- Потом. Ладно? Тяжеловато что-то мне.
- Когда приедем на платформу, попробуй о чём-то промолчать!
Он ввёл мне восстанавливающие препараты, пока Таис дезинфицировала мне все рваные царапины на руках. Мартин чинно сидел на скамье напротив - маленький мальчик в белом комбинезоне, со странной, выбритой головой и красноватыми отпечатками на лице от очков - по носу и скулам. Только видящий, как Таис назвала меня, мог разглядеть, что он напряжён, настороже и готов к прыжку, если что.
