— Думаешь, Моррис открыл секрет вируса? Ха! А если и так, он не настолько глуп, чтобы болтать. Зачем он будет нужен, тому же Джо? Только теперь Моррис стал важнее для Хэнка и ребят из безопасности, даже не из–за вируса, а чтобы остановить Джо и ему подобных. Мне и делать ничего не надо, они сами все решат за меня, или для меня!
Циничность Роя ничуть не удивила Сару. Он заботился не о бессмертии своего имени, а комфортабельном бессмертии тела, и здесь нет места глупым моральным принципам в борьбе с конкурентами. Он явно собирался остаться единственным хранителем секрета бессмертия. Настораживала необоснованная заносчивость и чрезмерная самоуверенность вернуть власть в свои руки, после разрешения ситуации с Моррисом, как будто тот был единственным препятствием. Все говорило как раз об обратном, борьба за бессмертие приобретала все более бескомпромиссные формы, и Моррис здесь ничего не менял. Карантин, закрытые границы, полный контроль над системой здравоохранения могли быть лишь первым, вынужденным шагом, предпринятым под влиянием обстоятельств, к грядущему полному контролю над бессмертием. Сара не стала разубеждать Роя в его заблуждении, но именно поэтому и решила рискнуть встретиться с Марком. Вероятно, это последний шанс проскочить в просвет быстро захлопывающихся дверей и ускользнуть от неминуемого рабства предстоящей вечности. Шанс, конечно, оставался только при условии, что Рой не ошибался насчет Морриса, а Давид в отношении Марка. Куда все–таки пропал Давид? Ей никак нельзя ошибиться с Марком. Одно хорошо, теперь Сара знала, какое может сделать ему предложение. До этого момента у нее были только смутные представления, о чем с ним разговаривать.
Еле успев проскочить перекресток на желтый сигнал светофора, Сара перестроилась в соседнюю полосу в попытке обогнать медленно набирающий скорость «Рено». Дорога круто пошла на подъем, но где–то впереди, за поворотом, должна начаться дополнительная полоса для медленного транспорта, и очередь из машин немного рассосалась. Радостно рявкнув, «Субару» бросилась вперед. Она практически поравнялась с еле забирающимся вверх тяжелым грузовиком, когда из–за него, игнорируя все правила и без всякого предупреждения, на ее полосу выскочил доисторический микроавтобус. Саре пришлось резко затормозить, и она вновь уткнулась в очередную выхлопную трубу. Мотивы водителя микроавтобуса, если они вообще были, осмыслению не поддавались. На подъеме он двигался едва ли быстрее грузовика, неистово ревел и выбрасывал сизые клубы дыма. «Рено» пристроился рядом с Сарой, и за ними начал быстро расти длинный хвост. После нескольких минут недоумения, для всех стала очевидна бессмысленная и непоколебимая решимость водителя микроавтобуса любой ценой обогнать грузовик. Невзирая на длинную очередь, уступать дорогу он не собирался. Раздражение очереди выплескивалось гудками и сигналами фар, но было бессильно изменить его намерения. Вибрируя всем корпусом, микроавтобус с завидным упорством тащился параллельно грузовику.
Наконец появилась дополнительная полоса, но теперь грузовик долго не мог поменять полосу из–за машин, выскакивающих из задних рядов очереди на дополнительную полосу для обгона всей кавалькады сразу. Началось хаотичное прыганье между полос, которое ситуацию ничуть не улучшило, но каждый надеялся оказаться впереди остальных. Сара попыталась втиснуться между грузовиком и «Рено», но он ей не дал и настолько прижался к грузовику, что почти касался его бампером. С досады Сара плюнула на всех, вдавила педаль газа в пол и вырулила на встречную полосу. Фыркнув и чуть подпрыгнув, машина резко пошла на обгон и несколько секунд наслаждалась свободой, прежде чем вернуться в общую колею. Два километра поток шел тремя ровными линиями, но скоро опять пошли заторы. Дорога заканчивалась Т–образным перекрестком со светофором, но за километр до него сужалась снова до двух полос. Машины сновали между полос, стараясь обгонять очередь и заранее попасть в нужную им полосу. Такие «умники» раздражали, их старались не пускать «дисциплинированные» водители, причем при возможности, они сами были не прочь перескочить в соседнюю полосу. В результате бутылочное горлышко дороги в дополнение получало многочисленные мини–пробки еще на подъезде к нему, когда наглость и бесцеремонность рассматривались как умение водить машину лучше других и часто полностью останавливало и так медленное движение.
Краем глаза Сара заметила догнавший ее «Рено». Теперь он попытался вклиниться перед ней, но не успел, застряв носом между двух полос. Переключившийся впереди светофор остановил движение, и только крайняя полоса начала освобождаться по зеленой стрелке. Воспользовавшись моментом, Сара обогнула «Рено», борющийся за место под светофором, и устремилась вперед, но движение ожило, и машины, как жуки, зашевелились по всей дороге. Сара поспешила вернуться в свою полосу до столпотворения перед самым перекрестком, но вновь оказавшийся рядом «Рено» был явно обижен ее маневрами и снова откровенно препятствовал ее перестроению, стараясь полностью выжать ее с дороги и двигаясь практически между двух полос. Заметив открывшееся пространство сразу за ним в третьей полосе, его действия вызвали лишь презрительную усмешку Сары. Она неожиданно нажала на тормоз, лихо перестроилась сзади за ним через обе полосы и через секунду уже оказалась впереди, но с другой стороны. Такие действия, да еще женщины, видимо, окончательно расстроили неуклюжего «Рено среднего возраста». Достав блокиратор рулевого колеса, он высунул его в открытое окно и, как шпагой, пытал ткнуть им в субару Сары. Подобного Сара на дорогах еще не встречала! От удивления ее даже не возмутили его действия. Рено вновь застрял и остался позади.
Продолжая качать головой, Сара попыталась угадать, в какой полосе лучше остаться. Ее полоса двигалась чуть быстрее, но из нее поворот разрешен в обоих направлениях, а значит, есть риск застрять на красную стрелку. Немного высунувшись на встречную полосу, она не увидела впереди машин, сигналящих направо, и решила остаться в своей полосе.
Желтый сигнал светофора горел великолепно долго, но на этот раз Саре не удалось проскочить перекресток из–за послушно остановившейся впереди машины. С легкой завистью она проводила взглядом трех или четырех «умников», вовремя протиснувшихся на соседнюю полосу. Немного поразмыслив, светофор опять позеленел, почему–то оставив красную стрелку направо. Начав движение, Саре тут же пришлось нажать на тормоз.
— Идиот! Теперь он сигналит! — прорычала вслух Сара.
Впереди стоящая машина, как ни в чем не бывало, осталась стоять на месте, лишь теперь включив сигнал правого поворота. Саре почудилось, что она услышала волну ругательств, прошелестевшую по всему ряду машин. В зеркало заднего вида она наблюдала, как несколько автомобилей из ее ряда одновременно пытались протиснуться в несуществующие промежутки между машин, поворачивающих налево по соседней полосе. Движение вновь окончательно застопорилось, пока они пытались разобраться между собой. Зеленый издевательски горел, машины стояли в пробке. Она почти добралась до адреса Марка и осталась на месте, положив голову на подголовник и считая, сколько раз успеет мигнуть лампочка указателя поворота. Риск встречи с Марком уже не казался слишком серьезным, игра снова стоила свеч, а сама Сара ощутила прилив желания и уверенности в своих действиях.
