— Чтобы спасти мир, — спокойно ответил Нолу.
— Спасти? Убив почти всех его жителей?
— Да, это был наиболее простой и верный способ.
— Но… Почему? Что же это за спасение — убивать тех, кому хочешь помочь?
— Я спасал не каждого отдельного зарта, — сказал Нолу. — Я спасал весь мир.
— От чего? — уже спокойнее произнес Ирв, не глядя на Нолу, — как-то не хотелось смотреть на него.
— Я хотел спасти зартов от них же самих. Это обычно дело, когда в мире становится слишком много зла и корысти. Никто, кроме самих жителей, не создает этого, но и спасать нужно их.
— Вот как? — тихо проговорил Ирв.
— Пустынники были отличным инструментом, — продолжал Нолу. — Они сделали все именно так, как было нужно, в точности, как я задумал.
— Убили большую часть зартов, — так же тихо произнес Ирв.
— Да, — Нолу был ничуть не смущен. — Они убивали в первую очередь тех, кто был наиболее активен и выделялся среди других. Таким образом, в мире осталась просто толпа, серая масса зартов, достаточно податливых и готовых к тому, чтобы стать другими.
— И ты переделывал их, заставляя думать над вопросами, — Ирв смотрел в огонь и говорил, словно бы обращаясь к огню.
— Я не заставляю, я просто использую в их интересах их же корысть, жажду получать все, что можно. Но в данном случае это идет им на пользу. Они думают! — Нолу улыбнулся, довольный своей затеей.
— Но ты устроил катастрофу, разрушил мир и убил почти всех жителей ради этого, — проговорил Ирв.
— Ну и что? — с искренним непониманием сказал Нолу. — Ведь ваш Бог тоже устроил потоп, и после этого осталось гораздо меньше людей. Тем не менее это не мешает вам считать его добрым и милостивым. Разве не так?
— Но ведь это Бог, — проговорил Ирв.
— Да. И он устроил потоп. Кстати, примерно с той же целью, с которой я наслал пустынников на этот мир. Вода или бестелесные твари — какая разница?
— Но… — Ирв не знал, что сказать. — Неужели ты и вправду считаешь себя богом?
— Зарты говорят так. Я не считаю нужным возражать им.
— А ты? Ты сам, кем ты себя считаешь? — Ирв повернул голову и смотрел на него.
— Ты спрашиваешь, не для того чтобы узнать, — спокойно ответил Нолу. — И мой ответ не будет иметь значения — у тебя уже есть свой.
— Конечно. Неужели я могу всерьез поверить в это?
Нолу вздохнул.
— Ты не веришь в Бога, потому что никогда не видел его, — сказал он. — Но ты не веришь в меня, потому что я перед тобой.
— Ты тот, кто убил мир.
— Нет. Я изменил мир.
Ирв покачал головой.
— Ты с таким удовольствием говоришь об этом, — мрачно произнес он. — Похоже, тебе нравилось смотреть, как приведенные тобой пустынники убивали зартов.
Легкая улыбка промелькнула на лице Нолу.
— Тебе знакомо это чувство, да?
Ирв опустил глаза.
— Я не хотел этого, — проговорил он. — Вернее… В общем, все вышло случайно, я сожалею…
— Возможно.
— Но ведь ты сделал это обдуманно, а я просто вынужден был защищаться.
— Да, — кивнул Нолу. — Но что до этого мертвым зартам? Они все убиты пустынниками.
Ирв молчал, не желая спорить. Все было так и не так. Наверное, можно было бы начать говорить об этом и в конце концов оправдать себя. Но Нолу был прав: мертвые зарты так и останутся мертвыми. Навсегда. Ирв молчал.
Огонь горел в ночи. Нолу подбросил дров в костер.
— Выходит, убрав пустынников, я разрушил то, что ты сделал в этом мире? — сказал Ирв, глядя, как искры поднимаются над пламенем.
— Нет, — улыбнулся Нолу. — Зартам уже пора было избавиться от них.
— Да? Как же теперь твои вопросы?
— Думаю, что зарты еще будут задавать их. А вообще пора им жить своим умом. Что-то мне начинает надоедать этот мир.
— Ты говоришь об этом, как об игрушке.
— Нет. Просто все, что было можно, я уже сделал. Нельзя все время кормить их с ложечки. Зартам нужно начинать жить самим. И, пожалуй, они уже готовы к этому.
— Значит, ты еще будешь приходить к ним?
— Да. Пока буду.
— А потом?
— А потом я стану легендой, — улыбнулся Нолу.
— Интересно, если бы я не избавил мир от пустынников, ты бы сам убрал их?
— Но ведь ты сделал это.
— Хочешь сказать, ты знал, что я приду и уберу их? — спросил Ирв.
— Это было вполне вероятное событие.
— А если бы я поступил иначе? Если бы я все же ушел в свой мир в том городе или ушел бы раньше, или Дверь открылась бы где-то в другом месте — что тогда?
— Не знаю, — Нолу пожал плечами. — Но ведь ты все же сделал это.
— А если бы мне понравилось захватывать города, и я решил бы завоевать весь мир, ты бы вмешался?
— Возможно. Но так не случилось. В конце концов ты все сделал правильно. И, кстати, с самого начала. Ты правильно выбрал именно этот мир, когда забирал Кристалл Мерцания, потому что тот, другой, в котором он был, населяют довольно опасные твари — ты бы и дня не прожил там.
— То есть ты все знал с самого начала? — Ирв думал. — Я помню, что прыгнул в этот мир в самую последнюю секунду, — проговорил он, — и совершенно не понимая, почему и зачем я это делаю. Уж не ты ли помог мне в этом?
— Может быть, да, а может, и нет, — хитро улыбнулся Нолу.
— Что это значит? — серьезно спросил Ирв.
— Думай, как хочешь, как тебе больше нравится.
Ирв смотрел на него.
— А может быть, ты нарочно затащил меня в этот мир, чтобы сделать частью своих планов?
Нолу улыбался.
— Разве я тащил тебя?
— И сколько у тебя таких миров, над которыми ты проделываешь свои эксперименты?
— Тебе не нужно знать это.
— Но есть и другие?
Нолу пожал плечами.
— Есть, — просто ответил он.
— И везде ты играешь в бога, забавляешься с ними? — Ирв смотрел в глаза Нолу. — Кто ты? Я просто хочу понять. Скажи мне. Только не отвечай, как зартам, что ты больше, чем весь мир, и все такое.
— Это правда, — почти грустно проговорил Нолу.
— Правда? Как это может быть.
— Примерно так, как ты больше любого листа бумаги, просто потому, что он плоский.
— Листа бумаги? — переспросил Ирв и, произнося эти слова, вдруг понял, о чем говорит Нолу. — То есть хочешь сказать, что ты…
— Не важно, — прервал его Нолу. — Вряд ли я смогу объяснить тебе это, и ты сам знаешь почему.
— Но как?.. — Ирв удивленно смотрел на Нолу. — Как тогда я могу видеть тебя и говорить с тобой?
— М-мм… — Нолу сжал губы. — Скажем так, что ты видишь не совсем меня… Вернее, меня, но… — он улыбнулся. — Нет, лучше не спрашивай, я не смогу ответить.
— Какая-то проекция, — все удивлялся Ирв, — из четырехмерного мира в трехмерный?
