Поэтому Уилс решил немного побродить. Но, не успев отойти от бара, он услышал стук захлопнувшейся двери. Колинз оглянулся и увидел симпатичного юношу в совершенно новой форме лейтенанта Космофлота.
– Добрый вечер, мистер Колинз! - с уважением произнес юноша. Его вежливый тон понравился Уилсу, как, впрочем, и сам говоривший. Колинз кивнул парню: - Привет.
– Мое имя Джордж Смолл,-представился молодой пилот.-Завтра выхожу на третью орбиту и буду вашим левым.
– Теперь все понятно,- улыбнулся Уилс и пожал руку Джорджу, затем внимательно посмотрел на него и спросил: - Послушай, парень, что тебя потянуло на третью? Что, жить надоело или решил подзаработать?
– Да, в общем-то, последнее. Мне действительно нужны деньги,ответил Смолл довольно-таки твердо, но почему-то отвел глаза. Это не ускользнуло от пристального взгляда Уилса.
– Не стоит начинать со лжи, если хочешь, чтобы у нас было все нормально. Без доверия нельзя. Особенно когда знаешь, что от соседа зависит собственная жизнь.-Колинз смял и бросил только что закуренную сигарету, пошел к гостинице.
Но Смолл догнал его, решительно сказал:
– Я же сказал, мне действительно нужны деньги. Поверьте!
– Есть и другие варианты, с помощью которых можно заработать. К тому же заработать больше при меньшем риске.
– Вы правы. Только в наше время где не рискуешь жизнью, там идешь на сделку с совестью. А это не по мне.
“А ведь в молодости я бьш таким же”,-подумал Уилс.
– Зачем тебе деньги? Можешь, конечно, и не отвечать, но знаешь, лучше сразу узнать все. Тогда поверь, легче работать.
– Да я ничего не собираюсь от вас скрывать. Но все по порядку. Год назад я познакомился с девушкой.-Смолл на мгновение замолчал и улыбнулся, вероятно, будучи не в силах не окунуться в радостные для него воспоминания.- И вот когда мы решили пожениться, Лизи представила меня своей маме. Ею оказалась очень хорошая и добрая женщина, которая мне сразу понравилась. А узнав о нашем решении, она не возражала, только попросила не спешить и проверить свои чувства. Мы, конечно же, с нею согласились. Когда она узнала, что я буду нести службу в орбитальном патруле, с ней что-то произошло. Она побледнела, у нее задрожали пальцы, но, овладев собой, она произнесла, глядя куда-то в сторону: “Извините, Джордж, но моя дочь никогда не будет женой офицера орбитального патруля. Вы хороший человек, но принесете Лизи слишком много тягостных минут одиночества и горестного ожидания. А я хочу, чтобы дочь моя была счастлива!” Вот почему за те три года, что мне необходимо отслужить в патруле, я хочу обеспечить себя материально,.а затем перевестись в другую службу Космофлота или же вообще уйти со службы. Я не хочу терять Лизи.
“А хочет ли Лизи потерять тебя? - подумал Колинз.-Ведь здесь стреляют и даже убивают”. А вслух сказал:
– Я верю тебе, парень. А теперь иди отдыхай. Завтра будет тяжелый день. Это я тебе обещаю.
Пожелав Смоллу хорошенько выспаться, Колинз не спешил последовать его примеру. У него поднялось настроение. Спать совершенно не хотелось. И Уилс не спеша побрел к небольшой рощице, расположенной у самой кромки бетонного поля.
Сойдя с бетона, он с наслаждением растянулся на траве и устремил взгляд ввысь. Ночь была прекрасна. Ничто не нарушало покоя, и только теплый приветливый ветерок, иногда незаметно подкравшись, играл c ним. Но недолго. Словно запутавшись в волосах, он потихоньку затихал.
Колинз ни о чем не думал. Он наслаждался, зная, что теперь совсем не скоро ему удастся вот так же лежать и вдыхать запахи Земли…
Застрекотавший в траве сверчок вернул Уилса к действительности. И он подумал, что одинаково сильно любит Землю и то бескрайнее пространство, которое ее окружает. Именно в этом и заключалась его трагедия. Живя на Земле, он с неимоверной силой тянулся в космос, но, оказавшись там, он начинал испытывать жгучую тоску по родному дому.
Возвращение не приносило желаемого исцеления, лишь на некоторое время давая равновесие. А потом все начиналось снова. И так многие годы, почти всю жизнь.
В ракете по ночам ему снились луга вокруг родительского дома, затерявшегося на юго-западе страны. Но все-таки большую часть его снов и мыслей занимала Маргарет. Уилс проклинал свой характер, но поделать с собой ничего не мог. Полюбив один раз, он стал вечным пленником этого чувства, хотя понял это не сразу. Сколько раз он хотел после возвращения прийти к ней, объясниться, но не позволяла гордость! Ведь она ушла, когда ему было очень трудно. Оставив лишь коротенькую записку, слова которой до сих пор горят в его памяти: “Прости меня, милый мой! Я по-прежнему люблю только тебя. Но я устала мучиться. Я все время боюсь, что ты не вернешься, что я останусь одна. Поэтому и во имя счастья нашей Лизи я ухожу. Прости…”
Уилс отбросил томящие душу воспоминания и подумал о полете. Он был доволен ходом событий, рад тому, что завтра вылетает. А этот симпатичный и, видать, неглупый парень был ему явно по душе.
“Вот бы иметь такого сына,- почему-то подумалось Уилсу.-Жаль будет, если с ним что-нибудь случится. Третья не любит слабых и не прощает ошибок. А Джордж еще так молод, у него мало опыта. Придется наблюдать за ним, и, конечно, если что-нибудь будет не так, я сделаю все,-решил Уилс.-А с Лизи у него будет все хорошо. Потом надо будет успокоить его. Надо же, а имя девушки, как у моей дочери. А мать ее ненавидит патрульных. Интересное совпадение. Неужели Смолл полюбил мою дочь? - Колинз усмехнулся.- Но так не бывает. А впрочем, почему бы и нет?”
Гостиничный телефон гудел хоть мягко, но настойчиво.
– Колинз слушает.
Пауза.
– С кем я разговариваю?
– Это не имеет никакого значения, мистер Колинз.
– Вот как?
– Попрошу вар, не перебивайте. У нас к вам небольшое, но высокооплачиваемое предложение. А именно, если при патрулировании чтонибудь произойдет, не ввязывайтесь, как это сделал бедняга Брук. Тогда с вами будет все в порядке. За это мы будем вам очень благодарны. А благодарность наша, как я уже говорил, весьма весома. Ведь мы не хотим лишних жертв. Так что будьте благоразумны, дорогой мистер Колинз.
– Кто это мы? -стараясь говорить спокойно, спросил Уилс. Но в ответ послышались гудки.
Что-то темное и противное зашевелилось внутри. Неужели страх? - мелькнула мысль. Такого никогда не было, разве что в детстве, когда он прятался под одеяло от воображаемых чудищ. Но тогда его выручал сон.
И это был выход. А где же выход сейчас? И тут кто-то едва слышно шепнул ему: “Они ведь сказали: не ввязывайтесь. Это и есть выход. До драк ли тебе? Послушай совета, делай как говорят”. Уилс на мгновение заколебался: “Заткнись, мразь! Никогда не думал, что внутри меня живет такое. Я же сказал, что разберусь на месте. Значит, так оно и будет. Не люблю давления, никогда ни перед кем не гнул спины, так что и теперь буду действовать так, как посчитаю нужным!” Настроение было паршивое. “Ну ничего,- думал Уилс,- как-нибудь и в этот раз выкрутимся. Мне не привыкать. Были случаи и поопасней. Потому и голова полна седин и сердце барахлит”.
