«Идти на вложенных» означало сворачивать пространство внутри пространства: трюк, который рисковали проделывать очень немногие человеческие пилоты и навигаторы. У шемин-мингрелей он был чуть более освоен, но только чуть: это считалось опасной и нерекомендованной практикой.
— Боишься не успеть?
— Конечно.
Насколько они успели засечь, устройство дотушей, находящееся на Тусканоре, успело передать три сигнала. Точнее, два с половиной. Третий оборвали на середине: примерно тогда это огромное устройство было уничтожено. Теперь уже не оставалось сомнений, что это было нечто целиком автоматическое, продремавшее невесть сколько лет под поверхностью тусканорского океана.
Сигнал проследили до планетной системы: звезда с пятью крупными планетами, на которых, в принципе, дотуш мог найти приют. (Или, скажем, он мог, покрывшись коконом, плавать в межзвездном пространстве между ними — что они, в конце концов, знали о дотушах?) Уже на месте предстояло определить, где именно прячется величайшая угроза Галактики. И одна ли она там.
Но на деле они не знали, что это были за сигналы и как среагирует на них дотуш — и среагирует ли он на них хоть как-то. Может быть, он находится в спячке и пробудится. На военном совете даже обсуждалась версия, что, дотуш перешел на следующий уровень бытия, постигает суть мироздания и ему плевать на всю мирскую суету, а автоматическое устройство действовало само по себе, на то она и автоматика. И самый неприятный вариант: может быть, дотуш проснется до их прилета и будет зол и сердит.
Однако ускорить отбытие никак не получалось: нужно было вычислить координаты отправки сигнала и хотя бы вчерне подготовить людей-специалистов. Они сократили время подготовки до трех дней. Три дня, за время которых дотуш мог очухиваться и набираться сил…
Одно оказалось хорошо: сигнал ушел в один из наружных секторов пространства, во внешние области спиральных рукавов Галактики. Триока была одной из ближайших планет к этому сектору, но другая крупная планета, участвовавшая в Проекте, Геллора, оказалась даже ближе. И у них был флот в полной готовности, потому что Геллора готовилась к непосредственному конфликту с дотушами куда серьезнее Триоки. Корабль Тима (прикинув тактику столкновения с дотушами, он передумал брать больше одного корабля) должен был встретиться с этим флотом непосредственно у цели.
— Знаешь, — сказала Таня, — я говорила с нашими биологами. У Кейро, она очень умная, есть теория.
— Ну? — спросил Тим.
Таня села рядом с ним на маленький диванчик: его поставили в ее кабинете специально для Тима, потому что обычные кресла и стулья для посетителей были ему слегка маловато. Потрепала Джека за ушами: тот убрал голову с колен Тима и переволз к ногам Тани, предатель. Птица Кира подошла к нему и, недовольно курлыкнув, улеглась рядом, как бы оспаривая свою подругу.
Таня же продолжала говорить, не обращая внимания на зверей — глядела только на Тима:
— Раз дотуши спят так долго, может, миллионы лет, и живут так долго, то у них должен быть очень медленный метаболизм. Они очень медленно раскачиваются. Даже если сигнал с Тусканора разбудил его, он, может, будет приходить в себя месяцами. Может, даже годами. Вы успеете.
— Все-таки не хотелось бы искушать судьбу, — усмехнулся Тим и привычным уже движением приобнял Таню за плечи. — Я как-то уже привык быть живым.
— Я тоже привыкла к тебе живому.
Джек, почуяв, что хозяин совсем успокаивается, опустил голову на лапы, приготовившись задремать. Но Кира не дремала, вертела головой туда-сюда, что показывало, что Таню что-то беспокоит..
— Вот не знаю, что делать с Джеком? — вслух подумал Тим, опустив руку и погладив собаку по голове. — Может, не брать его? Толку от него там…
— Я не думаю, что он выживет, если ты погибнешь, — серьезно сказала Таня. — Или будет ждать тебя. Что хорошего?
— Лучше ждать и быть живым, — покачал головой Тим.
— Не лучше, — ответила Таня.
Впервые за много дней Тим будто увидел ее по-настоящему: и тревогу в глазах, и поджатые губы, и чуть похудевшие руки. Про земную женщину он бы сказал «она выглядела старше»; у шеминки связь была не так очевидна, хотя он уже научился различать их возраста и больше Таню бы за девочку не принял, как в начале их знакомства. Она отчаянно напоминала ему кого-то, и он не мог вспомнить, кого, а потом сердце дрогнуло — Мадонну, одну из, он не помнил точно, такую, знаменитую, с темно-вишневым покрывалом[9]…
Тим осторожно взял ее руку, и Таня, словно вспомнив о чем-то, переплела их пальцы.
Это был очень интимный жест у шемин-мингрелей, интимней, чем объятья, что-то вроде поцелуя — которые у них считались строго сексуальной практикой, а не чем-то практически невинным, как на Земле.
Тогда Тим наклонился и прижался лбом к ее лбу.
— Я не знаю, как сказать… — прошептала Таня.
— Я тоже, — ответил он.
Так они и сидели еще минуты две, а потом Таня фыркнула. И Тим не выдержал и засмеялся тоже: у него затекла шея. В голове мелькали и крутились, будто бабочки, какие-то нелепые, счастливые и перепуганные мысли. Что-то насчет того, что угораздило же влюбиться в инопланетянку, да еще надо вспомнить, что сначала они ему показались страшненькими, и что бы сказала мама; и как же они вообще, особенно если учесть, что шемин-мингрельское порно — да, разумеется он интересовался, это вообще все чуть ли не первым делом смотрят на чужой планете! — наводило на него тоску и недоумение; и в принципе о каком сексе тут можно говорить, когда она у него даже и эмоций-то таких не вызывает, но как он хочет быть с ней, просто с ней, и пропади оно пропадом все, а там как-нибудь с остальным они разберутся — вон у шемин-мингрелей вообще нормально любовниц и любовников заводить в браке, и это ему, конечно, не по душе, но надо же идти на компромиссы…
Вдруг Таня притянула его за шею к себе и все-таки поцеловала, и, черт возьми, это был настоящий хороший такой поцелуй, сердечный, глубокий и совершенно не скучный.
— Вернешься — разберемся, — сказала она.
— Точно, — ответил ей Тим.
* * *
— Капитан, а все-таки я настаиваю, что вторая планета перспективнее, — упрямо проговорила Олежа Пирс. — Напоминаю вам, что Тусканор тоже является гигантом без твердой поверхности. Возможно, дотуши предпочитают прятаться именно на таких планетах.
Тим хмыкнул.
Он запретил остальным кораблям входить в атмосферу любой из планетных систем — исключительно из опасения того, как повлияет на членов экипажей ментальное поле дотушей. И сейчс он спорил с Олежей на счет того, на какой же планете проводить личное исследование их кораблем.
