Тогда все обрадовались его словам и созвали посольство из двенадцати человек, которое и отправилось к лорду Эрла. А что случилось потом, об этом я уже рассказывал.
И вот теперь, сидя за кружкой меда, старейшины толковали о будущем долины Эрл, о ее месте среди других долин, и о доброй славе, коей она должна пользоваться во всем мире. Собирались они обычно в просторной кузнице Нарла. Кузнец выносил из кладовой мед, а чуть позже приходил из леса следопыт Трел. Добрый напиток Нарла, изготовленный из клеверного меда, был тягучим и сладким. Некоторое время гости сидели в теплой комнате, толкуя о делах и насущных заботах долины и возвышенностей, и разговор в конце концов обращался к будущему. Так что грядущая слава Эрла виделась им словно сквозь легкий золотистый туман. Кто-то хвалил здешнее мясо, кто-то восторгался лошадьми, кто-то до небес превозносил плодородие почвы, и все с нетерпением заглядывали в то время, когда остальные земли признают бесспорное превосходство долины Эрл над прочими.
Время, дарившее им эти вечера, один за другим уносило их прочь. Оно струилось над долиной Эрл точно так же, как и над всеми другими знакомыми нам полями. В положенный срок снова насупила весна и среди молодой травы распустились голубые колокольчики. В один из дней по долине разнеслась весть, что у Алверика и Лиразели родился сын.
На следующую ночь жители долины разожгли на холме большой костер и танцевали вокруг него, пили мед и от души радовались. Весь день накануне они носили на холм сухие сучья и бревна из ближайшего леса, чтобы свет их костра был виден даже в других землях. Только на бледно-голубые пики Эльфийских гор не лег ни один его отблеск, но эти вершины никогда не меняются, что бы ни происходило по нашу сторону сумеречной границы.
Когда жители долины отдыхали от танцев, они усаживались вокруг костра на землю и принимались наперебой предсказывать грядущее счастье и благополучие Эрла, которое непременно наступит, когда долиной будет править сын Алверика, унаследовавший магические способности матери. Кто-то говорил, что он поведет жителей селения на победоносную войну, кто-то предсказывал, что просто велит глубже вспахивать землю, но все единодушно сходились на том, что цены на их говядину должны подскочить до небес.
В эту ночь танцев и предсказаний счастливого будущего никто не ложился спать, так как спокойно уснуть им все равно помешала бы радость, вызванная предсказанными событиями. Но больше всего жители долины ликовали из-за того, что уверовали: название Эрл отныне будет широко известно и чтимо в других землях.
Через какое-то время Алверику понадобилась нянька для сына. Он искал ее и в долине, и на возвышенностях, однако найти достойную женщину для ухода за младенцем, в чьих жилах текла кровь владык эльфийской страны, было непросто. Те, кого удалось отыскать, пугались не принадлежащего к нашему небу и нашей Земле света, временами вспыхивавшего в глазах малютки.
В конце концов одним ветреным утром Алверик поднялся на холм, где жила одинокая ведьма, и застал ее праздно сидящей на пороге своего скромного жилища. Она скучала, так как в тот день ей не попалось ничего, что колдунья могла бы благословить или проклясть.
– Ну, как, - спросила она, - принес ли тебе счастье мой меч?
– Кто знает, - ответил Алверик, - что приносит нам счастье, раз мы не в силах предвидеть конец?
Его голос звучал устало, возраст тяготил Алверика, хоть он и не знал достоверно, сколько лет пролетело над ним за один тот далекий день, проведенный в Стране Эльфов. Во всяком случае, иногда ему казалось, что их было гораздо больше, чем прошло за тот же день в Эрле.
– Ну-ну, - покачала головой ведьма. - Кому же дано предвидеть конец, если не нам?
– Я женился на дочери короля эльфов, мать-колдунья, - сказал Алверик.
– Это большой успех, - заметила старуха.
– И у нас родился мальчик, мать-колдунья, - продолжил Алверик. - Кто же будет его воспитывать?
– Ты прав, эта задача не по плечу человеку, - согласилась ведьма.
– Может быть, ты согласишься переселиться в долину Эрл, чтобы воспитывать моего сына и быть ему нянькой в моем замке? - спросил Алверик. - Ведь в наших краях никто, кроме тебя и принцессы, ничего не знает о Стране Эльфов, но принцесса ничего не понимает в делах Земли.
И старая колдунья ответила:
– Я приду. Ради короля.
Вот так и вышло, что колдунья спустилась с холма со всем своим странным имуществом и у младенца появилась нянька, которая знала колыбельные и сказки страны, из которой происходила его мать.
Часто, вдвоем склоняясь над ребенком или сидя у очага долгими вечерами, старая колдунья и принцесса Лиразель подолгу разговаривали друг с другом о вещах, о которых Алверик не имел никакого представления. Несмотря на свой почтенный возраст, несмотря на свои скрытые от людей познания, накопленные за столетия жизни, во время этих неторопливых бесед именно колдунья училась, а принцесса учила. Но ни о Земле, ни о ее обычаях Лиразель так ничего и не узнала.
А старая колдунья так хорошо ухаживала за мальчиком, так заботилась о нем, так умело утешала, что за все младенческие годы он ни разу не расплакался. Все дело в том, что у нее имелось заклятье, способное сделать утро светлым, а день - солнечным, и заклятье, чтобы унять кашель, и заклятье, чтобы согреть детскую и сделать ее волшебной и радостной. При звуках этого последнего заклинания огонь в очаге весело взвивался над заколдованными старухой поленьями, а тени от стоящей близ него мебели весело прыгали по стенам и дрожали на потолке.
Лиразель и старая колдунья любили малютку так, как любят своих детей обычные матери, благодаря им он знал мелодии и руны, каких в наших полях другие дети никогда не слышат. Частенько колдунья расхаживала по детской и, взмахивая своей черной палкой, читала охранные заклинания. Даже если бы ветреной зимней ночью шальной сквозняк сумел проникнуть в детскую сквозь незаметную щелку, у нее было заклятье, способное утихомирить воздух. Ведьма могла так заколдовать сонную песню чайника, что в его бормотании слышались обрывки странных и удивительных новостей из укрытых туманом земель.
Понемногу дитя узнавало тайны отдаленных долин, которых никогда в жизни не видело. Бывало, по вечерам колдунья вставала перед очагом среди живых теней и, подняв свой эбеновый посох, зачаровывала их так, что они принимались танцевать для мальчугана. Тени послушно кружились в танце и прыгали, принимали самую разную форму и изображали то доброе, то злое, так что очень скоро ребенок узнал не только о существах, населяющих Землю, - о свиньях, верблюдах, крокодилах, волках, утках, дружелюбных псах и ласковых коровах, но и о темных тварях, которых боялись обычные люди, а также о вещах и фактах, о которых они догадывались и на которые надеялись.
