Айзек Азимов - Песчинка в небе

Энус вздрогнул.

— Есть что-то невыразимо жестокое в хладнокровии науки. А тем, которые не умерли?

— Ничего определенного, ведь это не люди. Результаты обнадеживающие… Но мне нужны люди. Видите ли, это вопрос природных электронных качеств каждого мозга. Но у меня нет людей для экспериментов. Я приглашал добровольцев, но…

Он развел руками.

— А когда работы будут закончены, что вы собираетесь делать с прибором? — спросил Энус.

Физик пожал плечами.

— Не мне это решать. Вопрос будет рассмотрен на Высшем Совете.

— Вы не думали о том, чтобы сделать изобретение доступным для Империи?

— Я? Ничего не имею против. Но только Высший Совет имеет право…

— Ох, — с нетерпением проговорил Энус, — к черту ваш Высший Совет. Я уже имел с ним дело. Вы согласны говорить с ними, когда это потребуется?

— Но как я могу повлиять на них?

— Вы скажите, что если Земля изготовит безопасный для человека Синапсайфер и сделает его доступным для Галактики, то земляне получат возможность эмигрировать на другие планеты.

— В таком случае, — иронически проговорил Шект, — у вас возникнет опасность заражения нашими болезнями.

— Вы, земляне, — спокойно сказал Энус, — могли бы даже все вместе быть переселены на другую планету. Подумайте об этом.

В это время дверь открылась, и в кабинет вошла девушка, сразу наполнившая мрачную атмосферу кабинета дыханием весны.

— Заходи, Пола, — сказал Шект. — Ваша светлость, — обратился он к Энусу, — разрешите представить вам мою дочь. Пола, это его светлость господин Энус, Наместник Земли.

Наместник быстро встал и обратился к ней с непринужденной вежливостью, не дав ей закончить неуклюжую попытку сделать реверанс.

— Дорогая мисс Шект, — сказал он, — трудно поверить, что на Земле можно встретить столь прелестное существо. Вы явились бы украшением любого из существующих миров.

Он взял Полу за руку, поспешно и несколько смущенно протянутую в ответ на его жест. На мгновение он сделал движение, как будто собрался поцеловать ее, следуя галантному обычаю предков, но намерение, если таковое и было, осуществлено не было. Полуподнятая рука была высвобождена, возможно, несколько поспешно.

— Я поражена вашей добротой к простой девушке с Земли, — сказала Пола, слегка нахмурившись. — Вы вежливы настолько, что не побоялись даже заразиться…

— Моя дочь, — вмешался Шект, — заканчивает обучение в университете Чики, а сейчас две недели работает у меня в лаборатории в качестве лаборанта. С гордостью могу сказать вам, что когда-нибудь она займет мое место.

— Отец, — мягко сказала Пола, — у меня важное известие для тебя.

В голосе ее послышалось колебание.

— Мне уйти? — спокойно спросил Энус.

— Нет, нет, — сказал Шект. — В чем дело, Пола?

— Есть доброволец, отец.

— На Синапсайфер? — пораженно спросил Шект.

— Так он говорит.

— Ну что ж, — сказал Энус, — как видно, я приношу вам удачу.

— Похоже, — Шект повернулся к дочери. — Отведи его в комнату «С», я сейчас приду.

Когда Пола вышла, он обратился к Энусу.

— Извините, Наместник…

— Конечно. Как долго продлится операция?

— Думаю, что несколько часов. Вы хотите присутствовать?

— Не могу представить себе ничего отвратительнее, дорогой Шект. Я останусь в посольстве до завтра. Вы сообщите мне результаты?

— Да, конечно. — Шект, казалось, был обрадован.

— Хорошо… И подумайте над тем, что я говорил о Синапсайфере.

Энус вернулся к себе еще более обеспокоенный, чем до визита к Шекту.

Оставшись один, доктор Шект мягко нажал кнопку вызова, и в кабинет быстро вошел молодой лаборант.

— Пола вам сказала…

— Да, доктор Шект. Я наблюдал за ним на экране. Он определенно не подослан.

— Должен я сообщить Совету, как вы думаете?

— Не знаю, что и посоветовать. Совет не одобряет обычную связь, так как существует возможность перехвата информации.

Он поспешно добавил:

— Может быть, он нам не подойдет? Ведь нам нужны добровольцы до тридцати лет. Он значительно старше.

— Мне нужно посмотреть на него, — сказал Шект.

До сих пор ему удавалось решать все возникающие вопросы вполне официально. Он сообщил достаточное количество информации, чтобы создалось впечатление откровенности, не более того. И вот теперь настоящий доброволец, и сразу же после визита Энуса. Была ли здесь связь? Шект имел неопределенное представление о гигантских скрытых силах, находящихся в противоборстве на изувеченном лице Земли. Однако он знал достаточно, чтобы чувствовать себя полностью в их руках. Но знал он значительно больше, чем подозревали Старейшие.

И все же, что он мог сделать, когда его жизни угрожала двойная опасность?

Через десять минут он был в комнате, где ожидал его доброволец. Мужчина, похожий на фермера, чувствовал себя неуверенно. Его руки беспокойно вздрагивали.

— Итак, сэр, — мягко сказал Шект, — я слышал, что вы не хотите назвать свое имя.

— Мне сказали, что если вы получите добровольца, вопросы задаваться не будут, — твердым голосом проговорил Арбин.

— Хм… Хорошо, но что-нибудь вы хотите сказать? Или вы хотите начать эксперимент немедленно?

— Я? Здесь? Сейчас? — в голосе фермера послышался испуг. — Доброволец — вовсе не я.

— Нет? Вы хотите сказать, что доброволец кто-то другой?

— Вот именно. Я хотел бы…

— Понимаю. Он с вами?

— Можно сказать, да, — осторожно ответил Арбин.

— Хорошо. Теперь говорите ваши условия. Все, что вы скажете останется между нами. Договорились?

Фермер кивнул.

— Благодарю вас. Я согласен, сэр. У нас есть человек на ферме, дальний… родственник. Он помогает, понимаете…

Арбин запнулся и Шект серьезно кивнул.

— Он очень хороший работник, очень хороший, но, понимаете, у него не совсем в порядке голова. Он не болен, ничего, из-за чего его следовало бы убрать. Он просто медленно соображает и не разговаривает.

— Он не умеет разговаривать? — Шект, казалось, был поражен.

— Ох, нет, умеет. Просто не любит и говорит плохо.

Физик с сомнением посмотрел на него.

— И вы хотите с помощью Синапсайфера улучшить его умственные способности?

Арбин медленно кивнул.

— Он может погибнуть. Вы это понимаете? Мне нужно его согласие.

Фермер покачал головой медленно и упрямо.

— Он не поймет.

Затем настойчиво, почти задыхаясь, добавил:

— Поймите меня, сэр. Этот человек стареет. Это не вопрос Шестидесяти, но что, если на следующей Проверке они решат, что он полоумный и заберут его? Мы не хотели бы его потерять и поэтому я привел его сюда.