А это деньги, и деньги немаленькие. Вот и приходится «добывать». Разные есть способы – одни лучше, другие не очень. Но цель-то оправдывает средства, разве нет? Что бы там не говорили, но в результате у этой глупой ребятни будет возможность прожить еще неделю.
– Хорошо, Учитель. А с Катёнкой что делать? – Оксана кивнула на спящую в углу девушку.
За всё время та даже не пошевелилась, скорчившись в неудобной позе. Убойная доза эйфорина сделала свое дело – на губах Кати-Катёнки блуждала неуверенная улыбка, по подбородку стекала слюна, руки беспокойно шевелились, ощупывая пространство вокруг. Глаза девушки были закрыты, но веки то и дело вздрагивали, как будто зрачки под ними безуспешно пытались что-то рассмотреть.
Игорь поморщился правой стороной рта, так, чтобы не видела преданная Оксанка.
А чем еще прикажете вытаскивать эту сколовшуюся дуру, если она, едва заканчивается действие эйфорина, разом вспоминает всё, что сделала, царапает ногтями обои, надеясь добраться до проводки, или порывается вскрыть себе вены любой подвернувшейся под руку вещью, даже щепкой?
Катёнка кололась лет с двенадцати. Кололась по-страшному. Родители у нее умерли, за воспитанием особо никто не следил – да и что там может сделать дряхлая бабка! Девушку обучила улица. На какое-то время полегчало, когда нашелся парень, из своих же, дворовых, что взял ее к себе и даже хотел жениться. Ему удалось ослабить тягу к игле, но расписаться они не успели. Катя забеременела, а будущего мужа неожиданно призвали в армию, на Северный флот.
И игла снова вернулась в Катину жизнь. Она кололась до родов, и после, и вообще всё время. Удивительно, как ей удалось родить здорового сына. Однажды, находясь на «кумаре», Катя взяла годовалого Димку и поехала к старым знакомым – цыганам. Только собиралась она не просто купить дозу – денег не было, а заложить ребенка в долг на пару часиков, «сейчас, мол, съезжу к другу, займу и вечером отдам». Сменяла, короче, сына на пару уколов.
Получив искомое, Катя купила две дозы, укололась и благополучно забыла, что должна вернуться за ребенком. Только через неделю кто-то из знакомых, узнав в малыше Димку, выкупил его и привез к незадачливой «мамаше». Соседи говорили – крик стоял на весь двор! Даже избили ее вроде и прямо при сыне пообещали, что отпишут мужу, он приедет и покажет, как дитем торговать.
Но не подействовало. Самое страшное произошло несколько месяцев спустя, когда Димка только-только отметил свой второй день рождения. Катя поехала к знакомым под Александров: они растили на приусадебном участке коноплю и обещали кумар совсем задешево. По пути, на проселочной дороге где-то во Владимирской области Димка потерялся – обкуренная мать заплутала в лесу, промахнувшись мимо тропинки на платформу. Нашли его только поздней осенью. Экспертиза показала: мальчик погиб мучительной смертью – его загрызли лесные звери или собаки.
Катин муж, узнав обо всем, повесился в каптерке во время дневного дежурства. А сама она, находясь на очередном «кумаре», за два дня до похорон сына взяла подаренный соседом детский костюмчик – для гроба и вновь поехала к любимым цыганам. Нашла, наконец, что еще можно заложить, хорошо хоть гробик не прихватила.
Лишь тогда друзья мужа сдали Катю в диспансер на принудительное лечение. Не без труда ее удалось привести в более или менее вменяемое состояние. И она сразу же вспомнила многое, а что не вспомнила – рассказали. Самым страшным для нее оказалась даже не гибель Димки. Хуже всего, что в наркотическом угаре она просто забыла, где похоронены ее сын и муж.
Вечером того же дня Катя в первый раз попыталась покончить с собой.
Потом еще трижды.
Из наркодиспансера ее перевезли в Матросскую Тишину, где она пролежала год. Потом сбежала, бомжевала на вокзалах, бездумно бродила по городу, совершенно не заботясь о еде, одежде, крыше над головой. В конце концов, ее занесло в какой-то подвальный притон, где она, скорее всего, снова бы села на иглу до первого передоза, но здесь ее нашел Игорь и привез в свой Приют.
– До ночи она от лекарств не отойдет. Так что всё нормально. А как только хоть немного соображать начнет – отведи ее в туалет, иначе под себя сделает, сама знаешь.
Оксана смущенно кивнула, опустила голову, стараясь прикрыть локонами покрасневшие щеки. Говорят, когда Учитель вот так же, лекарствами и водкой вытаскивал ее саму, она не удержалась. И Игорь тогда на руках отнес ее в ванную, вымыл и переодел. Впрочем, он сам никогда с ней об этом не заговаривал, разве что намекал, вот так же, как сейчас.
– Потом нальешь ей водки и уложишь спать. А утром я приду, посмотрим, как она.
Девушка кивнула, но не ушла, переминалась рядом, явно собираясь еще что-то спросить. Игорь выбросил окурок, запер форточку, присел на край стула, посмотрел Оксане прямо в глаза.
– Ты что-то хотела сказать?
– Учитель, – храбро начала Оксана и почти сразу же стушевалась. Ну что она, в самом деле, лезет со всякими глупостями! Да и боязно… Вот так, просто взять и рассказать про этот темный проем? – Я… можно мне… могу я задать вам вопрос?
– Конечно, Ксана. Я внимательно слушаю.
– Понимаете, я…
На самом деле, Игорь почти не слышал, что она говорит. Какой-то там проем, темнота, плавающие черные пятна – чушь! Понятно, конечно, откуда у нее эти ужасы, но с главным-то он уже справился, а всякую мелочь пусть добивает сама. Он не всесилен. И если размениваться на глупости, то на всех не хватит.
– Ксана, скажи… только прежде очень серьезно подумай и отвечай честно: это важно для тебя? Именно сейчас? Или ты попробуешь разобраться со всем этим сама, а потом – если не получится – придешь ко мне, и мы вместе постараемся побороть твои страхи?
Сегодня Игорю не хотелось вести душеспасительные беседы. Ни с кем, даже с Оксанкой. Чертова голова болела так, что он с трудом понимал слова. Хотелось скрипеть зубами и морщиться, а ей ведь нужно совсем другое. Чтобы он сидел и вещал всякую благостную чушь с доброжелательной миной: не бойся, мол, всё хорошо.
Скорей бы подействовали таблетки! И на улицу, на свежий воздух, иначе от этой душной вони его точно вывернет.
Оксане стало стыдно. Ну что за эгоизм, в самом деле! Учитель тянет на себе почти тридцать человек, а она собралась ночными страхами делиться. Дура!
– Нет-нет, я просто хотела… ну, я думала, что вы… – Она окончательно запуталась в словах, замолчала и чуть было не расплакалась.
– Ну, хорошо. Тогда давай отложим на завтра. Обсудим всё, что ты увидела этой ночью, и вместе подумаем. Ладно? А сейчас посмотри, что нам нужно, составь список, пока я буду собираться. И не забывай за всеми присматривать – я на тебя надеюсь. Особенно за Олегом.
