Завтрак или обед оказался неплохим, несмотря на царивший здесь культ рыбы - король оказался рыбаком-фанатом. Рыбы, фаршированные винными ягодами и грибами, под различными соусами, уха, рыбные настои из бальзамных трав, рыбные котлеты плюс мясные блюда, салаты, сыры и много такого, что я раньше не видел и не пробовал, теперь у меня есть представление, что кушает король. Этот король любил селедку и уху. Вино! О, вино было прекрасным, здесь им просто запивали. Ароматное вино - смесь малины и муската, темное, как застывшее пламя рубина. Было и разбавленное. Вино разливали из огромной амфоры в большие бронзовые чаши, они вмещали в себя не менее полулитра. Я стал им немного увлекаться в слабой надежде, что сейчас это все исчезнет и я проснусь у себя на дома диване.
- За нашего дорогого и любимого великого короля Альфреда Саныча Аве-Мария Дерибаса 7-го! - воскликнул маршал Грюндик, единым махом опорожнил всю чашу.
Я чуть не подавился рыбьим хребтом - ну и имечко!
- Слава ему на многие лета! - гаркнули придворные шалопаи и лихо опустили свои чаши.
В зале поднялись воины из охраны, рыцари и дружно гаркнули: "Ур-ра-а!!!". Подняли и опустили уже пустые кубки. На балконе неожиданно появившиеся музыканты что-то задудели, забили в барабаны, взвизгнули струны. Короче, дискотека началась. Через полчаса о короле забыли.
Я повернулся к принцессе.
- Как называется эта рыба? - спросил я, показывая на зубастую рыбью голову, хищно улыбавшуюся в зарослях лиловых капустных листьев и украшенную мелкими кистями, похожими на виноград.
Принцесса ничего не ответила, даже не посмотрела в мою сторону. Я огляделся в поисках хоть какого-нибудь собеседника. Все были заняты собой. Шалопаи весело смеялись, что-то друг другу рассказывая и то и дело поднимали и опускали чаши. Маршал что-то втирал графине Соне.
С другой стороны от меня сидел граф Василиск и сосредоточенно обсасывал рыбью голову. Я обратился к нему:
- Здесь так много рыбы, рядом озеро или река?... Может море?...
Граф Василиск бросил голову за спину, я увидел, как из-под стола вынырнула черная, похожая на дога собака, и схватила ее на лету.
- Море дальше, - неопределенно ответил Василиск, сверля меня глазами, словно я ему был должен три рубля, мне показалось, что я попал в кабинет флюорографии.
- Здесь две реки Вонг и Донг.
Что-то было знакомое в их названии.
- Понятно, - пробормотал я.
- Тебя Ворлок уделает! - ни к селу, ни к городу бросил граф.
Я виновато улыбнулся и отхлебнул из своего бокала.
- Эй, граф? - окликнула меня баронесса Де Гали. - Откуда вы прибыли?
Я не сразу сообразил, что обращаются именно ко мне. Я и забыл уже, что назвался графом.
- Да, граф, расскажите про свой мир! - воскликнул хриплым голосом король.
Я впервые услышал его голос, точно такой же, как у нашего артиста Ливанова-Холмса.
- Вчера вы мало что могли объяснить, - король засмеялся и все подхватили этот смех.
- Что у вас за мир? - встрял Звездочет. - Он совсем рядом с нашим.
- Я не думал, что вы являетесь нашими соседями, - ответил я.
- Как вы там живете? - спросила мадмуазель Лили.
Меня засыпали вопросами, на которые я не успевал отвечать.
- Живем, как и все, нормально, строим социализм.
- Что это?
- Ничего.
- Но вы же говорили, что строите социализм?
- Я уже ответил, что ничего не строим.
Маршал спрашивал о вооружении, численности армии и не поверил мне, что у нас многомиллионная армия, есть танки и стратегические ракеты и весь мир трепещет от слез нашего Лени-короля.
- Танки, это что-то от колесниц, они ревут, стреляют огнем и все давят на своем пути. Ракеты - стрелы, которые после себя вообще ничего не оставляют. На вооружении у солдат есть АК, РГ, ПТУРСы и многое другое.
- Значит, армия непобедимая?
- Непобедимая.
- Не верю, я разобью любую армию. В нашем королевстве собрался цвет рыцарства. Королевские Шалопаи интересовались молодежью. У них вызвал интерес стиль причесок под "хиппи" и "ежики вернулись с зоны", джинсы (они так и не поняли, что это такое), записи "Слэйд", "Назарет" - пока я не понял, что они просто дурачатся и едва ли представляют, что это такое.
Король задал королевский вопрос о Короле.
Я представил себе лицо старого, чмокающего маразматика - облик многих венценосцев.
- Леня Пятизвездный, - торжественно объявил я.
- Почему "Пятизвездный"? - спросил король.
- Каждая звезда - это награда, он не с неба их хватает. Во-первых, - я загнул палец на руке, - Леня Великий - стратег и тактик. Во-вторых, - еще один палец, - наш рулевой, кормчий и лидер, в-треьих, первый коммунист и верный ленинец, в-четвертых, гений-романтик, великий писатель, философ...
- Достаточно! - перебил меня король.
Бедняга, наверное, из зависти - не слишком хорошее качество. Король свирепо стал лущить тараньку. Над столами повисла пауза.
- А ваши девушки? - нарушила молчание принцесса.
- О! Девушки! - мечтательно воскликнул я. - Они ничто по сравнению с вашим величеством, истинная красота обитает за этим столом!
Я схватил за ручку и успел поцеловать, прежде чем она успела ее вырвать.
- Да как вы смеете?! - с негодованием воскликнула принцесса.
У графа Василиска в руках появился большой кухонный кинжал.
- У нас такой обычай: кавалер целует руки прекрасных дам, этим он показывает им свое восхищение их красотой и готовность им служить, поспешил объяснить я, мысленно ожидая приглашения палача: "все допрыгался!"
- Хороший обычай, - поддержала меня графиня Соня и поспешила протянуть ко мне свою сморщенную и высохшую, как у мумии, кисть.
Положение спас маршал Грюндик, перехватив ее руку и звучно чмокнул.
- Ура! - воскликнули шалопаи.
Взгляд принцессы смягчился, Василиск спрятал кинжал.
- А как, все-таки, ваши девушки? - повторила вопрос Муза.
- Если вас интересуют их туалеты, - я на секунду задумался. По-прежнему лидируют Карден и Зайцев, короткие юбки, легкие маечки, туфли на шпильках, перламутровые помады, нет ничего лучше французской косметики, они на этом собаку съели. Внешний облик - тонкие брови, пухлые губки, точеные фигурки - пышные формы ренессанса канули в лета. Как всегда, ценятся блондинки, зеленые глаза, длинные волосы и смазливые мордашки, - я прикусил язык, потому что рыцарь Оутли-Шумахер отчаянно жестикулировал, глядя на меня и почему-то показывал на голову.
Глаза принцессы напоминали цвет моря перед бурей, их отлично передает на своих картинах Айвазовский.
- Как всегда, хорошо идут сарафаны Ив сен Лерана, - пролепетал я. Вообще, Париж - это сказка и вечная Мекка моды.
Принцесса схватила меня за руку и нежно проворковала:
- Знайте, граф зимнего парка...
