«И в порыве вдохновения он хлопнул ладонью по фолианту Иоанна Златоуста, под тяжестью которого прогибался стол.
Д'Артаньян содрогнулся».
После уроков мы отправились к Неве и, сидя под дубом напротив домика Петра I, яростно спорили, сочиняя сюжет и героев будущего шедевра керкомонризма. Действие происходит, естественно, в Новом Свете. Сюжет указывает на наши несомненные симпатии к краснокожим, привитые еще в раннем детстве чтением произведений Фенимора Купера и Томаса Майн Рида, а также многократным просмотром фильмов про Виннету и Ульзану. шедевр наш назывался «Рок Огненных Стрел».
«Если в вигвам воина Сиу войдет девушка с кожей, подобной Лунному Цветку, то вместе с ней в племя войдут беды и неудачи…» Таково предсказание.
Главного злодея мы единодушно окрестили противным гнусавым именем Эдуард. Фамилия Эдуарда (чье толстое сытое лицо выражало брезгливое отвращение и самодовольство) – Ле Пулен – принадлежит звукооператору какого-то французского фильма, который я недавно смотрела. Имя милой дочери противного Эдуарда выбрала Наталья.
– Ксант, – сказала она твердо. – Только Ксант, Мадлен.
В романе присутствует героический вождь Разящее Копье, описание внешности которого принадлежит перу Натальи: «Стройная, прекрасно сложенная фигура молодого индейца говорила о ловкости и дикой, природной грации, которой обладают животные и люди, живущие на диких просторах, а широкие плечи вождя обличали в нем недюжинную силу».
Конечно же, он женился на Ксант, и индейцы назвали ее Лунным Цветком.
Имелся также благородный мустангер, безответно и жертвенно влюбленный в Лунный Цветок. Его звали Сид Жемэ. Имя «Сид» было дано ему в честь героя «Повести о двух городах» Диккенса, а Жемэ, кажется, какая-то парфюмерная фирма.
Бледнолицые герои нашего творения – не испанцы и не англичане, а французы. В этом сказались наши бонапартовские увлечения. Даже Разящее Копье в состоянии произнести изысканную тираду на чистейшем французском языке, чем потрясает не только Ксант, но и меня.
Развязка романа предельно кровава. Кожина умоляла оставить в живых хоть кого-нибудь, но я была непреклонна в стремлении уложить на месте всех.
Эдуард подбивает простодушного Сида навестить Ксант в ее вигваме. Сида хватают и изъявляют желание напоить его кровью Духов Ночи, но ему удается бежать. В измене обвиняют Лунный Цветок как самую бледнолицую из всего племени. Спасая ее от смерти на костре, вождь Разящее Копье убивает ее своей стрелой, обводит всех невидящим взглядом и глухо спрашивает: «Будете ли вы теперь оспаривать у меня эту женщину?» Нет, никто теперь не оспаривает у него эту женщину. Разящее Копье приводит тело Ксант папе Эдуарду. Эдуард выпускает в него все шесть пуль своего шестизарядного кольта. Тогда Сид Жемэ прозревает и выпускает, в свою очередь, шесть пуль своего шестизарядного кольта в Эдуарда. Но и последнего оставшегося в живых героя мы не пощадили. В заключительных строках романа сообщалось, что Сид Жемэ сражался в войсках Наполеона и погиб в битве при Ватерлоо, проявив немалую храбрость.
Этот обильно политый кровью сюжет мы разбили на главы и по жребию разделили между собой работу. Первая строка нашего гениального творения – «Бескрайни прерии Техаса» – не уступит по емкости и лаконичности началу «Анны Карениной», романа популярного писателя Льва Толстого. В нашем классе «Рок» имел ошеломляющий успех. Три экземпляра из четырех зачитали почти сразу.
У меня, как у многих наших дев, имелся так называемый «откровенник» – толстая тетрадка, обклеенная картинками и исписанная «откровениями». Каждая оставила свои высказывания по разным вопросам нашего бытия. Вот одно из свидетельств популярности Керка Монро в нашем классе:
«…Я люблю разговаривать по телефону, танцевать, отдыхать, читать Керка Монро, Стендаля, Дюма, Шекспира… Перечитываю я их редко, но иногда заглядываю в них, т. к. эти книги (многие из них) – исторические. А мне больше всего нравится период 1700–1800 во Франции».
* * *
Мой друг Димулео решительно перестал наводнять класс карикатурами на ближних, оставив даже тему «Гибель Мадлен Челлини», которую он разрабатывал в течение двух лет с редким постоянством, и занялся журналистикой. По классу поползли статейки самого сенсационного содержания, выдержанные в крикливом стиле продажной и насквозь прогнившей буржуазной прессы.
КРОВАВАЯ НАХОДКА В ЛЕСУ ФОНТЕБЛО
Господа! Вчера в лесу Фонтебло близ Парижской дороги некоей Федотье было выловлено из пруда тело. После тщательного осмотра тела судебными экспертами выяснилось, что данный предмет есть не что иное, как труп сотрудницы торгового дома «Мадлен и Ко» Христины Евгеньевны Хатковской. Кто убийца? Вот в чем вопрос! Господа, Х.Е.Хатковская имела детей. И вот – несчастье! О, бедные сиротки! Несчастные маленькие крошки! Господа, наша общественность осуждает подлых убийц, поднявших руку не только на Х.Е.Хатковскую лично, но и на честь всего департамента.
В городе бушует гонконгский грипп. Поэтому всех детей выгнали из школы, и они ликуя разлетелись в разные стороны, как воробьи из пирога. Учатся только девятый и десятый классы. В школе царит гулкая пустынность. Статьи Димулео навевают ужас. Мы сидим на уроке истории. Скучно. Серега рассказывает про загнивание империализма и крутит указку, втыкая ее себе в ладонь. Указка заботливо вымазана мелом. Однажды мы чуть не сорвали ему урок, украв эту указку, но Серега блестяще вышел из положения и после минутного замешательства воткнул себе в ладонь авторучку.
– Владимир Ильич Ленин определил о том, какие основные признаки империализма как высшей стадии капитализма, – вкрадчиво говорит Серега.
ДЕЙЛИ ТЕЛЕГРАф
Господа парижане! Что побудило вас прекратить прогулки в лесу Фонтебло? Причина этого – гнуснейшая статейка, напечатанная на страницах паршивенькой жалкой газетенки ЮПИ. Господа! Не верьте этим бредовым слухам! Вас надули! Х.Е.Хатковская жива, в чем вы сможете убедиться, увидев ее на своей загородной вилле в Виль Давре, 20.
ЮПИ – ФРАНС ПРЕСС
Господа! Сегодня ночью на своей вилле в предместье Вилль Давр была злодейски убита Х.Е. Хатковская. Вот как описывает эти трагические события ее соседка: «Сидим, пьем чай! Вдруг дверь задрожала от страшных ударов. Христина пресекла эти хулиганские выходки весьма оригинально: выкатив в прихожую легкий пулемет, она дала длинную очередь через дверь… Посыпалась отбитая штукатурка, мягко упало тело. Зазвенело стекло – Христина выстрелила в окно. И тут началось: из дверей, из окон, из труб парового отопления, из щелей полезли усатые личности в полумасках. Христина не растерялась: ломая пальцы о чужие скулы, проламывая черепа свинчаткой, она защищала вход в комнату, где мирно посапывали ее дети. Я влезла под диван и наблюдала оттуда. Вдруг все услышали гул моторов. Это подходила к дому колонна тяжелых танков…»
