– Не перевернемся. Кстати, профессор, я вас обрадую, - там в углу аномалия, и вы чуть в нее не угодили.
– Как? Почему вы сразу об этом не сказали?
– Я только теперь ее заметил.
Милютин с Платоновым уставились в дальний угол честно пытаясь разглядеть ловушку.
– Кажется там нет ничего… - Неуверенно сказал капитан СБУ.
– Есть, - очень редкая и встречается только в помещениях. Это область пониженного давления. Смотрите. - Сталкер взял полулитровую пластиковую бутылку, допил воду что там оставалась, смял ее и в таком положении завинтил крышку. Бутылка жалобно хлопнула пластиком, но разжаться ей не давали законы физики. Она полетела в угол и уже у самого пола внезапно распрямилась, словно что-то невидимое наполнило ее из нутрии.
– Оригинально. - Сказал Милютин.
– Очень. И тоже самое произойдет с человеком.
– Наверное, не очень приятно зрелище. - Платонов закончил есть и подумав, и бросил в аномалию пустую консервную банку. Ничего не произошло.
– А как вы ее разглядели?
– Элементарно, - уши заложило.
– Значит, все таки вы чувствовали ее с самого начала?
– Чувствовал, - признался Курт. - А вот вы нет, и это еще хуже чем если бы вы погибли. Вы словно слепой котенок не видите и не чувствуете элементарно опасности.
– Нет, ну я думал… Это у меня наследственное, - повышенным давление страдал и отец…
– Ладно, не оправдывайтесь. Ждите меня здесь, никуда не уходите, и ничего не трогайте.
– Что здесь можно трогать? А ты куда вообще? - Подозрительно спросил Милютин.
– Куда надо. Ждите, я скоро.
Курт спустился вниз и направился к дороге. Там он спустился за насыпь и пройдя через узкую и жидкую посадку вскоре скрылся среди деревьев выйдя на поле заросшее жесткой и высокой травой. Рюкзак он оставил в СТО.
– Кстати, пора выходить на связь. - Заметил Платонов.
Милютин подумал немного, затем достал и включи КПК. Связавшись с Перовым он кратко, но емко доложил о сложившийся ситуации. Что отвечал ему майор Платонов не слышал, но видимо он спросил что то такое, из-за Милютин осунулся, его лицо приобрело более суровый оттенок, - видимо майор его отчитывал.
– Все ясно, да, я понял… да, да… и кажется развязка близка, так что до связи товарищ майор. Если в течении часа выйду на связь, значит все прошло по плану. До связи.
– В течении часа? Врят-ли, за это время мы только доберемся до города. - Сказал Платонов.
Милютин не ответил, а достал сигареты и закурил, наблюдая как сизый дым стелется к полу.
Платонову он так и не ответил, но ученный по его внешнему виду, и оп накалившейся атмосфере понял, что здесь что то не так, и ближайшие часы все круто изменится.
Курт знал что очень рискует, но другого способа нет и не будет. Он остановился, достал нож и распорол подкладку кармана пыльника, после чего из подсумка переложил в него магазин к автомату и контейнер с артефактом, тем самым, который ему дал Душелов. Пару раз он поэкспериментировал, репетируя все так, чтобы контейнер был заметен в кармане, и выпал в тот момент, когда он достанет автоматный рожок.
4
– Спускайтесь! - Позвал он не поднимаясь на второй этаж. Он стоял засунув руки в широкие карманы расстегнутого пыльника, и Милютин обратил внимание на то, что в левом его кармане лежит что-то округлое.
– Что за?… Курт распахнул одну полу демонстрируя порванный карман и торчавший из него пустой, автоматный рожок, тот самый что он потом собирался набить патронами. Он вытащил его, и тут же с легким шорохом на землю упал контейнер для артефактов. Сталкер ни слова ни говоря нагнулся за ним, а когда поднялся, то еще ничего не видя и не слыша почувствовал два чудовищный по силе удара в грудь и крик Платонова…
– Зачем?! Что вы делаете?… А-а, черт вас возьми! Что вообще происходит!? - Платонов сжал руками голову и сел на корточки. Курт лежал на животе и из под головы у него вытекала на грязный бетонный пол струйка крови.
Профессор не в силах осознать происходящее качался как заправский псих обхватив голову руками. И вообще-то в этот момент ему самому показалось что он сошел с ума, - ведь за этот безумный день произошло столько, что там, в во внешнем миру другого бы точно свело с ума.
– Как… Зачем?!… Зачем вы его убили?
– А что, жалко этого придурка? Тоже мне, сверх человек! - Последние слово он сказал злорадно и копируя глухую и торопливую речь Крута. Затем он нагнулся к нему, и взял из пока что теплой руки контейнер.
– Вот и все, и не помогла тебе твоя долбанная Зона! «Меня будут помнить веками, а кто о тебе вспомнит»? «Человечество погибает»! Придурок! Вот и отправляйся в свой мир, идиот… На одного сумасшедшего в Зоне станет меньше. Свинтил бы по тихому, так нет, мы же принципиальные, надо же помочь людям, хоть мы их и не любим, но долг и мораль которую мы утратили дороже всего!
– Хватит! Хватит! Я не могу вас слышать! Я думал он зверь, я думал это у него нет души, а вы… как последняя крыса выстрелили ему в спину! Потому сто боялись его, да, именно боялись, и ничего не могли сказать в лицо! Вы…
Милютин поднял пистолет и выстрелил в вскочившего на ноги профессора. Он упал рядом с Куртом, и затуманившимся взором смотрел на капитана, который обыскивал рюкзак Курта, -его он прихватил со второго этажа когда сталкер позвал их. Затем он снял с пояса мертвого сталкера его детектор которому не было равных даже в научной среде и опрокинув стоящий на подножке мотоцикл со странным на внешний вид двигателем мотоцикл. СВТ и НС-20 он так же забрал, впрочем не забыв и о модернизированном ТТ. Затем он снова поднял руку с пистолетом и выстрелил в пытавшегося вжаться в стену и казаться не заметным наркомана.
Кажется он с кем-то говорил по КПК, но с кем и о чем, - этого Платонов уже не знал и не узнает никогда…
Только оставшись на едине капитан понял что на сколько страшное место Зона, - и дело было не а аномалиях и мутантах, а в том, что эта территория действительно была мертвой. Теперь он понимал что все вокруг него было неживым, а яркая зелень и летнее солнце только усугубляло это чувство. Он вдруг остро ощутил все одиночество, - не многие километры вокруг он был один. Мертвая тишина мертвой территории постепенно накаляли нервы, ему казалось что он попросту не выберется из Зоны, а то что периметр относительно близко, ничего не меняло. Ведь нужно было пройти в полном одиночестве эти десять-пятьнадцать километров… Но он и не собирался идти пешком, - Перов пришлет за ним вертолет или «Осу», которая заберет его отсюда… Он не чувствовал ни раскаяния, ни хотя бы легкой жалости даже к профессору, - он убивал, и убивал не раз, для него это действие давно потеряло какой-то скрытый смысл и его он не ассоциировал ни с грехом, ни вообще с чем-то зазорным. На оборот, на протяжении всего рейса ему приходилось мириться с высказываниями сталкера, которые будили в его душе странные мысли, от которых становилось просто страшно, - в этом этот отшельник действительно прав, черт его побери…
