С такими кровожадными мыслями я снова сел верхом на Вулкана, нам осталось проехать километров пятнадцать.
Незадолго до заката мы подъехали к воротам большой военной базы.
— Стой. — Перед воротами стоял часовой, а за нашей спиной нарисовались еще двое солдат с бластерами.
— Я Энрик Галларате, — представился я. Как я и предполагал, моя фамилия произвела впечатление.
— Ты, часом, не сын генерала?
— Часом, сын. Вызови дежурного офицера.
— А документы какие-нибудь есть?
Я бросил ему летную книжку (больше у меня ничего нет, водительские права появятся только будущей весной). Марио тоже кинул ему свое удостоверение.
— И бластер на землю!
Марио разоружился. Часовой нажал кнопку на комме.
— Лейтенант, у нас гости.
Через несколько минут в воротах появился лейтенант:
— Это лошади?
— Лошади, — подтвердил я.
— Слезайте.
Мы послушались. Наши документы подверглись внимательному изучению. Потом нас просканировали и наконец пропустили.
Обычная военная рутина. Веками проверенный способ защиты от всяких неожиданностей. Но в данном случае — это способ проспать восстание. Солдат в увольнения не отпускают: все равно некуда. А местного жителя сюда не пропустят. Вокруг все тихо, мирно, можно даже не патрулировать. После войны пара месяцев скуки может даже доставить удовольствие.
— Лейтенант Росси, — представился офицер, возвращая нам документы, — какие-нибудь проблемы?
— Да, но думаю, вы легко сможете нам помочь.
Я пересказал историю с мелким саботажем и отравленными лошадьми.
— Конечно, — сказал лейтенант, — но сначала надо представиться командиру.
На огромной базе — по моим прикидкам, не меньше чем на усиленный мотопехотный полк — стояла вторая рота того единственного батальона, который у нас здесь имелся. Командовал ротой капитан Ортона, и он был просто счастлив оказать услугу синьору Мигелю: удачливые полководцы обычно очень популярны в своей армии (и очень непопулярны в чужих). Так что принимали нас, как дорогих гостей.
Чистить и кормить Вулкана мне не пришлось. Стефан ухаживал за лошадьми в обществе десятка добровольных помощников. Я только запретил своему коню бить кого-нибудь копытами.
Ортона жаловался на месяц мертвящей скуки. Я предложил ему наладить контакт с местным населением и полчаса просто обливал его сахарным сиропом: как будет хорошо, если рота станет мирно патрулировать окрестности, подвозить пешеходов, угощать детей шоколадками, лечить больных в своем госпитале (все равно там пусто, и врач умирает от скуки). Идея поработать Санта Клаусом понравилась капитану: все равно делать нечего.
— И зачем тебе это надо? — спросил меня Росси, когда нас никто не мог услышать.
— Во-первых, — ответил я, — за добрые дела воздается сторицей, особенно на войне, а во-вторых, на все эти мирные патрулирования берите с собой хороший сканер.
— Понял, это информация?
— Нет, это догадка, но очень правдоподобная.
— А почему мне, а не Ортоне?
— Потому что он начнет носом землю рыть и всех тут озлобит.
— Ясно, за секунду до взрыва мина выглядит вполне безобидно.
Я согласно кивнул. Этот парень еще своим нынешним начальником покомандует.
Врач довольно легко определил содержимое ампул. Я связался с Фернаном:
— Фернан, мы на базе. Тут синьору Асколи готовы сказать, от чего ему следует лечить лошадей.
К профессиональной беседе двух докторов я не прислушивался. Есть вещи поинтереснее.
Наконец-то мне повезло. Мастер-сержант роты рассказывал всяким молодым неучам про подвиги профа. Раз уж я здесь, надо вспомнить.
— Ты, наверное, уже сто раз это слышал, — обратился ко мне сержант.
— Не-е, — помотал я головой, — он никогда об этом не рассказывает.
Дело было двадцать лет назад. Корпорация Кальтаниссетта тогда чуть было не исчезла с лица Этны. Предыдущий синьор Кальтаниссетта был стар, его сыновья выросли довольно никчемными людьми — недаром через год он передал бразды правления ББ, который был младшим сыном младшего брата. ББ — человек мирный, ему больше нравится развивать экономику, как хорошей хозяйке — совершенствовать свой дом. А воевать пришлось сразу с Джела, Каникатти и Трапани. И союзников дышащая на ладан корпорация найти не могла. Почему старый синьор заметил и возвысил молодого капитана Галларате, никто не знает. Важно, что ему за пару лет удалось вернуть почти все утраченное и заключить почетный мир. Синьору Мигелю тогда было столько же, сколько мне сейчас, и говорят, он участвовал в боях и хорошо себя проявил. И может, это даже не легенды, насколько я знаю синьора Мигеля.
Поэтому проф — просто генерал, а всех остальных надо еще назвать по фамилии. И никакой тайны здесь нет. Тогда какого ястреба проф подогревал мое любопытство?
— А если этот Ортона хорошо напортачит? — спросил меня Марио, когда мы уже собирались ложиться спать.
— Вряд ли, разве что нам очень не повезет. Вообще-то, все что угодно может пойти наперекосяк, но это не повод ничего не делать. Когда ничего не идет, совсем плохо.
Тем временем к нам присоединился Стефан с большим мешком под мышкой.
— Что это? — почти равнодушно спросил Марио.
— Подарки.
Стефану надарили столько конфет и шоколадок, что он не только не мог их съесть, но даже и унести в руках.
Я подмигнул Марио: никто ничего не напортачит. Недокормленные дети вызывают примерно одинаковую реакцию у всех нормальных людей. Забавно, что из моего беспризорного прошлого я могу вспомнить буквально несколько дней, когда почти нечего было есть, в приюте было хуже.
* * *
Утром ротный врач сел в джип и поехал по соседним плантациям. На Ористано поставила ногу цивилизация. Теперь надо сделать так, чтобы не убрала. Может быть, отчет врача об этой поездке внимательно прочитают хотя бы в штабе полка. И будем надеяться, что идиоты до полковничьих погон не дорастают.
Мы получили коды для связи — на всякий случай — и отправились в обратный путь. К обеду мы уже въезжали в ворота конезавода.
Все было в порядке, но вид Фернан имел недовольный: он ничего не придумал, так же как и я. Надо правильно поставить вопрос. Иначе ничего не выйдет.
Итак, на острове имеются несколько складов оружия (подозреваю, что столько же, сколько и плантаций). Поверхностное сканирование их не обнаружило. Глубоко? В пещерах? В каких-нибудь ямах, выкопанных для других целей, в подвалах? Слишком сложно. Ямы будет не откопать. Пещер здесь нет. Подвалы используются для чего-то другого — тайна выплыла бы на поверхность. Летучие коты, да если бы еще два дня назад какой-нибудь местный житель узнал, что под каким-нибудь домом спрятан один ящик армейских рационов, дом бы снесли за пару часов. Или я преувеличиваю гуманизм врагов? Нет там никаких рационов, только бластеры и батареи к ним. Приманка для дилетантов. Каникатти и не имели в виду, что из восстания что-либо получится. Обыскать все подвалы? Глупо, не могли же они быть так твердо уверены в том, что никто не будет этим заниматься в момент оккупации.
