— Ну, скажите мне честно, вы ведь приложили к этому руку? — Улыбнулся Вивариус.
— Скажу вам честно. Я немного сотрудничал с ними, но у меня были совсем иные задачи. Ваш арест чисто их предприятие, я лично считаю, что у них ничего не выйдет. Вы не подумайте только, что я вас защищаю, мне просто все равно, что будет с вами дальше, Вивариус. А что касается Арены, то каждый сам должен решать, нужна ли она ему или нет.
— Браво, мистер Райбак. Вы значительно поумнели с последней нашей встречи, — радостно произнес Вивариус. — Но, лично для вас, Джеймс Райбак, еще ничего не кончено. Вы отличный игрок и мне доставляет огромное удовольствие играть с такими людьми, как вы, по этому, мы еще встретимся с вами в этой жизни. И поверьте, еще сыграем, может быть даже по крупному.
Джею не понравились слова Вивариуса, он не смог понять, что имел в виду отец-основатель Арены, но Джей не хотел бы больше встречаться с этим человеком никогда в жизни, и тем более, играть с ним в его игры.
Вивариус ушел, подмигнув на прощание, в сопровождении агентов федералов, а из кабинета Вивариуса вышел уже знакомый Джею человек в темном строгом костюме и своих неизменных темных очках.
— Какая встреча, мистер Райбак. Кажется, мне есть, с чем вас поздравить. Что же, поздравляю с победой на турнире.
— Спасибо, — поблагодарил его Джей.
— Чем думаете заняться теперь? Останетесь на Арене?
— У меня такое ощущение, что вы на что-то намекаете, — заметил Джей.
— Что вы, отнюдь, ответил федерал, — Кажется, каждый из нас сделал свое дело, не так ли?
— Возможно, — ответил Джей, — Но будущее покажет, напрасно ли вы старались или нет.
— Вы не очень то верите в наши возможности, мистер Райбак. Жаль.
— Я доверяю только фактам. То, что он арестован, еще не значит, что понесет наказание.
— Надо признать, что вы отчасти правы, — с досадой ответил федерал, — он, в общем-то, еще и не арестован. Это называется несколько иначе. Впрочем, ладно, не стану вас задерживать, у вас, и без меня дел предостаточно. Но все равно спасибо.
Федерал загадочно улыбнулся и тоже удалился вслед за своими подчиненными.
Происходили перемены, и Джей надеялся, что перемены к лучшему. В конечном итоге, когда-то должно стать лучше, почему бы не сегодня?
Сельма о чем-то разговаривала с таксистом, похоже, о цене, а Джей стоял рядом с Озборном. Последний буквально помолодел на глазах. Он не хотел трогать то, что произошло, лучше не копаться в прошлом, пусть и не таком далеком, ведь еще вчера все было совсем иначе. Сегодня были перспективы на завтра, сегодня вернулась прежняя жизнь.
— Кажется, день рождения испортился, — сказал, Озборн, напомнив Джею, с чего, собственно, началась его эпопея на Арене.
— В следующем году придумаем что-нибудь более безопасное, — ответил Джей.
— Зачем ждать так долго? Можно ведь собраться у меня дома. Ты же знаешь, Джей, ты всегда был и будешь желанным гостем. Так что скажешь? Собирай вещи, поехали с нами. Ты заслужил хороший отдых, как-никак.
— Знаю, знаю, но у меня были кое-какие свои планы на ближайшее время. Нужно съездить кое-куда, обустроиться, ну, и все такое. Я, как только решу свои дела, сразу приеду.
— Хорошо, только не забывай нас. Теперь ты большой человек, — пошутил Озборн.
— Ну конечно, — ответил Джей.
Сельма договорилась с водителем такси и теперь подошла к Джею, чтобы попрощаться, как она сама надеялась — не надолго, дядя Озборн пока забрался в глайдер на заднее сидение и тоже о чем-то начал разговор с водителем.
— Почему ты не хочешь поехать с нами, Джей? — Немного огорчившись, спросила Сельма.
— Дела у меня, понимаешь? Как сказал дядя, я теперь большой человек. Вот и дела у меня большие, — с улыбкой ответил Джей.
— Ты не забывай нас, Джей. Я буду звонить тебе, и только попробуй не взять трубку, — погрозила пальцем Сельма.
Джей сделал примирительный жест руками и улыбнулся.
— Я скоро приеду к вам, я уже сказал дяде.
— Поделишься планами, или как? — Спросила Селли.
— Хочу купить дом и открыть какое-нибудь дело, — признался Джей. Идея поступить так давно витала в воздухе, а вот теперь появилась реальная возможность осуществить ее, наконец. Правда сам он пока еще не решил, чем займется, но планов на будущее у него в голове хватало с избытком.
Сельма крепко обняла его и поцеловала в щеку, Джей ответил ей тем же. Потом она запрыгнула в такси, помахала на прощание рукой, и глайдер взмыл в небо, унося ее и дядю домой. Джей проводил улетающий аппарат взглядом, пока тот не скрылся из виду за ближайшими высотками Вивариус-сити.
Стоял ясный летний день. Один, заново родившийся человек, наполненный далеко идущими планами, постоял немного возле Колизея Арены, и его охватила какая-то странная грусть по тому, что случилось здесь с ним. Джей не знал, почему его так сильно держало это место. Многие говорили, что легендарный Таксист сумел приручить Арену. Мало кому удавалось стать победителем турнира в смертельных соревнованиях, а те, кто этого добивались, потом благополучно куда-то исчезали, словно их и не было вообще. Об этих людях забывали, и лишь биты информации хранили о них память где-то в недрах серверов всемирной сети, да в головах заядлых фанатов кровавых состязаний. Когда-то также забудут и Таксиста, и он тоже станет одним из тех, кого вычеркнули из списков живых легенд гладиаторского поединка. Во всяком случае, Джей на это надеялся, а стоя этим летним днем возле парадного входа в Колизей Арены, ему захотелось в последний раз ощутить атмосферу этой странной опасной и в тоже время притягательной жизни.
Тренировочный ангар был сегодня пуст, здесь даже не горел свет. Джей нашел сенсор включения освещения, и огромная зала снова предстала перед ним во всей своей красе. Оружейные склады, тренировочный полигон, тир и прочее, среди чего он провел немало часов, оттачивая свои боевые навыки, которые были необходимы ему для победы. Сегодня он не собирался прикасаться к холодным рукояткам бластерных автоматов, снайперских винтовок, ракетометов и прочих видов легкого и тяжелого индивидуального вооружения. Не собирался надевать бронированные доспехи, не собирался слушать эфир. Он надеялся, что его тело больше никогда не ощутит холодной дрожи, проходя через подпространство в очередную игровую зону, что не придется больше рисковать своей жизнью и жизнями других людей, сражаясь в смертельном поединке. Свой турнир он уже выиграл, и теперь ему не нужны были победы, за которые он отдал несравнимо больше, нежели получил. Дружба и любовь, слишком дорогие вещи, чтобы ставить их на кон в схватке со смертью. Память о тех, кого забрала себе Арена, больно врезалась в мозг и эта боль пройдет еще очень нескоро. Но есть он, есть те, кто не менее дорог ему и тоже живы. А это значит, что надо идти дальше и стремиться сделать этот мир хоть немного лучше. Любому из смертных это вполне под силу.
