Санитар еще дергался, не догадываясь, что он уже покойник.
Движения становились все более вялыми. Словно засыпая, он поджал ноги и уронил голову на пол. "Заснул". Айс отпустил передавленное горло и, как ни в чем не бывало, уселся на корточки. Тафик развязал его первым, второй была Оксана. По всему было видно, маленький сумит неравнодушен к славянской дивчине.
— Чего ты меня нюхаешь? — вспылила Оксана.
— Красный Москва, да? — уважительно произнес Тафик, почти всю жизнь проживший при бараньем стаде и довольно слабо разбиравшийся в парфюмерии.
— Шипр! — из вредности сказала Оксана.
Айс обыскал убитого, но дубинки, которую Айс взял себе, ничего из оружия не оказалось.
Зато у него были ключи!
Лазарь с Ингой торопливо собирались. На постели лежали разобранные чемоданы, куда они торопливо вперемешку кидали пачки денег и одежду.
— Ты обещал, что денег будет гораздо больше! — возмутилась Инга.
— Будет больше, когда этот гений доморощенный доверенность подпишет! — зло выкрикнул Лазарь. — Всю операцию мне сорвал, писака недорезанный.
— Может, мы зря суетимся? — спросила Инга. — Куда мы торопимся? Деньги только и ждут, чтобы их взяли. Давай доведем все до конца, пусть Матросов в гробу перевернется.
— Как бы нам самим в гроб не загреметь! — возразил Лазарь. — Как учил один толковый бизнесмен: "Лучше меньше, да лучше". Думаешь, мне хочется все это бросать? Я десять лет при этих сирых и убогих матерью Терезой сидел! И что мне за это? Жалкие гроши! Теперь эту тайну не скрыть. Тот фээсбэшник, которого мы на запчасти пустили, не зря здесь околачивался. Мне мое сердце вещует, что скоро здесь полетит все в тартарары. Я владелец гигантского состояния, был вынужден опускаться до кражи донорских органов, чтобы прокормить этих оглоедов, у которых у самих на счетах бабок немеряно! — он бросил взгляд на часы. — Что-то твой Жорик задерживается.
— За него будь спокоен. Я ему позвонила, примчится мой голубок. Ты действительно считаешь, что его надо убрать?
— А как он относится к любви втроем?
— Да ты что, он меня по настоящему любит.
— То-то и оно. Любовь губит людей.
Во двор больницы въехала машина, бросив свет фар на окна.
— Ну, все приехал, слава богу. Пошли! — поторопил Лазарь, и они вышли в коридор.
Жорик показался на входе и пошел навстречу Инге. Он был одет в нарядную белую рубашку.
— Я так соскучился, — сказал он, заключая ее в объятия.
Они целовались, запуская языки друг другу в рот, когда Инга достала стилет из рукава и кольнула любовника под лопатку. На лице Жорика застыло удивленное выражение. Медленно надавливая, Инга упорно довела лезвие до сердца. При этом она не прерывала поцелуя, жадно ловя последние вздохи погибающего любовника.
— Будя целоваться, — одернул Лазарь.
Инга с видимым сожаление оттолкнула от себя покойника.
Лазарь позвонил.
— Где вы? Уже подъезжаете? Щенка взяли? Ну, добре, — и сказал, обращаясь к любовнице. — Отнесем вещи.
Они взяли чемоданы и вышли. Сразу стало слышно, что мотор машины кем-то выключен, хотя покойный Жорик этого не делал. Стоявший сбоку от двери приставил пистолет к голове Лазаря и сказал:
— Куда вы это собрались, на ночь глядя?
— В свадебное путешествие, — съязвила Инга.
— Можешь отправляться! — Быстрец с неизменившимся лицом выстрелил ей в голову.
Лазаря охватил ступор. Он понял лишь две вещи, ни один мускул не дрогнул на лице любовницы, хотя она уже умерла. И то, что ее мозги находятся на его белом пиджаке.
Быстрец вывернул ему руки за спину, застегнул наручники. Пинком раскрыл один из чемоданов, из которого вывалилось несколько пачек ассигнаций.
— Где остальные? — спросил полковник. — Ну что, гражданин Амбросимов, будем говорить?
— Не понимаю, о чем вы? — притворно удивился тот. — Это чистые деньги. На бизнес есть все бумаги и заплачены все налоги.
— Не валяйте ваньку, гражданин Амбросимов! — пригрозил Быстрец. — Я все знаю. Где доверенности Матросова?
— Как-кие доверенности?
— Нотариальные бумаги. Их должно быть много, целый сейф. Банк Матросова был разбит генералом Дивулиным на целый пакет документов. Все ценные бумаги были обналичены и положены на разные счета Европы, Австралии и Североамериканских штатов. И на каждый счет оформлена доверенность. Это и есть банк Матросова. Так я в последний раз спрашиваю: где доверенности?
— У меня в кабинете, — упавшим голосом проговорил Лазарь.
Как чувствовал, надо было раньше их сжечь. До последнего ждал у моря погоды. Рука не поднималась. Десять лет сторожил аки цепной пес. И не поимел!
Убежать они не успели. Из коридора донеслись выстрелы и крики ужаса. Кричали раненные, но еще громче перепуганные больные, среди которых в силу специфики находились люди довольно впечатлительные.
Сорокин и его спутники не успели добраться до двери, как она сама распахнулась. У женщин вырвался вздох отчаяния, когда им навстречу вышел один из "кожаных". Но впрочем, ему было не до беглецов. Бессмысленно тараща глаза, он вышел на середину комнаты, пока не уткнулся в клетку. После чего упал навзничь, безбожно расплескивая содержимое своего черепа.
Сорокин кинулся к двери, остальные за ним, но что-то не срослось, потому что вместо того, чтобы убежать, Алексей сунул ключи в замок и закрыл.
— Я знаю всего одного человека, вернее, отморозка, который таким кардинальным способом решает свои проблемы! — заявил он.
— Что вы делаете? Пустите! Там же мама! — закричала Оксана.
— Если мы выйдем, Быстрец нас всех перестреляет.
— Но почему?
— Единственно из опасения, что мы будем путаться у него под ногами. Он пришел за деньгами. Пусть заберет их, тогда можно будет уйти без шума и пыли.
Не знаю, чем бы дело кончилось. Сумиты смотрели волками, особенно Айс. Но тут в коридоре вопли достигли своего апогея. Кто-то выл так, словно его разрывали пополам. А стреляли так вообще как из пулемета. Там что-то лилось и все время падало. Армагеддон, короче. Это убедило лучших всяких аргументов.
— Подождем! — решили все, и, не сговариваясь, отошли от двери подальше.
Им повезло, что дверь была кованной с расчетом на психов.
После того как Быстрец забил Кукса и последнего кожаного, словно скот на бойне, санитары прекратили сопротивление и полностью признали его власть.
Лазарь провел его в свой кабинет и отдал документы. Полковник, довольный, сидел за столом и листал выписки счетов, вскрывал и небрежно бросал мелованные листы с логинами и паролями на миллионы долларов.
