Ольга посмотрела на нас троих с вызовом и полнейшим превосходством, показывая, что теперь-то она точно займет место в административном совете на вполне законном основании. Эмиль, похлопав бравого космос-адмирала, которого некогда друзья-космолетчики звали Кувалда, по плечу, сказал ему:
– Серж, я тебе сочувствую, но поверь, эта девчонка соберет столько голосов, сколько ей понадобится и все твои надежды на то, что земные родители интари не поддержат её кандидатуры, лишены всяческого основания. Ты, верно, забыл, что этих красоток теперь трое и забыл также, что кроме команды "Уригленны", которая пользуется в моей банде непререкаемым авторитетом, у нее и так полно друзей и подруг. Поверь, старина, административный совет только таким образом сможет избавится от постоянного давления и будет работать спокойно. Так что пусть уж лучше твоя сестра войдет в него, как общественный наблюдатель, чем мы будем собирать его в тайне от нее и потом, после каждого заседания, прятаться по две недели кряду.
Убедившись, что все успокоились и больше никто не собирается оспаривать её членства в совете, Ольга улыбнулась всем и сделала следующее свое заявление:
– Господа, раз мы обо всем договорились, не могли бы вы, наконец, признать главного администратора колонии, интара Оорка Элта и человека Эдварда Бартона, вдовцом, чтобы он смог вступить в законный брак. Я думаю что восьмидесяти двух с половиной тысяч лет, прошедших с того времени, как он лишился семьи, для этого будет вполне достаточно. Вряд ли законная супруга Оорка Элта еще жива. Я даже соглашусь на то, что Эд проведет год в официальном трауре по своей супруге.
Совету ничего не оставалось делать, как немедленно принять по этому поводу свое официальное решение, имеющее силу закона. Правда, совет все же не стал выпячивать мое имя и сделал это в отношении всех интар и интаров колонии, ставших людьми, но оставивших в далеком прошлом на Интайре жен и мужей. Теперь они имели право вступать в законный брак и обзаводиться наследниками. Разумеется, предложение Ольги было не только разумным, но и очень своевременным, оно как бы подводило черту и окончательно отделяло прошлое от настоящего, устремляя нас всех в будущее.
Да, уже за одно то, что она протащила через административный совет такое важное решение, Ольга могла получить нужное ей количество голосов. Правда, я ни на минуту не сомневался в том, что спокойных заседаний административного совета больше не предвидится и, что самое ужасное, мы теперь никогда не сможем собираться втроем, как мы частенько это делали раньше. Глядя на довольные физиономии членов совета, у меня появилось вполне справедливое подозрение, что все это случилось не спроста. Уж больно гладко у Ольги все вышло, хотя она только шесть часов назад вышла из лаборатории физиологической реконструкции.
Заседание административного совета продолжилось и вовсе не по той повестке дня, которую я подготовил. Ольга вновь взяла слово и тут же поставила вопрос ребром:
– Кстати, дорогие мои, вы уже подумали о том, во сколько вам обойдется создание Института Человека? О правовой стороне вопроса вы можете не беспокоиться, женщины из рода Браво протащат через Европарламент любое решение, так как чуть ли не половина самых важных его членов прошла через их постель, а если потребуется, то и вторая его половина станет их любовниками. Разумеется, я имею ввиду своих бабку и мать, Эд, так как я от этого промысла уже отошла, но вот Нинель и Элиза не прочь поиграть в старые игры, они просто рвутся в бой и сделают это в самом лучшем виде. Но меня гораздо больше волнует сейчас не правовая, а финансовая сторона этого вопроса. Вы ведь не собираетесь выглядеть клошарами, проповедуя идеи научно-технического прогресса и устремляя свои взоры в будущее?
Эмиль гордо вскинул свой горбатый нос и выставил вперед свою черную, как смоль, дикую бородищу и бодрым голосом рявкнул:
– Имея в запасе все научное и техничное превосходство Интайра перед планетой Земля, мы, несомненно, с легкостью сможем решить любой финансовый вопрос.
Ольга тут же облила его ледяным презрением и глухо проворчала в ответ:
– Идиот. Чтобы я больше ни от кого не слышала об интеллектуальном и техническом потенциале Интайра. Эмиль, ты бы еще попросил денег взаймы у Матти Юханнена. Он с удовольствием предоставит тебе кредит в пару сотен миллионов долларов, но только попробуй об этом заикнуться и я тебе тотчас голову откручу. – Заставив таким образом Эмиля Борзана замолчать и покраснеть в очередной раз, Ольга с надменным и высокомерным видом продолжила громить административный совет колонии – Так, господа, с этим цыганским бароном мы разобрались и я надеюсь, что он больше уже никогда не будет делать никаких необдуманных предложений и заявлений. Мнение нашего таежного чудища, моего бравого братца, меня тоже не интересует, кроме баргузинских соболей он нам вряд ли что предложит. Может быть я все же услышу хоть одно здравое предложение?
Все члены административного совета испуганно переглянулись между собой. Никому не хотелось быть подвергнутому столь суровой и беспощадной критике и лишь я сидел со спокойным и невозмутимым видом. Ольга, посмотрев на меня с подозрением, все же решила высказаться первой.
– Ну, что же, господа, с вами все ясно. Вам еще многому придется учиться как у меня, так и у Эда. Уж он-то знает, как решать финансовые проблемы. Поверьте, наш главный гражданский администратор сумеет найти деньги. Правда, я уже догадываюсь о том, как именно этот аферист и вымогатель собирается закачать на счета Института Человека сотни миллиардов долларов, но пока что я считаю его методы преждевременными. Месяца через четыре и они пригодятся, но начинать мы должны с чистых денег и позвольте мне самой побеспокоиться о спонсорах. Я сама знаю нескольких миллиардеров, которые с удовольствием переведут на счета Института Человека по три, четыре миллиарда долларов каждый. Разумеется, Эду Бартону придется возглавить этот самый Институт Человека, а я, сначала, как его невеста, а затем и законная супруга, буду приманкой для спонсоров, ну, и, разумеется, мы привлечем к управлению финансами нашего малыша Матти. Поверьте, он действительно хороший банкир, раз его семейка сумела разбогатеть даже будучи не обремененная его первичной памятью. Штаб-квартира Института Человека будет, конечно же, в Париже, я терпеть не могу Нью-Йорк, а основные филиалы, через которые ты, Эмиль, станешь проворачивать свои научные делишки, будут разбросаны в России и в странах третьего мира.
Совет, после этих слов, мягко говоря, прибалдел. Но не только от того, что Ольга, не долго думая, в двух словах определила всю дальнейшую политику колонии Интайра на Земле. Вместо того, чтобы задуматься об этом, весьма немаловажном заявлении, Арман, глядя на меня с ужасом, спросил:
