– Ах ты сладенький, – прошептала она, шаловливо касаясь языком мочки его уха. – Я тебе понравилась, ты просто пожирал меня глазами. Хочешь меня? – Ее рука обвилась вокруг его шеи, она заглянула ему в глаза.
– Ты очень хорошая девочка, – Стратег ответил на валенсианском наречии, – и ты мне нравишься. Ночь с тобой должна быть просто обворожительной.
Она явно не ожидала, что ее поймут. Придя в себя, звонко рассмеялась:
– Так даже лучше. Но ведь ты не испанец. Откуда ты знаешь наше наречие? – и, не дожидаясь ответа, уселась к нему на колени.
Стратег почувствовал огромный прилив жизненных сил. Нет, не просто возбуждение, которое тоже имело место, а именно приток жизненной энергии, которая исходила от нее. Ее тело пылало и манило к себе. Ее звали Мирабель.
– Какой ты сильный, – еле слышно говорила она каждый раз, когда мужское достоинство Стратега особенно сильно упиралось в ее бедро, и начинала ерзать, то ли дразня его, то ли желая доставить удовольствие.
– Куда мы пойдем? – спросила она, давая понять, что уже все решено. Она проведет эту ночь с ним.
– Поехали на море, где никого не будет, только мы, плеск волн и звезды.
У него был взятый напрокат автомобиль. Они купили фруктов, сыра, вина и поехали искать уединенное место. Он остановил машину на берегу моря. Сияли звезды. По воде стелилась лунная дорожка.
– Ах, какая красота! – воскликнула она, указывая на отражение луны в воде. – Пойдем купаться!
Она скинула с себя одежду и стояла абсолютно нагая в свете луны и звезд, а за ее спиной плескалось теплое южное море. Он, не отрывая жаждущих глаз от ее прекрасного тела, стал медленно раздеваться. Она восхищенно воскликнула, когда он полностью обнажился, а потом засмеялась и побежала к морю. Он догнал ее у самой кромки воды и жадно прижал к себе.
– Не сейчас, – прошептала она, – давай поплаваем.
Прохладное море приняло их разгоряченные тела. Они оказались хорошими пловцами и устремились прочь от берега, прямо по лунной дорожке. Вода серебрилась, и казалось, что она состоит из отдельных блестящих жемчужин. Они плыли вровень, а когда утомились, оба легли на спину отдохнуть. Мирабель держалась на воде, широко раскинув руки и ноги. Почувствовав ее согласие, он расположился у нее между ног, завороженно разглядывая покрытый курчавыми волосами бугорок. Нежно, языком, он начал ее ласкать. Море не смогло остудить ее жар. Не в силах больше себя сдерживать, Стратег губами впился в ее недавно распустившийся цветок, и она затрепетала под его умелыми ласками. Они очнулись, когда начали тонуть. Они вынырнули на поверхность, жадно хватая ртами воздух и шумно барахтаясь.
– Теперь моя очередь, – сказала Мирабель и потребовала, чтобы он лег на спину. Подплыв к нему сбоку, она обеими руками взялась за его достоинство, которое мгновенно затвердело и выросло до неимоверных размеров.
Они страстно хотели друг друга, но плыли к берегу не спеша, наслаждаясь этим ожиданием. Поднялась небольшая волна и стала заливать два переплетенных в клубок страсти тела, которые слились в любовном экстазе на границе песка и воды. Утомившись, они лежали, взявшись за руки, наполовину в воде, наполовину на суше.
Стратег развел небольшой костерок. Они пили красное вино, закусывали фруктами и сыром. Луна уже зашла, и только яркие звезды соперничали яркостью с пламенем костра, освещая их обнаженные тела. Страсть ушла. Им было просто хорошо от сознания, что они рядом друг с другом, что их тела то и дело случайно соприкасаются. Они были счастливы. Внезапно он ощутил легкое покалывание в затылке и с сожалением отвел взгляд от прекрасной Мирабель. Проведя рукой перед глазами, Стратег приступил к выполнению своих непосредственных обязанностей. На белоснежной простыне уже пестрели мыслеобразы.
Латинская буква «Z» мигала разноцветными огоньками, а нижняя и верхняя перекладинки вращались. Долгожданное сообщение от агента из Конфедерации зеерян.
Латинская буква «Z» переместилась в расположение четырехглавого дракона. Агент докладывал, что успешно достиг Империи рэмов.
Четырехглавый дракон нападает на космический объект под номером 4. Подтверждение, что именно Империя рэмов ответственна за нападение на «Пионер-4».
Четырехглавый дракон угрожает голубке. Агент предупреждает, что Империя рэмов готовится к нападению на Землю.
Четырехглавый дракон огромен на фоне беззащитной голубки. Предупреждение о военной мощи Империи рэмов.
…С первыми лучами Солнца он принял окончательное решение. Последнее сообщение перевесило чашу весов. Теперь он знал, что надо делать, чтобы спасти Землю, – ее надо сдать врагу. Решение далось ему с трудом, но сейчас, когда Солнце словно всплывало со дна моря, он был уверен в своей правоте.
Он разбудил Мирабель, и, накинув одежду, они любовались восходом. Начинался новый день.
– Тебя больше нет со мной, – печально сказала она, – ты уже где-то далеко.
– Не печалься, девочка, смотри, какой сегодня чудный день.
– Я знаю, мы сегодня расстанемся. Я хочу, чтобы ты знал. Этой ночью ты сделал меня счастливой. У меня никогда не было такого мужчины, как ты. Такого сильного и нежного, такого умелого и заботливого. Мне было хорошо с тобой. Молчи, – прервала она его попытку вставить слово, – я знаю, что тебе тоже было хорошо со мной. Вспоминай иногда эту лунную ночь и шальную девчонку Мирабель. Позавтракай со мной, я не могу так сразу с тобой расстаться.
Они сидели за столиком на берегу моря и пили кофе. Она была весела и улыбалась, но вдруг на мгновение стала серьезной и как-то по-другому, пристально посмотрела на него:
– Не может быть… Мне кажется, я узнала тебя. Мы проходили в школе… Ты – Стратег Земли!
– Это что-то меняет?
– Нет. Я все равно люблю тебя. Жаль, никто не поверит, что эту ночь я провела с тобой, – и она встала.
Он понял, что она сейчас уйдет, и тоже встал. Какое-то время они молчали. Потом она подошла к нему:
– До этого я целовала просто мужчину, который мне понравился, а сейчас поцелую Стратега, – и подарила ему прощальный поцелуй. – Не надо, не провожай меня.
И она ушла. Он еще долго смотрел ей вслед. Прежде чем скрыться за поворотом, она все-таки обернулась и помахала ему.
«Догони ее, догони», – кричало его сердце. «Нельзя, нельзя, – возражал разум, – сейчас не время, ты не принадлежишь себе».
Он сел за столик и заказал еще кофе. Спешить было некуда – решение он уже принял. Вечером он вернется в Конкордию.
«Какую судьбу я уготовил этой девочке, когда в ее объятиях принял решение сдать Землю?» – вот какая мысль не давала ему покоя.
Он не знал, что его ждет еще одна, последняя, встреча с ней.
