силы у этого бедного, измученного своей страстью создания. Павлуша умирал. Жизнь крупица за крупицей уходила из него.
Сашка не выдержал и, вернувшись к своей кровати, снова уткнулся в смартфон. Профессор, лишь изредка укоризненно поглядывая на постель Павлуши, деловито шелестел своими бумагами.
Захар нашёл в себе силы остаться у кровати умирающего. Минут через десять Павлуша окончательно стих. Ни одного слова не вырвалось напоследок, ушёл спокойно и безмолвно, таблетка сделала своё дело.
— Отмучился, — сказал Марк Григорьевич. — Пойду за Мариной, пусть звонит родным.
Захар ещё какое-то время оставался с умершим. Он видел, как лицо того, искажённое предсмертными спазмами, после смерти с каждой минутой светлело и расправлялось. Наконец, оно прибрело совершенно спокойное выражение, а к тому времени, когда в палате появились санитары, на нём уже обозначилась улыбка. Казалось, Павлуша сейчас видит что-то, что недоступно глазу прочих и увиденное служит ему лучшим утешением.
Захара не покидало ощущение того, что Павлуша просто уснул, но медики зафиксировали смерть. В это тело душа уже никогда не вернётся.
Не успели тело погрузить на каталку, в палате появились старички-родители Павлуши. По слезам матери, по дрожащим рукам отца-старика, все поняли, что Павлуша был ими любим. Захар даже начал думать, что тот ушёл сюда из дома без ведома родителей.
Тело увезли. В палате осталась гнетущее ощущение грусти.
Санёк, так и не оторвавший за всё время своего взгляда от смартфона, выглядел угрюмым.
— Нет, не хочу, не могу… — встав, произнёс Марк. — Не хочу также умереть. Не хочу эту Марину, не хочу видеть в последний момент жизни эти серые стены. Хочу объятий женщины, последнее моё удовольствие. Предлагаю покинуть это место. Вы со мной?
— Вы это серьёзно? — спросил Захар.
— Серьёзно. Почему нет? Мы не узники здесь. Вот дверь, в конце концов, есть окно. Мы будем на свободе. Готов поспорить, у каждого из нас в кармане последняя таблетка. Почему же не выпить её в другом месте, не здесь.
Захар задумался.
— А что, я не против, — раздался голос Санька. — Но куда мы пойдём?
— Есть одно место, где я бы хотел закончить свою жизнь, — сказал Захар. — Поведу вас туда.
— Хорошее? — спросил Санёк.
— Да, — ответил Захар.
— Ну, тогда и я с вами, — согласился Марк.
— Эй, Профессор, а ты с нами? — обратился Захар к учёному.
Тот фыркнул.
— Никуда я с вами не пойду, — ответил он.
— Ну и оставайтесь здесь, ожидая смерть, — махнул на него рукой Захар, — а мы пойдём в лучшее место.
Профессор только деловито надулся в ответ.
— Я готов, — соскочил с кровати Сашка.
— Ну, и как мы пойдём? — обратился Захар к Марку.
— Да так и пойдём, просто через дверь к выходу, — ответил тот.
— А если остановят, что скажем?
— Да просто ответим, что идём наружу, и всё, а дальше разберёмся.
— Нет, подождите, так не пойдёт… Нас остановят и вернут обратно в палату.
— Тогда скажем, что мы всего лишь подышим воздухом, и обратно…
— Не, не выпустят…
— Тогда будем выбираться через окно… Тут всего лишь третий этаж.
— Забавное получится у нас приключение… А если покалечимся?
— Милейший, нам уже нечего терять…
— Давайте просто быстро пробежим мимо охранника…
— Ладно, придумаем, что-нибудь. Идём?
Захар кивнул. Приоткрыв дверь, он выглянул в коридор. Там было тихо и пусто. Бледный свет тусклых светильников падал на блеклые стены.
— Пойдём, — Захар махнул рукой, и компания вышла в коридор.
Захар шёл впереди, за ним спрятавший на время руки в карманы Санёк, замыкал процессию Марк. Проходя мимо медсестринской комнаты, Марк Григорьевич остановился и заглянул в приоткрытую дверь. Медсестра Марина, сидя за столом, что-то писала в журнале.
Не встретив никого на своём пути, спустились на первый этаж. Охранник на входе бросил беглый взгляд на компанию людей в серых трикотажных пижамах, но, ничего не сказав, снова опустил глаза в развёрнутую перед ним газету.
Вот и улица. Захара тут же обдал поток вечерней свежести. Мостовая блестела от прошедшего недавно дождя.
— Эх, хорошо! — сказал Марк, втянув в себя аромат вечерней прохлады.
— И куда теперь? — поинтересовался Санёк.
— За город, — сказал Захар.
— Далеко, — протянул Санёк. — Как мы туда доберёмся? У нас деньги есть?
Все переглянулись.
Захар совсем упустил это из виду. Все ценные вещи остались в здании, под замком, и вряд ли кто-нибудь согласиться их теперь отдать.
— Пойдём пешком, — сказал он.
— Зачётно, нас ждут приключения! — оживился Санёк.
Захар заметил, что Марк Григорьевич задумался, он держал в руках пластиковую телефонную карту.
— Всегда ношу её с собою, — пояснил Марк. — Знаете что, подождите меня здесь…
Сказав это, он направился через перекрёсток к телефонному автомату.
Захар видел, как Марк, отправив карту в телефонный аппарат, начал с кем-то разговор. Санёк заскучал и снова достал из кармана смартфон.
Марк вернулся минуты через три.
— Всё, договорился, — радостно сказал он. — Вы уж извините, не пойду я с вами… Приедут за мной! Женщина!
— И кто же она?
— Знаете, женщин было у меня немало, — признался Марк, — а вот сейчас, захотелось позвонить только одной. Повезло мне, муж у неё сегодня в ночную смену. Уж если умирать, то в её объятьях… Встречусь с ней, потом приму таблетку.
Ждать пришлось недолго. Приехало такси. Женщину, что была внутри, Захар не успел рассмотреть. Марк Григорьевич, пожав руки Захару и Саньку, тряхнув своими седыми кудрями, поспешил погрузиться в темноту автомобильного салона.
— И что теперь? — спросил Санёк. — Вернёмся обратно?
— Нет, — ответил Захар. — Пойдём вдвоём, кое-что тебе покажу.
— Хорошо, — согласился Санёк, снова пряча в карман смартфон.
Захар отлично знал улицы города. До того места, куда хотел привести он Санька, было километров шесть.
— Сашка, ты таблетки от какой боли принимаешь? — спросил он, когда они прошли первый квартал.
— От головы, — сказал Санёк. — А ты?
— Сердце… — ответил Захар.
Они брели в темноте ночи, но их она не пугала. Знание о близости собственной смерти придавало храбрости.
Первый холодок пробежал по спине Захара, когда они свернули с главной улицы и оказались в темноте слывшего неблагополучным квартала.
Проходя мимо компании угрюмых подростков, подумалось, что, если тем взбредёт в голову напасть, Захару и хлипкому Саньку будет с ними не совладать. Но подростки, то ли почувствовав на Захаре и Саньке отпечаток близкой кончины, то ли просто не желая затевать сейчас драку, обвели хмурыми взглядами странных гостей и дали тем пройти, не тронули.
— Смотри, — сказал Захар Саньку, указав на один из старых домов. — Вот этот дом скоро снесём, есть уже проект, здесь будет новый…
Странно, отчего это теперь ему вспомнилось?
— А кто придумывает, каким
