— Я могу научиться дня за три, но у нас нет столько времени. Предлагаешь лететь на эту базу?
— А что нам еще остается? У нас больше нет никаких зацепок. Ты уверен, что Багров ничего не знает? Твои детекторы лжи тоже можно обмануть…
— Нет, Багров не лгал. Ты не прав, Дзимбээ, у нас есть зацепки.
— Какие?
— Во-первых, кафедра кибернетики. Ах да, я тебе еще не сказал, самолет Токанавы исчез из навигационной системы.
— Разбился?
— Нет, спутники не зафиксировали Следов катастрофы. Просто его больше не видят ни радары, ни спутники.
— А у тебя есть ключ для полного доступа к системе навигации? Замаскироваться от обычного пользователя не так уж и сложно.
— Не держи меня за дурака, ключ у меня есть. Извини, я не должен был так говорить, это просто…
— Фильтр выдыхается?
— Вроде того. Так вот, самолет Токанавы стал невидим для навигационной системы. А если еще учесть, какая странная защита стоит у этих деятелей на почтовом сервере, мы получаем однозначный вывод. Эти ребята контролируют глобальную сеть примерно на нашем уровне.
— На каком еще нашем уровне?
— Я имею виду бывшую СПБ. Ну, эту систему троянов…
— Эти ученые сделали то же, что и вы?! И много их, таких умных?
— На кафедре кибернетики числится двадцать пять человек, из них семеро могут быть теми, кого мы ищем. Они все в Олимпе, пока никто не скрылся.
— Предлагаешь их захватить?
— Думаю, это не помешает. Давай я передам тебе их данные, озадачь своих головорезов.
Мобила Дзимбээ пискнула, он удивленно уставился на нее, не сразу сообразив, что Ибрагим передал данные мысленно, не утруждая руки излишними манипуляциями. Дзимбээ бегло просмотрел полученные данные и начал отдавать приказы. Ибрагим тем временем продолжал вещать:
— Зацепка вторая. Токанава прошел незаконную трансформацию. На Деметре кибергенетических лабораторий нет и не видно никаких признаков того, что мораторий нарушался. Вероятнее всего, Токанава прошел трансформацию на Земле. А на Земле он был в последний раз незадолго до нового года, информация о его перемещениях должна еще храниться в базах данных. Я почти уверен, что его обрабатывали в легальной лаборатории. Создать подпольную кибергенетическую лабораторию еще труднее, чем создать гнездо подпольных хакеров.
— Но они это сумели.
— Они не это сумели. Они сумели подсосаться к легальной группе и заставить ее работать на себя, а это совсем другое дело. Можно посмотреть, какие лаборатории Токанава мог посещать на Земле…
— Для этого надо попасть на Землю.
— Да, надо попасть на Землю. Думаю, Анатолий с этим делом справится. Он мечтает попасть на Землю с тех самых пор, как оказался заперт на Деметре.
— По-моему, у него началось нервное истощение.
— Значит, он тем более заслужил отпуск. Кстати, нервное истощение началось не только у него, оно начинается у всех нас, да и у наших врагов тоже. Зачем Токанава угнал самолет? Нервишки сдали. Что не может не радовать. Но есть еще третья зацепка. Золотой цверг.
— А с ним-то что не так?
— Ты читал мемуары Рамиреса?
— Какие еще мемуары?!
— Почитай при случае. Джон Рамирес — неплохой писатель, талант у него есть. Он начал писать мемуары, очень увлекательная книжка получается, начнешь читать — не оторвешься. Знаешь, как его завербовали?
— Он говорил, его завербовал лично Сингх. Подробностей не рассказывал.
— Там был классический развод с плохим бандитом и хорошим бандитом. Вначале пообещали золотые горы и заманили на Гефест, а потом некий профессор Гарневич создал невыносимые условия. Рамирес не смог заниматься наукой, а когда ученый не может заниматься своей наукой, он начинает ненавидеть весь мир. Тут как раз подвернулся Сингх, заморочил Рамиресу мозги и принял его в братство. Рамирес проникся идеями Леннона, Сингх договорился с Гарневичем, и Рамирес перешел на работу в «Уйгурский палладий».
— Это невозможно! Контракт на Гефесте — святое, его нельзя разорвать досрочно. Конечно, бывают исключительные случаи…
— Таких исключительных случаев не бывает. Чтобы университет кому-то отдал своего сотрудника — такое бывает только в сказках. Но Рамирес перешел на работу в «Уйгурский палладий» и никто не возражал. В «Уйгурском палладии» он попал в очень хороший коллектив, наверняка специально подобранный, там Рамиресу все очень понравилось, он пришел в такой восторг, что тут же передал братству все материалы, а через полгода нашел на Гефесте месторождение сто двадцать шестого элемента.
— Сто двадцатого.
— Если быть точным, там присутствуют изобары от ста двадцати до ста тридцати с чем-то… Не важно. Если интересно, почитай на досуге какой-нибудь учебник по ядерной физике.
— А в чем зацепка-то?
— Можно потрясти Гарневича, он-то уж наверняка в курсе дела.
— Для этого надо сначала попасть на Гефест.
— Да. Но у нас есть еще одна зацепка здесь, на Деметре. Знаешь, какая?
— Какая?
— Я никогда не поверю, что Андрей Кузнецов не знал, чем занимается его зам по хозяйству.
— Андрей Кузнецов — это кто?
— Ректор.
— Предлагаешь поехать к нему?
— Уже нет необходимости. Он сам едет к нам, будет здесь минут через пятнадцать.
— Ты его вызвал?
— Он догадался сам. К сожалению.
— Почему к сожалению?
— Потому что он не похож на идиота. А умный противник никогда не попрет на терминатора с голыми руками. Раз он сам поехал сюда, у него должен быть какой-то туз в рукаве, а я никак не могу понять, какой. Потому и к сожалению.
8
Облегченная спортивная модификация «Капибары» аккуратно приземлилась на посадочной площадке перед неприметным частным особняком, в котором, как знали только избранные, обитал Александр Багров. Глядя на маневры «Капибары», Дзимбээ подумал, что добиться такой плавности движений очень трудно, а если не подруливать гравитационным двигателем — практически невозможно. Но в таком режиме машина должна жрать целую прорву энергии… Ну и хрен с ней, наплевать на нее, сейчас есть проблемы и поважнее.
Водительская дверь поднялась и из машины вылез Андрей Кузнецов, ректор университета Вернадского, спортивный, подтянутый, с неизменной полуулыбкой на лице и озорными искорками в глазах. Бодрым энергичным шагом он подошел к своим врагам и протянул руку Ибрагиму.
— Твоя трансформация незаконна, — заявил Ибрагим, пожимая протянутую руку.
— Фу… — скривился Кузнецов, — какой дешевый фокус. Я начинаю в вас разочаровываться. Да еще такая невоспитанность, сразу на «ты»… Нет, я ничего против не имею, я тоже люблю говорить по-простому, без чинов, но все-таки мы еще пока вместе не пили. Кстати, тут неподалеку есть замечательный ресторанчик, в сухой сезон можно дойти пешком. Не желаете?
