– Ну-с, Иван Алексеевич, – заговорил полковник, оставив светский тон, – начнем серьезный разговор?
– Пожалуй, – ответил генерал и потянулся к сигарной коробке.
– Не будем ходить вокруг да около, Иван Алексеевич, мне думается, мы с вами люди не того уровня, чтобы попусту тратить время, которое для нас обоих очень дорого.
– Согласен, – Секретчик закурил сигару и глянул на полковника сквозь клубы дыма.
– Прежде всего, будьте так добры, удовлетворите мое любопытство относительно Тихомирова.
– Тихомирова? – повторил Секретчик. – Вы говорите о том человеке, которого мы перехватили в аэропорту Санкт-Петербурга?
– Именно, Иван Алексеевич. Что с ним?
– К сожалению, Тихомирова уже нет в живых, – медленно проговорил Секретчик.
– Вот как?
Напрасно Секретчик пытался обнаружить какие-то перемены в лице Дзержинца. Полковник лишь слегка приподнял одну бровь и выжидательно посмотрел на генерала.
– Увы, Георгий Семенович, нам не удалось уберечь беднягу.
– Я могу узнать, как это случилось?
– Ну разумеется, Георгий Семенович, – с готовностью произнес Секретчик, – Тихомиров покончил с собой, причем довольно зверским способом.
– Каким же?
– Он разбил голову об угол каретки. Дело в том, – начал пояснять Секретчик, – что Тихомирову стало очень плохо. У него было нечто вроде нервного срыва. Пришлось оказать ему срочную медицинскую помощь и поместить в больничную палату. Дальше события, по всей видимости, протекали следующим образом: Тихомиров очнулся и по каким-то, одному ему известным причинам, решил покончить с собой. И не придумал лучшего способа, чем налететь головой на металлическую каретку. Зрелище, надо заметить, было не слишком приглядное.
Секретчик поморщился и потянулся к пепельнице, чтобы стряхнуть пепел со своей сигары.
– Незавидная участь, – процедил Дзержинец.
Некоторое время в комнате не было слышно ничего, кроме потрескивания дров в камине. Полковник, поняв, что Секретчик не собирается больше ничего добавить к сказанному заговорил сам:
– Видимо, этот нервный срыв был очень серьезным.
Секретчик пожал плечами.
– Люди часто совершают совершенно неожиданные поступки, Георгий Семенович, – философски заметил он. – Вижу, что вы удивлены таким поведением Тихомирова. Вы, вероятно, хорошо знали его.
– Да, неплохо. Видимо, ему пришлось перенести очень и очень сильное нервное потрясение.
– Вас, вероятно, интересует, сколько информации нам удалось извлечь из Тихомирова, – небрежным тоном произнес Секретчик, бросив быстрый взгляд на полковника.
– Даже если бы я дал отрицательный ответ, вы бы мне все равно не поверили бы, Иван Алексеевич.
– Скажу без обиняков, что мне удалось получить от Тихомирова самую исчерпывающую информацию. Для вас, очевидно, это будет неприятной новостью – на вашем месте я почувствовал бы тоже самое. Тем не менее, правда заключается в том, что знаю практически все о вашей деятельности. Гораздо больше, чем вы могли предположить.
Внешне Дзержинец сохранял полнейшее хладнокровие. Его пристальный взгляд, казалось, пытался проникнуть в потаенные мысли Секретчика.
– Вы мне не верите, Иван Алексеевич? – с легкой улыбкой осведомился генерал. – Меня это нисколько не удивляет. Но тем не менее, дело обстоит именно так.
– Не будет ли дерзостью с моей стороны попросить вас предъявить мне доказательства? – обронил Дзержинец.
– Пожалуйста, Георгий Семенович. Термин «галобионт», к примеру.
– Допустим. И все же мне не кажется, что Тихомиров был способен рассказать вам обо всем. Для это достаточно хотя бы принять во внимание тот факт, что Тихомиров был, как вы сами говорили, не в том состоянии, чтобы членораздельно поведать о чем-либо.
– Вы совершенно правы, Георгий Семенович, – Секретчик заулыбался еще шире, – мне с величайшим трудом удалось извлечь из этого человека ничтожную часть всей информации. Не помог весь мой богатый опыт общения подобного рода.
– При взгляде на вас, Иван Алексеевич, напрашивается мысль, что у вас есть козырная карта в рукаве. Не соблаговолите ли вы предъявить ее?
– С величайшим удовольствием, Георгий Семенович, – принимая напыщенную манеру речи Дзержинца, ответствовал Секретчик. Он явно чувствовал себя хозяином положения и даже не пытался скрыть этого.
– Дело в том, милейший полковник, – медленно заговорил Секретчик, предварительно выдержав эффектную паузу, в течение которой он томительно долго расправлялся с сигарным окурком, подливал себе остывшего кофе и добавлял в чашку несколько капель коньяка.
Дзержинец все это время сохранял истинно стоическое терпение. Он чувствовал, что Секретчик не блефует.
– Дело в том, Георгий Семенович, – повторил генерал, – что Тихомиров попал к нам не с пустыми руками.
В комнате снова повисло тяжелое молчание. Оправдались самые худшие ожидания Дзержинца.
– Вы вообще имеете представление, какие планы были у вашего Тихомирова, когда он направился в северную столицу?
– Я надеялся, что вы меня просветите, – ответил Дзержинец бесстрастным тоном.
– Вы правы, Георгий Семенович, у меня есть кое-какие идеи на сей счет. Тихомиров собирался предать огласке ваши исследования. На мой взгляд, он был весьма сильно настроен против вас и профессора, который, по моим сведениям, стоит во главе всей научной деятельности, развернутой на секретном объекте. Со стороны бедняги это была попытка отомстить вам и Степанову. Мне показалось, что Тихомиров считает себя незаслуженно обиженным вами.
– И что же, у него при себе были доказательства?
– Представьте, да, Георгий Семенович. Доказательства были и самые бесспорные. Тихомиров вез в Санкт-Петербург дискету с подробным описанием результатов исследований. Признаюсь честно, не припомню случая, чтобы я был бы также потрясен какой-нибудь информацией, как в тот раз, когда просматривал дискету.
Секретчик вкратце пересказал полковнику некоторые факты, вычитанные им из дискеты Тихомирова. После этого у Дзержинца не осталось ни малейших сомнений в том, что генерал знает гораздо больше, чем можно было надеяться.
– Что вы на это скажете, Георгий Семенович? – спросил в заключении Секретчик.
Дзержинец еще на середине пространной речи генерала знал, что скажет ему.
– Весьма увлекательно. Я думаю, неплохой сюжетец для научно-фантастического чтива.
– Вот как?
Секретчик нахмурился. Ответ полковника ему совсем не понравился. Теперь стало совершенно ясно, что время, проведенное им на даче, оказажется потраченным впустую.
