На ходу она вглядывалась в их лица. Большей частью это были мальчики из Новой Усадьбы, встретившие смерть в своих ярких нарядах и при новеньких мечах, так и не вынутых из ножен. Среди мертвых почти не было знакомых лиц, но ей от этого почему-то стало еще грустнее - ведь эти мальчики умерли, так и оставшись ей чужими, без единого слова утешения. Она давно пообещала себе не плакать по мертвым, но не могла удержаться и плакала тихо, чтобы никто ее не слышал. Девочка, видя ее слезу, перестала кричать и стала ловить слезу, бегущую по щеке. Дженна поцеловала крошечную ручонку.
Карума среди павших не было. Дженна убедилась в этом, прежде чем подойти к воинам с мечами, теперь разомкнувшим круг. Один вышел ей навстречу, и она узнала Джилеаса со шрамом на глазу.
Он поприветствовал ее и торопливо сказал:
- Анна, идем скорее. Король умирает.
- А его брат? - тихо спросила Дженна, разглядев чьи-то еще тела в кругу. Карум Длинный Лук? С ним что сталось?
- В плену! - ответил Джилеас. - Как и многие другие. Они протрубили победу, дуя в свои проклятые роги, взяли пленных и ушли, бросив своих убитых и тех, кто еще продолжал драться.
В плену! Это не умещалось у нее в голове. Она повторяла это снова и снова, но никак не могла понять. В плену!
Солдат подвел ее к Горуму, лежавшему на коленях у Пита. Губы короля окаймляла засохшая кровь, и он больше не улыбался. Чего бы Дженна не отдала теперь за его волчью улыбку!
- Пайк, - шепнула она, убеждаясь, что прощать очень легко, и опустилась рядом с ним на колени. Дитя у нее на руках заворковало и потянулось к королю.
Горум, все так же без улыбки, поднял руку и потрогал растопыренные пальчики.
- Дженна, - сказал он тенью своего былого голоса. - Найди его. Найди Карума. Приведи его ко мне. Я должен ему сказать. Теперь он будет королем.
Дженна удивленно подняла глаза.
- Разве ему не сказали? Пит покачал головой.
- Что не сказали? - Былой огонь вернулся к королю и тут же угас.
- Что Карум...
Пит приложил палец к губам.
- Что Карум... еще сражается. Храбро сражается. Не только луком, но и мечом.
- Выходит, я ошибался. Из него получится славный король. - Горум прикрыл глаза и тут же открыл их снова.
- Пока ты жив, ты король, - шепнула ему Дженна. - Ты еще долго будешь жить. Я знаю.
- Ты девушка из пророчества, но сама не пророк. Я уже мертвец. Король... Он закашлялся, и свежая кровь, пенясь, выступила у него изо рта. - Король знает больше других, потому-то он и король. - На этот раз ему удалось улыбнуться.
А из тебя, Дженна, выйдет славная королева. В этом я был прав, хотя в другом и заблуждался.
- Заблуждался? В чем же?
- Тише, побереги дыхание, - вмешался Пит.
- На что оно мне? Не хлопочи, как глупая нянька. Я должен ей сказать. Король хотел приподняться и снова повалился на руки Питу. - Я был неправ. Нет у нас такого войска, чтобы выйти против Каласа, и никогда не будет. Вспомни сказку о коте и мышке, которую мать... он тебе рассказал? У меня, боюсь, дыхания не хватит.
- Рассказал.
- Так помни же... - еле слышно прошелестел король.
- Я помню.
- Ты и правда вестница конца - по крайней мере моего. - Его глаза закрылись.
- Я убила Медведя, - прошептала Дженна, уверенная, что говорит с мертвым.
- Как же иначе, - сказал король, не открывая глаз. - Это было предсказано. - И больше он не шелохнулся.
Они еще долго сидели так. Пит держал короля на руках, и все молчали, разве что кашель нарушал тишину. Дитя, устав лепетать, уснуло, и Дженна осторожно уложила его рядом с Горумом.
- Скончался, - сказал наконец Пит.
Нет больше короля, твердила про себя Дженна. И Карума нет. Один умер, другой пропал. Обоих нет. Она хотела сказать что-то, но Сандор закричал:
- Глядите-ка, целое войско! Там, в лесу.
- Тише, ты, - сказала Дженна. - Это женщины, сестры из М'доры. Не видишь разве - Петра впереди?
- Гляньте-ка, бабы! - воскликнул мальчишеский голос, и воины загудели.
- А ну, захлопни пасть, - сказал Пит. - Не видал еще, как женщины дерутся? Ну а я дрался с ними плечом к плечу. Они бьются лучше нас - и уж точно лучше тебя, парень. И Анна - лучшая из них. Разве она только что не свалила Медведя? Так чего же ты тявкаешь?
- Я ничего. - Парень потупился, и те, кто поддерживал его, смолкли.
- Ну так встречайте их. Разевайте рты и кричите: добро, мол, пожаловать. Девушкам это нравится.
Мужчины закричали, хоть и не слишком радостно, и замахали руками, а сестры М'доры двинулись через залитое кровью поле к ним навстречу.
Своих похоронили в одной братской могиле, людей Каласа - в другой. Короля и Илюну погребли отдельно. Над могилой короля поставили столбик, на котором Сандор, обладавший некоторым умением, вырезал его имя и корону. На столбике Илюны Сандор вырезал знак Богини, скопировав его с кольца Петры.
Сестры М'доры оказались хорошими врачевательницами и перевязали раны тем, кто еще мог сесть на коня. Остальных раненых Пит решил вернуть в Новую Усадьбу. Из веток соорудили сани, устлали их одеялами, запрягли в них лошадей, и трое женщин постарше, которые все равно не могли воевать, вызвались довезти раненых до места и рассказать о том, что случилось.
- Отправим детей с ними, - сказала Дженна. - Если это и правда конец, надо покончить и с обычаем брать с собой детей, идя в бой.
- Но мы так всегда поступали, - возразила Мальтия. Женщины дружно закивали, подтверждая:
- Всегда.
- В Книге сказано: "Глупая преданность - худшее из зол". Об этом напомнила мне та, что указала мне путь. Не станете же вы спорить с нею?
Женщины смотрели друг на друга, и Дженна видела, что далеко не все с ней согласны.
- Глупую преданность можно питать не только к людям, но и к старым привычкам, - сказала Петра.
- Верно, - твердо сказала Дженна. - Покончим же с одной из них здесь и сейчас. Я уверена - когда-нибудь об этом сложат песню. - Она подала маленькую Скиллию Правдивому Голосу, и девочка, переходя с рук на руки, захныкала. - Но я вернусь и возьму это дитя себе.
- Она наша, Анна, - сказала Мальтия. - Она принадлежит М'доре.
- М'доры больше нет, - мягко сказала Дженна. - Когда я взяла девочку от Илюны, мои руки еще были красны от крови убившего Илюну человека. Скиллия моя, и я буду любить ее всем сердцем.
- Я сохраню ее до твоего возвращения, - сказала Мальтия. - Тогда ты и скажешь мне, как будешь любить ее - без ветра войны во рту.
Дженна кивнула.
Двух других малюток, нежно простившись с ними, тоже отдали сестрам. Мальтия и еще две женщины, многократно обнявшись со всеми, привязали детей себе на спину и повели запряженных в сани лошадей по дороге в Новую Усадьбу.
- По коням! - скомандовал Пит, когда они почти уже скрылись из виду.
