Вялое безразличие уступило вдруг напору ледяной силы. Выкрикивая имя Илюны и молотя Долга каблуками, Дженна помчалась к роще.
Мужчина ждал ее, ухмыляясь. Уже на полпути она узнала его, и охвативший ее ледяной холод сменился жаром. Ей вспомнились слова Альты: "Память для тебя главное, Дженна". Она вспомнила пожар на вершине скалы, и этот огонь влился в ее жилы. На лбу и под мышками выступил пот.
У самой рощи она спрыгнула с коня. Долг метнулся вправо, Дженна откатилась влево и тут же вскочила с поднятым мечом, дивясь тому, что ее жар до сих пор не сжег врага.
- Ну что, Альтина сучка, теперь у тебя хватит духу сделать то, чего ты не сделала раньше? Хотя мои руки теперь развязаны? - Держа меч обеими руками, он вскинул его над головой и с ужасающим свистом рассек им воздух. Меч был намного тяжелее, чем у Дженны, и кровь Илюны еще не высохла на нем, но мужчина, похоже, орудовал им с легкостью. Дженна не надеялась победить его в единоборстве - тут нужна была хитрость, а не огонь в жилах, хитрость мыши против кота.
Что-то зашуршало в траве позади нее, но она не стала оглядываться. Должно быть, это те трое, что разбежались при виде Илюны. Они дрались с Медведем значит, свои.
- Назовитесь, - крикнула им Дженна, не сводя глаз с Медведя
- Анна, это я - Марек.
- И Сандор.
Сдавленный звук сказал Дженне о том, что третий - это Джарет. Так они живы - все трое!
- Слава Небесам, - прошептала она, а вслух сказала: - Молодцы, мои мальчики!
- Мальчишки и есть, - отозвался Медведь. - Щенки! Но меня бы и трое взрослых псов не свалили - и мать их сука в придачу.
Один из парней за спиной у Дженны ахнул и рванулся вперед.
- Нет! - крикнула она. - Пусть сотрясает воздух сколько душе угодно. Не кидайтесь на него - у него длинный меч.
- Еще какой длинный, - подтвердил Медведь. - Вот перебью щенков, а потом преподам урок суке. Ты его надолго запомнишь - на всю оставшуюся жизнь. Медведь снова зареготал. - Ну, стало быть, не так уж надолго.
- Анна... - сказал Сандор.
- Нет. Я потом расскажу вам сказку, которую слышала от Ка... от Длинного Лука. Про кота и мышку. А сейчас я напомню вам про греннов и про то, как они живут.
- О чем это ты... а-а! - Кто-то, видимо, пихнул Сандора в бок - не иначе как Джарет. Джарет понял ее сразу.
Парни стали широким кругом - без высших и низших, без ближних и дальних. Джарет молча направлял их - все, как у греннов.
До слуха Дженны, не сводившей глаз с Медведя, донесся новый звук. По звуку и по тому, как расширились глаза Медведя, она предположила, что свалка в середине поля наконец рассыпалась или круг воинов с мечами одержал победу. Число окружавших Медведя удвоилось - если бы хоть у кого-то остались стрелы, он был бы уже мертв.
- Слушайтесь Джарета, - предупредила Дженна. - Не лезьте Медведю под меч.
- Сюда, щенки, сюда, большие псы, - подзадоривал Медведь. - Надо же кому-то напасть первым. Пусть кто-нибудь наберется смелости и покажет другим, как надо умирать. - Он все время поворачивался, водя мечом слева направо. Ну, кто первый? Ты, в красивом зеленом ошейнике? Или ты, голенастый? Или Альтина шлюха? Давай! Я отрежу твою белую косицу и привяжу на шлем. - Он обращался ко всем сразу, но воины, памятуя слова Дженны, не приближались к нему.
- Пусть устанет, - сказала Дженна. - Не позволяйте ему сразить еще кого-то из нас.
- Ну нет, я не устану, - откликнулся он. - Я вас всех одолею.
Если она надеялась вынудить его сделать ложный шаг, он был для этого слишком хитер и опытен. Он продолжал кружить вокруг тела Илюны, не оступаясь и не спотыкаясь об него, а иногда пинал убитую, как бы желая показать, что скоро расправится с ними со всеми по очереди.
Дженна начала входить в его ритм. Катрена учила ее следить за ритмом движений животных в лесу. Следи за шагом и за манерой, наставляла Катрона. Только так охота может окончиться успешно. Это тоже охота, подумала Дженна, охота на Медведя.
Как же он работает мечом, Медведь? Финт, финт, финт - выпад. Финт, финт, выпад. И каждый раз перед выпадом едва заметное сокращение его правой руки предвещает удар. Дженна понаблюдала еще несколько минут, чтобы увериться, не забывая удерживать мужчин на расстоянии. Ожидание давалось им тяжело, но и Медведю приходилось не легче.
Когда он на миг повернулся к ней спиной, она пригнулась и достала нож из-за голенища. Несколько человек в кругу видели это, и один невольно вскинул брови. Это насторожило Медведя, но он не понял, в чем дело. Потом он повернулся к Дженне, увидел нож и осклабился, уверенный, что угадал ее намерение. Его плечо дернулось, но она, вопреки его ожиданиям, метнула меч острием вперед, как при игре в прутья.
Медведь, хоть и не ожидал этого, отбил меч рукой и снова изготовился. Но в это время Джарет, следивший за каждым движением Дженны, тоже метнул свой меч. Он никогда не играл в прутья и не знал, как надо уравновешивать тяжелую витую рукоять. Меч полетел косо и попал в грудь Медведю эфесом. Медведь со смехом поймал его левой рукой.
Но в тот же миг взвилась в воздух Дженна. Не успел Медведь поднять ни один из мечей, как она обрушилась на него и вогнала ему нож между глаз. Он повалился навзничь, увлекая за собой Дженну. Она повернула нож вправо, и он заскрежетал о кость. Правая рука Медведя, все еще сжимавшая меч, сама собой поднялась вверх. Кто-то из мальчиков вскрикнул, и Дженна понадеялась, что Медведь никого не задел.
Глядя в лицо Медведю, она видела, как стекленеют его глаза. Было что-то ужасающе знакомое в этом скрежете ножа о кость и в меркнущих человеческих глазах, глядящих на нее, - но она не могла вспомнить, когда испытывала это прежде.
- За Катрону! - прошептала она в его обвисающий рот. - За Илюну. За всех женщин, которых ты убил. - Его тело под ней затрепетало, застыло и расслабилось, и на нее последний раз пахнуло его нечистым дыханием.
Дженна медленно поднялась и еще медленнее вытерла свои окровавленные руки о камзол. Ее трясло, как в лихорадке. Джарет обнял ее, но дрожь не унялась.
Тогда она услышала чей-то тоненький крик, от которого резало уши.
- Скиллия! - шепотом сказала Дженна, и ее дрожь мигом утихла. - Бедняжка. Теперь ты моя.
Она отвязала девочку от спины Илюны и прижала к себе, но дитя не унималось, продолжая плакать без слез.
- Пусть поплачет, - сказала Дженна. - За один день она лишилась и дома, и матери. Если уж из-за этого не плакать, то из-за чего же тогда?
- Да она просто голодна, - рассудил Сандор.
- Или мокрая, - добавил еще кто-то.
Дженна, не слушая их и держа ребенка на левой руке, шла через поле, мимо мертвых и умирающих.
На ходу она вглядывалась в их лица. Большей частью это были мальчики из Новой Усадьбы, встретившие смерть в своих ярких нарядах и при новеньких мечах, так и не вынутых из ножен. Среди мертвых почти не было знакомых лиц, но ей от этого почему-то стало еще грустнее - ведь эти мальчики умерли, так и оставшись ей чужими, без единого слова утешения. Она давно пообещала себе не плакать по мертвым, но не могла удержаться и плакала тихо, чтобы никто ее не слышал. Девочка, видя ее слезу, перестала кричать и стала ловить слезу, бегущую по щеке. Дженна поцеловала крошечную ручонку.
