— Не смотрел. Я искал только твою фамилию.
Егор отключился. А у Ярика перед глазами продолжали крутиться картинки увиденного, когда его тащили в этот представительский бункер.
«Чухня, какая-то, — думал он. — Че за прикол, стоять перед экраном и копировать речь, голос, движения, мимику? Десятки людей: актеров, известных бизнесменов, политиков…. глав государств…. но не всех. Для некоторых уже нет необходимости? Не могу припомнить, были ли среди них представители объединенного правительства.
Груда непонятно чего, меняющая форму то под машину, стоящую рядом, то под дерево, растущее тут же, то под кресло и другие предметы. Образцов, благо, было предостаточно. Только на ветру настоящее дерево более естественно колыхалось, чем эта деформированная куча.
Хотя кто на самом деле знает, было ли оно настоящим. Ведь когда я спрятался в кустах, они мне тоже показались совершенно обычными. Но это не помешало им рассыпаться в пыль. Собственно, благодаря этому меня быстро и обнаружили».
На лице Ярика вытянулась кривоватая улыбка. Он вспомнил, как вышел в залитый Солнцем и заполненный какими-то разнообразными постройками двор. Он, конечно, предполагал увидеть здесь кого-то, но все равно испугался, что оказался на виду у всех. Стараясь не привлекать к себе внимание, он скрылся за башней, напоминавшей водонапорную из далекого детства. Но наблюдать с этой позиции было плохо, потому что далеко.
Ярик перебежал от башни к деревьям, чуть позже к какой-то длинной, очевидно, хозяйственной постройке, вся конструкция которой держалась на четырех массивных колоннах по углам с утопленными стенами. Попытка обойти эту бытовку столкнулась с проблемой. С одной стороны из-под постройки выходила глубокая шахта несколько метров шириной, судя по всему пересекавшая весь двор. Ярик преодолел ее, осторожно пробравшись чаплиным по цоколю вдоль стены, и заглянул за угол.
Он вспомнил, что именно тут он совершил ошибку. Пройдя вдоль стены вперед, он решил тогда перебежать к кустам. Из них спокойного наблюдательного пункта уже не получилось.
Оказавшись не просто на виду, а, как на ладони, он попытался бежать, хотя, наверное, стоило бы спокойно встать и пойти. Тогда бы его, возможно, не заметили. Но сразу несколько пародистов бросили свое занятие и кинулись в его сторону. А он еще и поскользнулся на этом недавнем кусте.
Сейчас, вспомнив этот момент, он показался Ярику странным. Они кинулись к нему одновременно, без заминки на оценку ситуации, словно по команде.
Ну как бы там ни было, скрываясь от преследования, перебежав через небольшое открытое пространство, он вбежал в дверь одного из бараков, стоявших параллельно друг другу. С трудом сориентировавшись внутри, он пробежал немного вдоль по коридору, а потом свернул в комнату и выпрыгнул в окно. Быстро пересек дворик и снова вбежал в следующий барак, который так же покинул через окно. На втором дворе было не так пустынно, как на первом. Соображая в режиме погони, он не ощутил недоверия к местной растительности и нырнул в очередные кусты. А еще через секунду куст собрался в клетку вокруг него.
«Да, да, вообще взрыв мозгов, — вспоминал Ярик, — клетка-то сначала была эластичной, я пытался трясти прутья, а они гнулись. Но потом они стали жесткими. А эти двое потом подошли и открыли двери в клетке. Только все стенки клетки были без дверей. Я же пытался найти их. Да и парочка была странной. У них еще руки были ледяными. Как у бесноватого в самолете! — осенило Ярика. — А на вид обычные, даже не страшные, не как зомби в кино. Но странноватые. Только непонятно, от чего именно. То ли лица железные, то ли глаза… — Ярик прикрыл свои, пытаясь вспомнить те. — Темные. Слишком темные! В них не было бликов, которые делают глаза живыми, — рассуждал Ярик. — Наверное!»
Громыхнула дверь, в бункер вошел мужчина.
— Ярослав Дмитриевич, — обратился он, усевшись с противоположного края стола, что было довольно далеко и не располагало к душевной беседе. Впрочем, и к пристрастной тоже. Это немного успокоило Ярика. — Вас же предупреждали, что это не то место, где Вам стоит проходить ваше время.
— Проводить, Вы имели в виду? — уже не ощущая страха от странностей и нелепостей, Ярик позволил себе беспечно поправить вошедшего верзилу.
— Мы имели проводить? Нет. У нас не было проводить, — замысловато ответил собеседник.
— А, простите, мое имя Вам как-то известно, а я с кем имею честь?
— А с кем бы вы хотели ее иметь?
— Мне просто хотелось бы знать, кто Вы, как Вас зовут?
— A, по-вашему, меня могут как-то звать?
Ярику показалось, что его собеседник немного странно ведет беседу. С одной стороны, он уклоняется от ответов, что по ситуации в его положении могло бы быть нормальным. С другой стороны его ответы какие-то кривые, как будто он говорит не на родном языке. Последнюю фразу, судя по контексту и интонации, Ярик сказал бы скорее «…как меня могут звать?».
— Ну, мне Вас плохо видно, Вы сидите далеко, но мне кажется, Вас могли бы звать, скажем, Порфирием.
— Пусть на этом и остановимся. Мое имя Порфирием.
— Порфирий, тогда уж, — снисходительно поправил Ярик.
— Да, я Вас слушаю. Вы что-то хотели спросить?
— Да, нет. Я просто хотел сказать, что… — Ярик не стал договаривать, в пол мимолетной мысли сообразив, что, хотя он сам это просто ощущает как должное, вряд ли сможет доходчиво объяснить падежные окончания иностранцу.
Ярик при этом отметил, что незнакомец говорил криво, но без акцента.
— Я Вас не понял. Все-таки «да» или «нет»? — цеплялся к каждой фразе Ярика косноязычный кадр.
— Что, что?
— Вы сказали «да нет». Вы хотели что-то спросить?
«Елки! Стажер что ли какой-то? У меня, конечно, много вопросов. Но стоит ли их задавать такому…, - подумал Ярик. — А может он специально так говорит, чтобы вывести меня?»
— Да, нет. Я что-то передумал, — нехотя выдавил Ярик. — Есть вот хочется уже.
— Что у Вас есть? — переспросил согласившийся называться Порфирием.
— У меня есть желание есть. Перекусил бы я, короче, чего-нибудь. — Последней фразы Ярик даже сам испугался. Во-первых, как ее может понять этот магистр филологии, неизвестно. Во-вторых, перекусить — это мало. Неплохо было бы плотно отобедать. — Кушать! Кушать я хочу! — наконец, Ярик подобрал однозначное слово.
— Да, конечно, кушать. Я сейчас передам Вашу просьбу. А пока заполните эту анкету, — попросил Порфирий, достав из нагрудного кармана пиджака несколько листов бумаги и карандаш.
Порфирий вышел.
— Интересно, что он передаст? Не запутался ли он со словом «есть»? — скептически проговорил Ярик. — И такой красавец, главное! Не мог анкету сюда принести, положил на своем краю стола. Это мне что ли туда переться надо? Она мне что ли нужна, эта анкета?
