Пока выстраивали карусель — кольцо, охватывавшее корму неприятельского корабля — пришлось слегка поднапрячься, удерживая контроль над истребителем, нервно задергавшимся и вдруг начавшим сползать вправо. Судя по тому, что и крейсер повело в ту же сторону, сработала масс-бомба, похоже, кстати, что и не одна. Вот и хорошо — пока на крейсере приведут в чувство гиперпривод, пока восстановят его настройки, пока откорректируют курс… Каждая минута задержки ведет этого урода к гибели, так что пусть этих минут будет побольше.
«Филиппки» и «мустанги» эскадрильи залпом отстрелили по одной ракете, защитное поле крейсера выдержало, но, тут же поймав еще четыре ракеты, добавленные «мустангами», все-таки схлопнулось, и началось… Истребители вертелись кольцом, закручивавшемся то в одну, то в другую сторону, пары и отдельные машины постоянно рыскали во всех направлениях, сбивая прицел зениткам, и Терехову с Ворониным в разгар этой сумасшедшей пляски удалось, проскочив чуть ли не между трассами лазерных выстрелов, пристроиться за кормой корабля и отправить все свои полдюжины ракет на встречу с его движками.
Чтобы встреча состоялась наверняка, головки наведения ракет отключили, а взрыватели установили на удар. Лишившись своих электронных «мозгов», ракеты не могли сойти с ума в потоке ионных выхлопов и взорваться раньше встречи с целью. «Золотого попадания», как в прошлый раз, не получилось, зато разрывы на корме крейсера уродовали дюзы, корежили и скручивали защитные покрытия сопел, превращали ровное и прямолинейное движение плазмы в беспорядочные завихрения, и все это буйство разрушения безжалостно отбирало у корабля скорость — единственное, что могло избавить его от встречи с русской эскадрой.
Отвалив в сторону и давая возможность захода следующей паре, Воронин, стараясь не потерять ведущего, все же успевал хотя бы рваными кусками отслеживать происходящее вокруг. Паре, сменившей их, не повезло — «филиппок» ведущего распороло длинной очередью от носа до хвоста раньше, чем он пустил ракеты, а из трех ракет ведомого движкам досталась всего одна, остальные, тоже с неактивированными головками, пронеслись куда-то вперед вдоль корпуса крейсера и попали хоть во что-то ему или нет, видно не было.
— Первая эскадрилья, ракетами залп и уходим! — приказ комэска показался поручику неуместным. Какой залп, куда уходим, зачем?! По движкам отстрелялись не все еще, да зарядов к пушкам полные батареи! Но привычка выполнять приказ сделала свое дело, и лишь спустя несколько секунд Воронин заметил, как все вокруг изменилось.
Эскадра наконец появилась. Пока что поручик заметил только парочку эсминцев. Стараясь не попасть под огонь с крейсера, они деловито заполняли пространство масс-бомбами, поставленными, похоже на замедленное действие — искажений гравитации «филиппок» Воронина пока что не ощущал. Что ж, вот теперь уходить и правда можно.
Выбравшись из кабины на летной палубе «Пластуна» Воронин огляделся и тихонько выругался. Семь. Всего семь истребителей — пять «филиппков» и два «мустанга» — стояли на летной палубе. Из двенадцати вылетевших. Столь же ошалело оглядывались и остальные пилоты.
— За Пьянковым, Тимченко и Хомичем пошли спасатели, — комэск не стал дожидаться вопросов, — Крылов и Алексанян погибли.
Вот и еще двое. Четверых пилотов стоили эскадрилье две атаки на крейсер. Но, мать его, дело они сделали. Урод не ушел и теперь ему трындец. Хотя вот прямо сейчас это не грело душу. Вымотался Воронин, просто вымотался. На подгибающихся ногах поручик побрел в штабную каюту. Отдохнуть, просто отдохнуть. Ну, заодно и поглядеть, как этого гада уроют…
Коммандер Белл устало смотрел на обзорный экран. Все провалилось в дерьмо. Эти психи-смертники на истребителях все-таки его победили. Всего лишь эскадрилья истребителей, а не эскадра, которая сейчас навалится на «Джипси» всей своей превосходящей мощью. Потому что эскадре он достался лишь из-за двух атак этих самых истребителей, черт бы их побрал!
С каким-то отвлеченным, как будто бы лично его это не касалось, интересом Белл оценивал силы противника. Крейсер чуть посильнее, двадцать четыре ствола главного калибра против двадцати одного у «Джипси», сами орудия тоже чуть мощнее. Четыре эсминца и фрегат, держащиеся пока за «большим братом», вместе с крейсером это где-то втрое больше ракет. И авианосец на безопасном удалении. Без шансов.
Его корабль ожесточенно отстреливался от русских, хитро маневрировал и вовремя перегонял энергию в силовые щиты там, где это требовалось в каждый конкретный момент, но все это было бессмысленно. Уйти он не сможет, а сил у русских гораздо больше. Что ж, раз так, то остается только одно. Русские не должны получить ни одного пленного и никакой информации. Аккуратно и неторопливо коммандер Белл принялся активировать программу самоликвидации корабля.
— Джентльмены! — громко произнес Белл, дождавшись, пока закончится отсчет времени, в течение которого еще можно было бы отменить самоуничтожение. — Мы все понимаем, что это конец. Я принял решение взорвать корабль.
— Капитан, сэр! Но мы еще можем… — Белл даже не стал высматривать, кто это крикнул.
— Да, мы еще можем выполнить наш последний долг — не попасть к русским и не дать им ни единого бита информации.
— Плевать на долг! Плевать на все, надо сдаться! Я жить хочу! — надо же, от Шелтона коммандер такого не ожидал.
— Может, и хотите. Но командир здесь я, и ваше желание никакого значения не имеет.
— Гореть тебе в аду!
— Мы все окажемся там, и уже очень скоро, — возразил Белл. — Так что я не прощаюсь.
В дверь постучали. Хм, интересно, однако — все тут на самом высоком уровне, а в дверь стучат, прямо как в старинные времена. Корнев встал с кресла и пошел открывать. Кто бы это ни был — все какое-то развлечение…
В Главном военном госпитале имени Пирогова супруги Корневы очутились почти сразу же по прибытии на Престольную. Тут вообще все было четко, быстро и несколько неожиданно, Корнев, честно говоря, и по своей военной службе не мог вспомнить такой скорости работы военно-административной машины. Едва Роман посадил «Чеглок» в указанном ему секторе аж дворцового космопорта, как его уже встречала целая делегация, сверкавшая гвардейскими, генштабовскими и сразу не сообразишь, какими еще вензелями на погонах. Груз — аппаратуру Хаксли — приняли у штабс-ротмистра Карапаева, он со своими людьми и отбыл вместе с принятым имуществом в сопровождении целого взвода жандармского спецназа, штабс-капитан Филатов и сотник Ерохин убыли на гравилете с молчаливым майором Генштаба, а дальше очам Корнева был явлен маленький бюрократический шедевр. Для начала капитан Ново-Преображенского полка выдал ему и Хайди документы о временном прикомандировании к Собственной Его Императорского Величества Канцелярии — штабс-ротмистру Корневу от Главного разведуправления Генштаба, а специалисту-стажеру Корневой (быстро же прошло представление к чину!) от министерства образования, затем тут же вручил обоим направление в Главный военный госпиталь, а напоследок сам же их в госпиталь и отвез. Или отконвоировал? Впрочем, Роман предпочел считать, что отвез.
