— Не так я представлял нашу встречу, — сказал я, заведомо не понимая, что несу чушь, — что случилось, мам?
— Твоего отца… — захлёбываясь в слезах, произнесла мама. Только сейчас я заметил, что на ней красный брючный костюм, знак протеста. — Твоего отца застрелили люди Грега.
Мир перевернулся. Я не верю своим ушам. Этого не может быть. Это шутка. Сон. Недоразумение. Ошибка!
Мой отец не может быть мёртв. Это ложь. Земля стала уходить у меня из-под ног, но я вовремя схватился за плечо Тима. Мама отошла от меня на шаг, не переставая плакать. Она не врёт, но я не верю. Кто мог это сделать? Кому он перешёл дорогу?
— Этого не может быть… — пытаюсь убедить сам себя. Я взглянул на Мел, она коротко кивнула. Они сговорились? Чёрт.
— Сынок, — чуть успокоившись, сказала мать. Она не похожа на себя, её подменили. Я никогда не видел, чтобы она плакала. Никогда. — Это правда. На его месте должна была оказаться я, а не он!
— Почему ты не в морге сейчас? — спросил я у матери. Она едва держится на ногах. Чёртов кретин! Она винит себя. Ей хуже, чем мне в десятки раз.
— Миссис Миллер опознала тело в холле корпорации, — пояснил Тим.
— Потом я вышла следом за полицейскими на улицу и увидела, что ты ещё на сцене, — вспоминает мама. На ней лица нет. Я не могу спокойно смотреть, как она страдает, но, в отличие от Мел, я не сделал ничего, чтобы успокоить мать. Мелоди обняла её за талию, а Тим был готов в любой момент поддержать обеих и физически, и морально. Моя девушка простила мою мать за то, что та упекла её в тюрьму, а я не мог простить родного отца, хоть он и не пытался попросить прощения… Сейчас уже поздно о чём-то рассуждать. Факт остаётся фактом: его нет в живых, я больше никогда не смогу поговорить с ним. Как отец с сыном.
— Всё это время миссис Миллер просидела на ступеньках под действием успокоительного средства, потом Мел заметила её и попросила меня приземлиться, — снова объяснил Тим. Почему мама не может рассказать мне об этом сама? Я хочу слышать её голос, хочу убедиться, что она жива, что она всё ещё со мной.
— Сынок, я была подавлена. Врачи накололи меня чем-то, я не понимала, что происходит, поэтому осталась ждать тебя, — оправдалась мать, чего делать совершенно не должна! Я чудовище. Я послужил причиной краха нашей семьи. Если бы я не вмешался в дела «Идеала», больше никогда бы не увидел Мел… Такова цена расплаты, и я себе этого никогда не прощу. Я не сумел найти альтернативу.
— Дэрок уже знает? — спросил я, не в силах открыть зажмуренные от боли глаза. Кто-то помог мне сесть на ступеньки.
— Ещё нет, — ответила мать и села рядом со мной, я почувствовал её тепло, — он сам сейчас в больнице, я боюсь говорить ему. Я боюсь верить…
— Ты знаешь, кто именно мог его убить и за что? Что отец делал так рано в корпорации? Зачем пришёл? — вопросы посыпались один за другим, и меня пугает то, что они прозвучали так обыденно, словно мы обсуждаем предстоящие выходные.
— Я не знаю, — голос мамы снова задрожал. Я не хотел, чтобы мои слова задели её за живое, — Он сутками пропадал на работе. Ты никогда мне этого не простишь…
— Говори же! — мне стоило бы смягчить тон, мать не заслуживает подобного обращения. Мел простила её, должен и я.
— Я была тем самым анонимом, который рассказал тебе правду о президенте, — немного помешкав, призналась мать и спрятала лицо в ладонях. Аноним подписался буквой М. Мама. Сначала я не поверил в её слова, но всё сходится. Это точно была она. — Я не хотела, чтобы Эрик узнал, поэтому попросила Дэрока засекретить моё сообщение. Он не спрашивал, что и кому я собиралась писать, просто сделал, как я просила. Наверняка, вы пытались узнать обратный адрес, но ничего не вышло, он был защищён паролем. Я обрадовалась, когда всё получилось, и молилась, чтобы ты поверил в слова анонима, но на следующий день твой отец узнал… Я совершила огромную ошибку. Не удалила исходящее сообщение со своего ноутскрина. Я была готова сквозь землю провалиться, когда твой отец процитировал мне это сообщение с ухмылкой на лице. Мне казалось, он станет искать тебя, хотя это не составило бы большого труда, поскольку твой ноутскрин всё это время был активен. Эрик не стал упрекать меня в содеянном преступлении, иначе я бы обвинила его в чтении моих личных сообщений. Раньше он никогда себе такого не позволял, или я так думала. Неважно. С того дня мы больше не говорили о тебе, он не говорил, а я просила его помириться с тобой. Он игнорировал просьбы, и я разрывалась между вами. Я хотела, чтобы Эрик понял, насколько сильно он заблуждался в правильности своих поступков. Да простит меня Господь, что по моей вине эта прекрасная девушка столько времени находилась в аду! Ник, клянусь тебе, я хотела начать новую жизнь. Без «Идеала» и всего, что с ним связано. В какой-то момент я поняла, что мы зашли слишком далеко, что я потеряла сына из-за ложной веры в совершенный мир.
— Не вини себя. То, что произошло, уже не изменить, — сказал я, перебив мать, иначе она бы не остановилась. У неё шок.
Ещё немного, и мне самому понадобится смирительная рубашка. Внешне я спокоен, а внутри всё кипит. Я готов взорваться, разлететься на мелкие частицы, сгореть, исчезнуть, лишь бы не испытывать чувство вины. Нужно взять себя в руки. Я мысленно побил себя по щекам, облился холодной водой и пробежал километровый кросс. Это немного помогло, но не настолько, чтобы взглянуть на ситуацию ясным взглядом. Я всё равно не могу понять, кто убил отца.
— Сегодня Эрик раньше меня приехал на работу, сославшись на то, что ему нужно закончить кое-какой отчёт, — мама говорит так, будто снова видит эту картину. — Как чувствовал, что сегодня его младший сын будет в ста метрах от него. Мы уже никогда не узнаем истинную причину его раннего пребывания в корпорации, но утром он позвонил мне. Это случилось за несколько минут до его убийства. Я дословно помню, что он мне сказал: «Стелла, прости меня, что вёл себя, как свинья, и это мягко сказано. Ты правильно сделала, что рассказала Нику правду о президенте. Я горжусь им и его силой духа. Будет сложно, но мы должны поговорить с ним». Это всё. Дальше связь оборвалась. Сынок, он любил тебя и был готов принять твою позицию, как и Дэрок…
— Вы говорите, что связь оборвалась? — уточнила Мелоди. Её глаза покраснели от слёз, а руки покрылись мурашками. Она не спала этой ночью, помогала нам разрабатывать план. Мне необходимо накормить её и уложить в постель. Ей нужен отдых, а я даже не обнял свою девочку. Вместо этого она сама села рядом с мамой. Тим так и стоит, готовый в любой момент подогнать сюда аэромобиль. — Вы не знаете, убийство произошло до или после появления стражей порядка в корпорации?
