В.Х.: Научная фантастика — прекрасная пора моего детства. Мы читали ее запоем в школе, обсуждали в кружке Дворца Пионеров, мечтали и даже кое-что конструировали. Рэй Брэдбери, Лем, братья Стругацкие, Шекли, Кларк — вот наши кумиры 60-х. Эта прекрасная приключенческая литература абсолютно необходима для растущей личности. Но человек вырастет и задаст себе вопросы более сложные, чем в детстве и юности. И тогда надо плюнуть на жанры и читать просто хорошую литературу. Почему конкретно я не пишу НФ? Да, может быть, я ее и пишу?! Кстати, среди моих героев очень много людей науки, есть даже генеральный конструктор. Ну а если серьезно — пишешь так, чтобы самому было интересно читать. Вот, к примеру, возьмем два произведения: «Из пушки на Луну» и «Братья Карамазовы». В обоих романах встречается чисто фантастический, даже НФ-ракурс — преодоление земного тяготения и создание искусственных небесных тел летающих в безвоздушных пространствах. Но как по-разному раскрыта эта техническая идея? Про Жюль Верна напоминать читателям журнала «Если» не надо, а вот у Достоевского… Ведь там, пожалуй, впервые был описан искусственный спутник Земли, правда, это был топор, запущенный на околоземную орбиту больным сознанием Ивана Карамазова. Но сколь страшен образ Достоевского? Ведь то и раскольниковский топор, и будущий первый искусственный спутник Земли, и грозное, пока еще не сконструированное, космическое орудие убийства… Господа, каждый требует от книги той глубины, которую он имеет внутри себя. Лучшие ученые и изобретатели никогда не изобретали просто так, ради интереса. У всех была ИДЕЯ.
Циолковский, кстати, тоже писатель-фантаст, мечтал вовсе не об освоении космических пустот, не ракета была его мечтой. Ракета была средством для победы «общего дела» — оживления всего человечества и превращения его в новую вселенскую породу неких бестелесных счастливых людей, подобно свету блуждающих по межзвездным пространствам.
Э.Г.: У Достоевского — это образ, вербализация его политических, социальных прозрений. И не надо науку сюда притягивать, уши у нее не резиновые. А вот у Жюль Верна — «чисто научная» идея, от нее и вся научно-техническая конкретика будущего. Мне кажется, подобные сравнения — своего рода литературоведческие кунштюки. Однако меня больше смутил ваш тезис о «просто хороших писателях» Никто не спорит, фантастическая литература (а не футурологические и научно-популярные очерки) неразрывно вплетена в канву художественной словесности. Но есть специфика направлений — «деревенщики», «городская проза», «маринистика» и так далее… Валить все в одну кучу — непродуктивно. НФ тоже выполняет свою миссию, и я не уверен, что если бы вы в детстве и юности читали одного Достоевского (и иных равновеликих), то его топор вдохновил бы вас на стезю науки.
В.Х.: Ну, я же не критик. Делить литературу не умею. А что касается романа «Братьев Карамазовых», не знаю, на что он бы меня вдохновил, но вот, к счастью, есть историческое признание человека, который сделал самый главный переворот в науке XX века. Именно Достоевский произвел на него неизгладимое впечатление и подвиг к открытию Специальной и Общей теорий относительности. Кстати, мало кто знает, что термин «неэвклидовость» ввел в обращение Федор Михайлович. А теперь все мы живем в неэвклидовом пространстве-времени. Ну а читал ли Альберт Эйнштейн Жюль Верна — неизвестно, сведений об этом нет.
Э.Г.: Не хотелось бы затевать высокоученый спор о том, жили мы до Федора Михайловича в неэвклидовом пространстве или нет, да и насчет Эйнштейна неясно — может, он таки создал бы Единую Теорию Поля, ежели бы читал фантастику в целом, а Жюль Верна в частности… Поговорим о простых вещах — не считаете ли вы, что падение интереса к научной фантастике приведет к понижению образовательного ценза? Или дела обстоят хуже — кризис рационального мышления и привел к нынешней ситуации в российской НФ?
В.Х.: Кризис рационального мышления, точнее, научного мышления, действительно разразился, но в основном в России. Никогда еще у нас авторитет науки и образования не был так низок. Хотя я вижу, что точку поворота мы уже прошли. Особенно плачевной ситуация была в середине 90-х. А сейчас, к примеру, стал расти конкурс на физический факультет МГУ, хотя до 6 человек на место, как в 70-е, нам еще далеко. В развитых странах такого нет. Как в футболе: выигрывают ваши клубы международные кубки — трибуны заполнены, проигрывают — сами понимаете. Возьмем, например, затопление станции «Мир». Да, станция пожила, износилась; да, наверное, нерентабельно было ее поддерживать. Но я вас уверяю: с учетом перспективы — мы затопили не станцию «Мир», а тысячи и тысячи мечтателей, которые уже никогда не придут в космическую отрасль.
Э.Г.: Ну так предложите им другую «крылатую мечту»! Времена иносказаний миновали, сейчас смело можно обличать действительность, не прибегая к аллегориям, можно дать волю буйству воображения, не используя фантастическую атрибутику… Не следует ли признать, что НФ — это больше, чем «просто литература», что она наделена особой миссией, миссией формирования не только личностных, но и профессиональных качеств ее потребителя? Вполне возможно, что падение интереса к науке носит объективный характер. Но если вы не увлечете сегодня подростка той самой ИДЕЕЙ, о которой говорили, то кто же завтра будет читать лекции студентам о, скажем, двойных переменных звездах? Федор Михайлович?
В.Х.: Постойте. Давайте разделим два вопроса: что делать вообще и что делать лично мне? НФ, и не только (есть еще просто популяризация науки) абсолютно полезны! Необходимо, чтобы рациональное научное мировоззрение занимало достойную роль в информационном пространстве России. А что мы видим на экранах телевизоров? Где Капица с «Очевидным-невероятным»? Где новости о последних достижениях российской науки? Где вообще наши ученые? Что, съехали все на Запад? Отнюдь нет.
Теперь конкретно обо мне. «Каждый пишет, как он слышит». Тут уж ничего не поделаешь. Как ученый и соросовский профессор я пытаюсь изменить информационное пространство. Мы создали общественно-культурный интернет-портал «Русский переплет» (www.pereplet.ru). Здесь постоянно публикуются новости науки и техники, причем пишут их профессионалы. Мы опубликовали более тысячи научно-популярных статей лучших наших ученых. Ваш покорный слуга постоянно рассказывает о последних достижениях в изучении Вселенной. Есть и компьютерное обозрение и обозрения по физике, геологии, биологии и медицине. Мы имеем хорошую аудиторию. Например, в мае этого года нас посетили более 70 000 человек. Кстати, у нас публикуются и те, кто известен как писатель-фантаст. Например, постоянный автор журнала «Если» Андрей Саломатов.
